Ненавидеть и Владеть - Рэбел Дакота - Страница 30

• Предыдущая
• 30/34
• Следующая

— Как ты?

— В порядке, — сказал я. — Нет, правда. Просто надо немного времени, чтобы привыкнуть, и все. Мне станет легче, когда я уеду из Анабориса. Когда мне не придется волноваться о том, что я могу в любую ночь наткнуться на Этана с другим парнем.

— Джейми, мне кажется, вы оба ведете себя глупо. Просто хочу, чтобы ты это знал.

— Ну, спасибо, сестренка. Потому что это именно то, что мне необходимо сейчас. Слушай, я ему не нужен, и я не могу заставить его поехать со мной в Чикаго.

— Ты сказал ему?

— Нет.

Бет ударила меня так сильно, что я покачнулся, успев восстановить равновесие как раз вовремя, чтобы не удариться о стену позади себя. Она вскочила на ноги, уперла руки в бока и посмотрела на меня убийственным взглядом.

— Ты эгоистичный ублюдок! — закричала она. — И что? Ты собираешься уехать, даже не дав ему шанса поехать с тобой?

— Бет, пожалуйста, не лезь в это. Тебя это не касается.

— И правда. Конечно, не касается. Просто ты мой брат. И я люблю тебя, и хочу для тебя самого лучшего. Какое мне дело до того, что ты будешь сидеть тут, разрушая самое прекрасное, что было в твоей жизни. Знаешь, я думала, что вы оба поймете, что эти узы были счастливым даром, но никто из вас не удосужился приглядеться к тому, что между вами происходит. И теперь все кончено. Боже, вы оба такие… такие… идиоты!

Она выскочила из комнаты до того, как я успел ей ответить. И так как я не был в настроении ссориться, то не пошел за ней. Как и с Этаном раньше, я просто отпустил ее, дал ей уйти и придержал язык за зубами.

Я упал на кровать, неосознанно поглаживая рукой лежащий на ней кожаный пиджак, мечтая о том, чтобы вместо него я ласкал Этана. Я буду жить со своими ошибками всю жизнь, и это мой выбор.

Я закрыл глаза и взмолился, чтобы ко мне пришел сон, но долго еще лежал, уставившись в темноту.

Я проснулся и сразу понял, что уже понедельник. Мне было так больно, что, казалось, сердце не выдержит этой боли и остановится. Я выбрался из кровати и, даже не переодевшись, спотыкаясь, вышел из комнаты.

Я не посмотрел на часы, но понял, что должно быть уже поздно, так как бабушка и Бет сидели за столом, попивая чай.

— Ты не будешь переодеваться? — спросила Бет, пройдя в кухню, чтобы поставить чашки в раковину.

— Нет. Я готов. Уже пора?

Бабушка подошла ко мне и подняла пальцами мой подбородок, чтобы посмотреть в глаза.

— Ты отвратительно выглядишь, Джейми.

— Ну, спасибо, бабушка, — сказал я, отталкивая ее руку. — Пора?

— Да, — вздохнув, ответила она. — Пора. Мы с Коннорами встретимся в Храме, но сначала мне надо кое-что подготовить для церемонии.

Я кивнул, чувствуя себя потерянным и растерянным, будто все сейчас происходило не со мной. Я не мог быть тем, кто направлялся в Храм, чтобы разорвать узы с единственным мужчиной, которого когда-либо любил. И эта жизнь, которая меньше чем через час перевернется с ног на голову и вывернется наизнанку, не могла быть моей. Я не мог, испытывая такую сильную боль, бежать сломя голову навстречу собственному кошмару. Такие вещи случаются с другими людьми. Разве я уже не достаточно потерял в своей жизни? Моей потери хватило бы на несколько жизней.

Но нет, думал я по дороге в Храм Весны, все это происходит со мной. Я сдавался без борьбы. Я слишком устал, чтобы бороться. К тому же, я вляпался во все это именно из-за драк с Этаном Коннором. Я знал, что буду стоять там и смотреть, как со взмахом бабушкиного жезла рушится мое счастье. Она что-то скажет, что-то сожжет, и моей жизни в Анаборисе придет конец. Это будет проделано чисто и аккуратно, словно надрез на теле хирургическим скальпелем.

Я сел вместе с Бет за маленький столик и молча смотрел, как бабушка устанавливала алтарь, жгла шалфей с кусочками мирры и зажигала свечи по всей комнате. Бет пыталась заговорить со мной несколько раз, но из-за легкого шума в ушах я не мог разобрать ее слов. В конце концов, она сдалась и тоже стала наблюдать за бабушкой, но при этом накрыла своей ладонью мою и время от времени сжимала ее, за что я был ей благодарен.

Мы оба подпрыгнули, когда двери Храма открылись позади нас. Мое сердце замерло, когда я обернулся и увидел, что к нам по проходу направляется Этан. Если я выглядел дерьмово, то он напоминал ходячего мертвеца. Под глазами у него были темные круги, и он, видимо, тоже спал, не раздеваясь. Этан прошел мимо меня, за ним прошли его родители, чтобы поприветствовать бабушку.

Король и Королева тихо разговаривали о чем-то, а мы с Этаном смотрели друг на друга. Мне хотелось подбежать к нему, сжать в объятиях, поцеловать и сказать, что я отказываюсь его отпускать. Но, конечно же, я не сдвинулся с места, даже не встал, пока бабушка не сказала тихо, что пора начинать церемонию.

Бет подтолкнула меня, чтобы я встал. Ноги дрожали, и, поднимаясь, я держался за стол, чтобы не упасть. Когда мир перед моими глазами перестал кружиться, я подошел к Этану, и мы повернулись лицом к бабушке.

— Молодые люди, это займет всего лишь минуту. Пожалуйста, встаньте лицом друг к другу и возьмитесь за руки. Я буду читать заклинание про себя и скажу вам вслух, когда вы сможете отпустить руки. Хорошо?

Мы кивнули и встали лицом к лицу. Я протянул руки, и Этан сжал их в своих. Его кожа была холодной как лед, и у меня по рукам побежали мурашки. Он криво улыбнулся, и я снова еле сдержался, чтобы не поцеловать его.

Хорошо, что я уезжал. Если бы я остался, то, каждый раз встречаясь с ним, вел бы себя как полный придурок. Не давал бы ему прохода в переулках, умоляя принять меня обратно. Да, если я в скором времени не оставлю Анабориса, то это будет настоящий кошмар. Мне будет невыносимо видеть его, зная, что он никогда больше не будет моим.

Мы смотрели друг другу в глаза, пока бабушка ходила вокруг нас. В Храме было так тихо, что все, что я слышал — это шум крови в ушах. На мгновение Этан сжал мои руки сильнее, и я открыл рот, чтобы прекратить церемонию, но как только я это сделал, бабушка заговорила.

— Вы можете отпустить руки. Узы сняты.

Никто из нас не пошевелился. Мы стояли, смотря друг на друга, рука в руке, и мне казалось, что мое сердце выскочит из груди.

— Я сказала, что вы можете отпустить друг друга, — мягко повторила бабушка.

Я попытался опустить руки, но Этан сжал их еще сильнее, притягивая меня к себе. Он коснулся моих губ легким поцелуем и прошептал слова, от которых мое сердце перестало биться.

— Поздравляю с Чикаго, Король Джейми Макхейл.

Он отпустил меня и быстро направился к дверям. Я хотел побежать за ним, извиниться, кинуться ему в ноги и умолять о прощении. Но дверь за ним захлопнулась. Он ушел.

Я повернулся и увидел, что рядом со мной стоит Королева Тара и тихо плачет, прижав к лицу кружевной платок.

— Джейми, мне так жаль. Я не знала, что ты не сказал ему об этом. Я бы никогда не поступила так с тобой намеренно. Боюсь, я принесла тебе намного больше боли, чем помощи.

На секунду она сжала мою руку, а потом пошла с мужем к дверям, которые закрылись за ними с глухим стуком. Я повернулся к своей семье. Бет выглядела шокированной, лицо бабушки было бесстрастным.

— Черт, Джейми, — прошептала Бет и бросилась ко мне, чтобы обнять.

— Не выражайся, — сказала бабушка, но мягко, без упрека.

Я обнял Бет за плечи и прижал к себе. Мне казалось забавным то, что расплакалась она, в то время когда я сам разрушил свою жизнь. Я дал ей поплакать. Мне хотелось найти для нее хотя бы парочку утешительных слов… но сказать было нечего. В моей груди была пустота, потому что Этан вышел за дверь, унеся с собой мое сердце.

— Что Королева Тара имела в виду, говоря, что принесла мне намного больше боли, чем помощи?

Мы сидели с бабушкой и Бет в «Поцелуе», распивая бутылку вина и почти не разговаривая. Бет закрыла бар на ночь, и это место казалось мне подходящим для вечеринки по поводу разрыва уз, впрочем, как и любое другое.

• Предыдущая
• 30/34
• Следующая