Черно-белая война - Ковальчук Игорь - Страница 20
- Предыдущая
- 20/83
- Следующая
– А ты знаешь, что такое государственная необходимость? – выкрикнула вдруг Тайарна. Она привстала, впиваясь в Мэла взглядом, будто в нем на мгновение воплотилось само вырождение – злейший враг бессмертных. – И даже не государственная необходимость – это судьба всей нации, ее будущее!
Ликвидатор вздрогнул. Из глаз Тайарны на него смотрел овеществленный фанатизм.
Одновременно стало ясно, что она не шутит. Все совершенно серьезно. Сейчас за стенами метрополии Блюстителей Закона бессмертных ставят в известность о том, что им предстоит вступить в связь и завести ребенка с неким неведомым партнером, которого они, возможно, в глаза прежде не видели или наоборот, видели, но ненавидят всем сердцем. Или он им отвратителен. «Вы же порушите огромное количество человеческих судеб», – хотел сказать Мэл, но не сказал. Он и так знал, что собеседница ему ответит. Видимо, то же, что она уже сказала.
Он подумал о том, что сейчас происходит во всех кланах. Кланы так строго соблюдают свою независимость, обособленность... Особенно, наверное, бесятся Эшен Шема, что в переводе означает – Идущие Тропой Истины. Своих девушек и женщин они хранят, как зеницу ока. А Даймены просто волком воют, потому что у любой девушки из их клана может быть только один мужчина – один на всю жизнь. Да и остальным несладко. А Мортимеры... Тут Мэлокайн вспомнил, что его родственников, по словам Тайарны, в Центре просто нет, и почувствовал, что внутри закипает гнев.
– Ну ладно. Допустим, – сдерживаясь, произнес он, стараясь контролировать не только слова, но и тон. – Пусть так. Но что вы сделаете с теми, кто откажется? В тюрьму посадите?
– Нет. Принудим выполнять закон.
– Это как?
– Боюсь, мне скоро придется тебе это объяснить, – сказала Тайарна, в упор глядя на ликвидатора.
От этих слов на Мэлокайна дохнуло угрозой, да, впрочем, на это, наверное, она и рассчитывала.
Ликвидатор насторожился.
– Я внимательно слушаю.
Она подошла к окну и приоткрыла его. В комнату хлынул теплый воздух, накаленный солнцем. «В комнате работает кондиционер», – машинально отметил Мортимер. Мгновенно осознав свою ошибку, Тайарна торопливо закрыла окно и задвинула задвижку. Повернулась к Мэлу. Мужчина заметил, что она смущена и бледна, и даже сделал было движение – поддержать ее, помочь. Но все-таки остался сидеть. Сперва надо было выяснить наконец, что же происходит.
– Я думаю, ты уже мог понять, почему ты здесь. Потому что твое имя значится в списках участвующих в Генетической программе.
– Вы всех участвующих собираетесь именно так приглашать, как пригласили меня?
– Нет. Разумеется, нет. Каждому участнику программы будет отправлена повестка. Он будет обязан явиться...
– А я почему на таком особом положении?
– А ты не понимаешь? – Тайарна вскинула головкой, как породистая кобылица. У нее сияли глаза.
Мэлокайн, конечно, прекрасно понимал, что имеет в виду его собеседница, но умело сделал наивные глаза.
– Нет.
Глаза у девушки потухли. Она поджала губы.
– Ладно. Не хочешь понимать – не надо. Будем говорить по-деловому. Ты – участник программы. Тебе в пару была подобрана я. И сейчас ты... – Она запнулась, покраснела.
Мортимер понял. Он тоже покраснел, надеясь, что его смущение не слишком заметно.
– А варианты есть? – быстро спросил он.
– Ты имеешь в виду, кто еще подобран тебе в качестве варианта? В нашей генетической лаборатории каждому участнику программы подбирают только двух партнеров. Но второй вариант ты вряд ли выберешь.
– Кто же она?
– Аэль Изумрудная Змейка.
– Дракон Ночи? – Мэл подскочил на месте. – Да вы что, офонарели? Девочке четырнадцать лет!
– Тем не менее. Либо я – либо она.
– Хм... Ну а почему бы не Аэль? Подожду, пока она подрастет, и посмотрим – может, поладим...
– Нет. Генетическая программа должна быть осуществлена в течение трех месяцев.
– Тогда какого черта вы включаете в программу четырнадцатилетнюю девочку? – взбесился Мортимер. – Вы, вообще, понимаете, что делаете-то? Что за абсурд? Это противозаконно сразу по десятку статей уголовного и прочих кодексов!
– Не смей повышать на меня голос, – с холодной яростью бросила Тайарна. – Специалисты нашей лаборатории знают, что делают. А требование об осуществлении программы исходит от нашего патриарха, Бомэйна Даро, представителя высшей власти в Асгердане.
– В самом деле? Как любопытно. А вот меня интересует – что бы на это сказал Совет Патриархов?
– Довольно. Мэлокайн Мортимер, вы собираетесь выполнять требование клана Блюстителей Закона?
– Нет. Разумеется, нет. На каком основании? Где документы? Где повестка, где ордер на арест, санкционированный прокурором? Пока вы не представите мне все эти документы, я буду относиться к ситуации как к плену, а к вашему клану – просто как к клану, а не как к представителям закона.
Девушка топнула ногой. Глаза у нее сузились, губы превратились в узкую полоску, и ярость, которую она испытывала, Мэл чувствовал всем своим существом. Он прекрасно знал, что прав, а собеседнице нечего противопоставить ему. Но ощущение, что, против обычая, апелляция к законности не поможет справиться с Блюстителем, было стойким. Представительница клана не собиралась его отпускать или бежать за нужными бумагами.
– Короче – либо сейчас ты вступишь со мной в соответствующие отношения, либо пеняй на себя.
– Девушка, ну послушайте, вы же довольно красивы. Зачем вам таким способом находить себе партнера? Неужели добровольно никто не соглашается?
– Заткнись, Мортимер. Иначе пожалеешь немедленно.
– Девушка, а вас не учили, что угрозы – уголовно наказуемое деяние?
– Так. – Тайарна, видимо, взяла себя в руки. Голос ее звучал до удивления спокойно. – Слушай меня очень внимательно. Советую не перебивать. Еще одно хамское замечание – и буду действовать на свое усмотрение. Значит, так. Если ты сейчас не сделаешь все добровольно, то сделаешь иначе. Недобровольно.
– Вы меня изнасилуете, сударыня? – Глаза у Мэла округлились. Это выглядело одновременно искренне и комично, но Тайарна не улыбнулась.
– Нет, сударь. Это вы меня изнасилуете. А потом пойдете за это на Звездные каторги.
Мэлокайн приподнял бровь.
– А с чего вы взяли?
– Вы, сударь, не в курсе, что за изнасилование следует жестокое наказание?
– Нет. С чего вы взяли, что я собираюсь применять к вам силу?
Тайарна потянулась к столику и взяла темно-синий футляр. Открыла его. Показала Мэлу. Внутри лежали шприц и три ампулы.
– Вот у этого вещества довольно длинное и сложное название. Но попросту его можно назвать, к примеру, «гормональным взрывом». Когда я сделаю вам инъекцию – а вы совершенно правы, что с помощью магии я в любой миг смогу парализовать вас – вы, сударь, потеряете над собой контроль. И возьмете меня, не интересуясь, хочу я того или нет. А завтра вы будете арестованы по обвинению в изнасиловании. И, поскольку изнасилование в самом деле будет иметь место, да еще в нашей метрополии, доказать это будет очень просто. А следы вещества выводятся из организма в течение двенадцати часов после того, как оно перестает действовать. Эти двенадцать часов вы проведете у нас.
– И вы пойдете на это, – медленно произнес Мэлокайн. – Вы, Блюстители Закона, пойдете на подобный подлог?
– Подлог? О чем вы говорите, сударь? Какой подлог?
– Вы сейчас совершаете уголовное преступление.
– Нет, сударь. Вам предлагается выбор. Советую его принять.
Они долго молчали. Мэлокайн смотрел на футляр таким взглядом, каким змея глядит на гипнотизируемую птицу. Потом вдруг резко кинулся на Тайарну, но представительница клана законников не позволила захватить себя врасплох. Она ждала его броска и мгновенно активировала артефакт, который сжимала в ладони. Отдача отшвырнула ликвидатора на спину, и он, придя в себя, понял, что не может даже глаза закрыть.
Девушка подошла и уверенно приподняла пленника. Она, как все бессмертные дамы, была весьма сильна, и если не смогла бы своими силами справиться со здоровым мужчиной, то уж приподнять его могла вполне. Она уложила его вдоль кушетки, подложила под голову подушку и, сосредоточившись, пальчиком начертила какой-то знак на губах Мэла. Мужчина почувствовал, что спазм отпускает мускулы его лица, он смог моргнуть, а вслед за тем понял, что способен и говорить.
- Предыдущая
- 20/83
- Следующая
