Клановое проклятие - Ковальчук Игорь - Страница 61

• Предыдущая
• 61/83
• Следующая

– У тебя здесь отличная техника, – похвалил он, немного поработав за компьютером Мэлокайна в его скальном убежище. – Вся, если не считать принтера.

– Да? Я мало что понимаю в технике. Купил первый попавшийся компьютер, который мне посоветовал продавец. А принтер взял подешевле.

– Да ладно, и не важно. Понадобится тебе, распечатаешь на хорошем. Вот, посмотри, – Энрейд ткнул пальцем в экран. – Здесь есть знак, который останется и на бумаге, если ты распечатаешь документ напрямую, с того диска, на котором сейчас они и находятся. По этому отпечатку любой эксперт определит, что материалы взяты прямо из компьютерных архивов метрополии Блюстителей Закона. Как я понимаю, это считается доказательством. Серьезным доказательством.

Никакого знака Мэлокайн не разобрал, но поверил Энрейду на слово. В конце концов, должен же он понимать в том, чем занимается.

Перед патриархом он положил добытые документы, как они были, то есть в дурной распечатке, да еще и в пятнах. Конечно, это не имело никакого значения, потому что Мэрлота пока интересовало содержание документов, а не их вид или их подлинность. Он и так знал, что документы подлинные. Глава Дома Мортимеров аккуратно брал листок за листком, просматривал и складывал в другую стопку. Лицо у него было спокойное, будто маска добродушия.

Закончив, он повернул к терпеливо ждавшему ликвидатору голову.

– Ты сам все это смотрел?

– Да.

– Это все?

– Нет. Часть. Все я и сам еще не смотрел. Диск, на котором записано все, что мы взяли в архивах законников, я принес тоже.

– Значит, получается, вся эта Программа Генетического преобразования нужна Блюстителям Закона проще говоря для того, чтоб наилучшим образом контролировать кланы, так?

– Получается, что так. Ключевым здесь, как я понимаю, является воспитание и обучение детей, рожденных в рамках Программы. Блюстители настаивают на этом, чтоб обучать их, и, как я понимаю, детям этим даны не только чистая от признаков вырождения генетика и немалые способности как магические, так и прочие, но и особая восприимчивость.

– Ты так полагаешь?

– Полагаю не я, а законники, об этом здесь сказано вскользь, но сказано, – Мэлокайн кончиками пальцев прикоснулся к стопке листков. – Но я это и в дочери замечал. Она ведь искренне верит, что относится ко второму сорту людей лишь потому, что она – Мортимер и моя дочь.

Мэрлот нахмурился.

– Почему это?

– Потому что ей об этом многие говорят. Тех, кто твердит обратное, ощутимо меньше, хотя бы потому, что мне, например, ни в чем не нужно убеждать самого себя, в отличие от злопыхателей и ненавистников, которые развлекаются, издеваясь над девчонкой. Тут был случай… А, впрочем, ладно. Уверен, если б она выросла в клане законников, она ненавидела бы меня, как и все они, а может, и больше.

– Ты тешишь собственную обиду. Хотя, конечно, нельзя знать наверняка, – Мэрлот пальцем трепал края листков. – Конечно, я в первую очередь думаю о своем клане, и мне это все не нравится чрезвычайно. Можно подумать, что весь мир ополчился на Мортимеров. Неужели недостаточно одного кланового проклятия?..

– Что это с тобой? Пессимизм тебе не идет.

– Да, согласен. Просто рассуждаю вслух. Предполагается, конечно, что подросшие «программные дети», будучи сильнее и искуснее в магии, чем их родственники, станут доминировать в собственных кланах, и таким образом… Вот что… Полагаю, и другим патриархам будет интересно ознакомиться с этими бумагами. Не только мне одному, полагаю, такой расклад не понравится. Скажи-ка мне, а отдельные заключения по «программным» детям там есть?

– Кажется, да. Я сказал Энрейду грести все.

– Очень хорошо. Я распоряжусь распечатать с диска экземпляры всем патриархам… Ну, почти всем. Конечно, тебе я это поручать не стану, найду кого-нибудь другого.

– Не надо искать, дедуль. Согласись, что о существовании этих копий никто не должен знать, пока ты не решишь…

– Пока патриархи не решат, дорогой мой. Хватит мне быть застрельщиком, брать на себя любую ответственность, и чтоб потом за это расплачивались мои потомки. Но ты прав. Ты у нас мастер конспирации, и если тебе не трудно…

– Не трудно. У меня застой в делах.

– Подожди! Ты уверен, что вы не засветились?

– Я ни в чем не могу быть уверен. Конечно, мы старались не оставлять следов.

– А этот твой хакер?

– Я ему заранее обработал подушечки пальцев пленочкой, так что отпечатков он не должен был оставить.

– А видеокамеры?

– А Бог его знает. Посмотрим, – ликвидатор сказал это так легкомысленно, что патриарху даже захотелось возмутиться, но он сдержался.

– Ну-ну… Ладно.

Через день Мэлокайн положил документы на стол Эндо Дракона Ночи, а еще через день – Оттону Всевластному. Почти сразу, лишь пару раз перелистав, Эндо отослал половину бумаг Эдано Накамура, и тоже с надежным человеком, перемещение которого из метрополии в метрополию осталось совершенно незамеченным. Конечно, законникам сейчас было совершенно не до того, чтобы следить за поведением и общением патриархов.

Не понимая, что случилось в тюремном крыле, Блюстители Закона всерьез забеспокоились. Первой версией стало то, что кто-то и архимагов, запертых в этом крыле, умудрился снять блоки и решил заодно выпустить всех остальных. Границу силы архимагов знают только сами архимаги, и нельзя сказать, что чародею высокого уровня не под силу снять все блоки. Кто его знает, что ему под силу? Ведь был же случай двадцать лет назад, с Гэром Некромантом из клана Драконов Ночи. И в том, и в этом случае пенять следовало лишь на себя да заново отлавливать разбежавшихся узников. Как и рассчитывал ликвидатор, сперва никто не связал веселившихся в лесу молодых людей и нападение на метрополию.

Но было бы просто странно, если бы специалисты службы внутренней безопасности не обратили внимание на уйму следов, оставленных братьями-Мортимерами, Илваром Варлэйром и Энрейдом. Конечно, выяснить, кто именно оставил эти следы, было невозможно, но сами следы существовали. Что же касается состояния сети, то Энрейд не зря носил свое прозвище. Он был хакером из хакеров, и работал так, чтобы не наследить, так что его проникновение в архив прошло мимо пристальных взглядов специалистов.

Только вот его вмешательство в систему защиты метрополии замаскировать было нельзя. Эксперты разобрались, каким образом было осуществлено это вмешательство, вот только выяснить, откуда именно, не смогли. И стало ясно, что даже если некий архимаг сам сумел раскурочить блоки и запоры, ему кто-то помогал. Кто-то определенно ему помогал.

Но кто? Веселившуюся в лесу парочку так и не заподозрили ни в чем. Да и как было заподозрить, если их сразу же прихватили и отправили под замок, просыпаться, и были они слишком пьяны, чтобы оказаться в состоянии затеять подобную шутку. Кому-то из расследовавших пришло в голову, что парочка могла быть в лесу не в одиночестве, кому-то – не пришло, но оба клановых давно уже были отпущены, и от греха подальше, напуганные собственной смелостью, разъехались по собственным делам в другие миры системы.

Брожение медленно, но верно овладевало миром Асгердана. Никто из патриархов – вот совпадение – и не подумал вернуть сбежавших пленников Блюстителям Закона. Каждый делал это по разным причинам, но причины в действительности не имели никакого значения. Ни один глава Дома не хотел добровольно отдавать своих потомков на поругание.

Копии документов, расползавшиеся по Центру вместе со слухами, давали давно желаемую информацию, которая заставляла каменеть скулы любого из патриархов, даже в целом согласных с официально заявленными целями Программы. Конечно, патриархи держали в тайне полученную информацию, таили даже от секретарей и старших детей, прекрасно понимая, что чем меньше круг посвященных, тем меньше шансов, что известие случайно дойдет до того, кому оно не предназначено. Но их отношение к законникам остро чувствовали приближенные к ним потомки, а это уже многое значило.

• Предыдущая
• 61/83
• Следующая