Другой меч - ван Гулик Роберт - Страница 1

• 1/7
• Следующая

— Тебе платить за четвёртую дюжину фаршированных крабов! — с удовольствием сообщил Ма Жун Цзяо Таю, убирая в коробку игральные кости.

— Они того стоили, — чмокая губами, отозвался Цзяо Тай и одним глотком осушил чашу с вином.

Два дюжих помощника судьи Ди сидели за маленьким столом у окна на втором этаже харчевни «Зимородок», одного из любимейших ими местечек. Со второго этажа харчевни, расположенной на берегу протоки, что с севера на юг пересекала город Пуян, открывалась изумительная картина вечернего солнца, опускающегося за западную городскую стену.

С улицы донеслись бурные аплодисменты. Ма Жун высунул голову в окно и оглядел толпу, собравшуюся на речном берегу.

— Это те странствующие актёры, что приехали четыре дня назад, — сообщил он. — Днём они показывают акробатические номера, а вечером представляют исторические драмы.

— Знаю, — сказал Цзяо Тай. — Торговец рисом Ло помог им арендовать для этих постановок двор старого даосского храма. На днях Ло приходил в суд за разрешением. С ним был глава труппы — с виду приличный малый, Бао его зовут. Труппа состоит из его жены, дочери и сына. — Он наполнил свою чашу и добавил: — Я и сам не прочь заглянуть в храм: люблю хорошее лицедейство с фехтованием. Но пока наш судья в отъезде и за всё отвечаем мы, не следует надолго оставлять управу.

— Что ж, сейчас у нас, по крайней мере, лучшие места для обозрения их акробатических выкрутасов, — удовлетворённо заметил Ма Жун. Он повернул свой стул к окну и оперся локтями на подоконник. Цзяо Тай последовал его примеру.

Внизу, на улице, зрители плотно обступили развёрнутую на земле квадратную тростниковую циновку. На ней с поразительным проворством кувыркался мальчишка лет восьми. Два других актёра, худой высокий мужчина и крепкая женщина, стояли, скрестив на груди руки, по обе стороны циновки, а юная девица сидела на корточках у бамбукового ящика, набитого, вероятно, пожитками этого семейства. На ящике стоял низкий деревянный стеллаж; на нём, один над другим, лежали два длинных сверкающих меча. На всех четырёх актёрах были широкие штаны и чёрные куртки, туго подпоясанные красными кушаками, на головах — красные повязки. Старик в ветхой синей рубахе сидел рядом на скамеечке и громко бил в барабан, зажатый между костлявыми коленями.

— Хотелось бы мне разглядеть личико этой девчонки, — мечтательно произнёс Ма Жун. — Смотри, Ло тоже здесь, и у него, кажется, неприятности.

Он показал на аккуратно одетого мужчину средних лет в чёрной кисейной шапочке, который стоял за бамбуковым ящиком. Мужчина, похоже, повздорил с громадным головорезом, чья буйная шевелюра была перевязана синим лоскутом. Головорез схватил Ло за рукав, но тот оттолкнул обидчика. Оба не обращали никакого внимания на мальчишку, который сейчас ходил по циновке на руках, удерживая винный кувшин на подошвах босых ног.

— Этого долговязого мошенника я никогда раньше не видел, — заметил Цзяо Тай. — Должно быть, нездешний.

— Теперь мы наконец рассмотрим девиц! — ухмыльнулся Ма Жун.

Мальчишка закончил своё выступление. Глава труппы встал посреди циновки, раздвинув ноги и чуть согнув колени. Мускулистая женщина поставила ему на колено правую ногу и одним лёгким движением вскочила на плечи. По оклику мужчины девушка также взобралась на него, поставила ногу на его левое плечо, одной рукой ухватилась за руку женщины и вытянула свободные руку и ногу. Почти одновременно последовав её примеру, мальчик балансировал на правом плече мужчины. В то время как живая пирамида сохраняла неустойчивое равновесие, седобородый в выцветшей рубахе выбивал неистовую дробь на своём барабане. Толпа восторженно закричала.

Сейчас лица мальчика, женщины и девушки были не более чем в десяти локтях от Ма Жуна и Цзяо Тая. Последний восторженно зашептал:

— Смотри, какая у этой женщины роскошная фигура! И симпатичное, дружелюбное лицо!

— Я предпочитаю девушку! — со страстью отозвался Ма Жун.

— Слишком уж молода! А вот бабёнке около тридцати, как раз то, что надо. Знает, что к чему!

Барабан замолк; женщина и двое её детей спрыгнули с плеч Бао. Все четверо актёров грациозно поклонились, и девушка обошла зрителей, собирая медяки в деревянную миску. Ма Жун вытащил из рукава связку мелочи и кинул в сторону девушки. Она ловко подхватила монеты и вознаградила его улыбкой.

— Ты буквально швыряешься деньгами! — сухо заметил Цзяо Тай.

— Назовём это вкладом в многообещающее предприятие! — самодовольно ухмыляясь, парировал Ма Жун. — Что дальше?

Мальчишка стоял в центре тростниковой, циновки. Он заложил руки за спину и задрал подбородок. Когда седобородый начал бить в барабан, Бао оголил правую руку, схватил со стеллажа верхний меч и молниеносным движением глубоко вонзил его в грудь мальчика. Хлынула кровь; мальчик отпрянул, когда отец его вытащил меч. Из толпы донеслись крики ужаса.

— Я раньше уже видел этот фокус, — сказал Ма Жун. — Только Небу известно, как они это проделывают! Меч выглядит вполне настоящим. — Он отвернулся от окна и взял свою чашу.

Тут над беспорядочным рокотом толпы возвысился неистовый крик женщины. Цзяо Тай, не отрывавший глаз от актёров, вдруг вскочил и рявкнул:

— Это не фокус, братишка! Это обыкновенное убийство! Пойдём!

Оба кинулись вниз по лестнице и выбежали на улицу. Локтями они расчистили себе дорогу сквозь возбуждённую толпу. Мальчик лежал на спине, грудь его была залита кровью. Мать упала перед ним на колени и, судорожно всхлипывая, гладила маленькое застывшее личико. Бао и его дочь с побелевшими лицами стояли в неподвижности и смотрели на жалкое мёртвое тельце. Бао всё ещё держал в руке окровавленный меч.

Ма Жун вырвал у него клинок и в гневе вскричал:

— Зачем ты сделал это?!

Актёр сбросил с себя оцепенение. Окинув Ма Жуна изумлённым взглядом, он пробормотал:

— Это был другой меч!

— Я могу объяснить, господин Ма! — подал голос торговец рисом Ло. — Это несчастный случай!

Вперёд вышел коренастый мужчина; то был надзиратель западного квартала. Цзяо Тай приказал ему завернуть покойника в циновку и доставить в судебную управу для врачебного обследования. В то время как надзиратель осторожно поднимал мать, Цзяо Тай сказал Ма Жуну:

— Давай отведём их в таверну и попробуем во всём разобраться!

Ма Жун кивнул. Взяв меч под мышку, он обратился к торговцу рисом:

— Вы тоже пройдите с нами, господин Ло. А седобородый пусть захватит ящик и второй меч.

Он оглянулся в поисках головореза, что приставал к Ло, но того нигде не было.

На втором этаже харчевни «Зимородок» Ма Жун пригласил Бао, обеих рыдающих женщин и старого барабанщика занять угловой стол. Он налил им вина из кувшина, который не успел опустошить с Цзяо Таем. Он надеялся, что крепкий напиток приведёт их в чувство. Затем Ма Жун повернулся к торговцу рисом в ожидании объяснений. Он знал, что Ло увлечён театром и посещает все представления странствующих актёров. Сейчас его приятное лицо с короткими чёрными усами и козлиной бородкой было перекошенным и бледным. Ло поправил свою чёрную кисейную шапочку и неуверенно начал:

— Как вам, господин Ма, наверное, известно, этот Бао — глава труппы, прекрасный актёр и акробат. — Он помолчал, вытер ладонью лицо и взял второй меч, который положил на стол старый барабанщик. — Возможно, вам уже доводилось видеть эти мечи с секретом. Клинок здесь полый, внутри свиная кровь. У него фальшивое остриё длиной в несколько пальцев, которое уходит в лезвие, когда меч упирается во что-то. А со стороны это выглядит, будто остриё глубоко вонзилось в тело; из-за хлещущей свиной крови иллюзия становится полной. Когда меч отдёргивают, спрятанная внутри ротанговая пружина возвращает наконечник на место. Вы сами можете убедиться!

Ма Жун взял у него меч. Он заметил тонкий желобок вокруг клинка в нескольких пальцах от затупленного наконечника. Помощник судьи повернулся и ткнул остриём в деревянный пол. Остриё ушло в клинок, брызнула алая кровь. Госпожа Бао пронзительно закричала. Её муж тут же обнял её за плечи. Девушка осталась сидеть будто каменное изваяние. Старик возмущённо забормотал, теребя свою седую бороду.

• 1/7
• Следующая