Волшебник (СИ) - Миротворцев Павел Степанович - Страница 9

   Добравшись до зеркала, я, наконец, замер перед ним в полный рост.

   - Да красавец, красавец! - раздался ехидный голос учителя. - Ты мог бы и сам понять, как выглядишь, если бы вспомнил меня. Конечно, на мне это все смотрится на порядок лучше, но и на тебе выглядят вполне неплохо.

   Я проникся. Учительское "на порядок лучше" означало, что новые доспехи на мне смотрелись в три раза лучше, чем на нем самом. Теперь смело можно было ожидать какой-нибудь пакости. Ведь он просто-таки обожал играть передо мной роль: "Я, я, и еще раз я - самый великий человек на свете". А потому, в свою очередь, в отместку, я и стал называть его "старым хреном".

   И, тем не менее, мое отражение в зеркале наполнило меня определенной долей уверенности. Возможно, даже, что, когда сестренка говорила о Сине, она не сильно ошибалась. И дело тут не столько в обновке, - хотя и ее нельзя было не учитывать, - сколько в самом мне. Я  действительно изменился. Месяц назад я был, пусть и не по годам умным, - особенно по меркам нашего народа, - но вполне обычным пацаном, только маленьким. А теперь на меня, из зеркала, смотрел взрослый парень. Широкие, для моей фигуры, плечи, подтянутая, жилистая фигура, и стандартные для нашей семьи темно-синие глаза, да серебряные, короткие, растрепанные волосы.

   А еще была броня.

   Странная броня, если немного подумать. Кожу сняли с василиска, но эта была кожа дракона. Черная, состоящая из мелких, размером с ноготь, чешуек, она была необыкновенно прочной. Слабо подверженная магии и физическим атакам. Драконы из-за нее, в свое время, были практически неуязвимыми. К сожалению, наш народ, пусть и обладал некоторыми свойствами дракона, но при всем том им не являлся. Броня служила нам превосходной защитой, но мы в ней все же оставались уязвимыми. Она превосходно держала удары, как колющие, так и рубящие, в особенности последние. Однако, не обладая массой дракона, удары для нас становились весьма болезненными. Тут, правда, опять же, нам помогали мышцы дракона, да и кожный покров у нас был менее чувствителен к воздействию, чем у обычных людей, но средние по силе удары оставляли приличных размеров синяки. А один удачный сильный удар запросто мог сломать пару ребер. Вот только, все это касалось лишь нашего народа.

   - Учитель, - повернулся я к старому Арт-Наку, - а обычный человек сможет пробить этот доспех?

   - В свое время я натыкался на некоторых умельцев, - громко хмыкнул он в ответ на мой вопрос. - Если точнее, то таких нашлось целых четверо. Один из них умудрился сломать мне три ребра, еще двоя довольствовались по одному, а последний ограничился лишь трещиной.

   Учитывая нашу регенерацию, да и еще лечебные зелья, просто сущие мелочи.

   - И это за тридцать лет? - уточнил я.

   - Тридцать три, - поправил он.

   - Я этот доспех не буду снимать даже ночью, - развернувшись обратно к зеркалу, восторженно выдохнул я.

   - Думаю, придется, и не раз, - непонятно чему хмыкнул довольный учитель. - Ты как, налюбовался собой? К разговору готов?

   Черные сапоги, черные штаны, черный доспех, черные рукава плотной рубахи, до самых кистей закрывающие руки, черный щит на левой руке и черная рукоять черного же меча над правым плечом. И все это резко констатировало с бледным, лишенным загара лицом, пусть и темными, но все-таки синими глазами, и густыми, насыщенными серебряным цветом, волосами. Сначала титул Арт-Нака, а теперь еще и это... моя самооценка, наверное, в первый раз в моей жизни, слегка приподнялась выше нуля.

   Отвернувшись от зеркала, я, опять аккуратно переступая через валяющиеся повсюду вещи, последовал вслед за учителем. На кухню. Светлую, с множеством шкафов, двумя раковинами, одним большим, овальным столом, четырьмя искусно сделанными стульями со спинкой и огромной люстрой над столом. Повторюсь: и это  у меня-то много всего лишнего в комнате? Кстати, обстановка в наших кухнях тоже получила свое название, правда, данное уже не людьми, а самим учителем. Говорит: "ЁКЛМН". Ё - это еда. КЛМН - кружка, ложка, миска, нож... и ведь не поспоришь. У меня, конечно, была еще вилка, но вот многие обходились и без нее.

   - Ты ел? - спросил учитель, ополаскивая водой свою любимую, - с забавными рожицами, - кружку.

   - Как проснулся, сразу к тебе, - покачал я головой. - Мне мать первым делом сказала, что ты ей сказал, что бы она мне сказал... блин! Короче, что мне надо уйти из города. Там уже мне стало как-то не до еды.

   Я подошел к стене, где висел щит и меч учителя, и повесил на свободное место свой щит. У него такие места были подготовлены чуть ли не в каждой комнате. Говорит: "Поживешь с людьми, так потом еще и не таким параноиком станешь". И меня ведь тоже приучил. Я без меча и щита рядом с кроватью даже уснуть не могу. Например, в шкафу, как сегодня, мой меч и щит, последний раз висели года два назад. Я тогда, как и в этот раз, пострадал. Сильно. Собственно, мое оружие, только в таких случаях и оказывались в шкафу.

   - Я себе картошку с мясом тушу, будешь? - подойдя к плите, где стояла, слегка позвякивая крышкой, парящая латка, не оборачиваясь, спросил учитель.

   - Буду, - невольно кивнул я, хотя он и не мог этого видеть.

   А затем мы ели. Молча. Как всегда. И лишь потом, помыв посуду, убрав со стола и налив себе чаю, уселись напротив друг друга, откинувшись на удобные спинки стульев. Правда, из-за этого, мне пришлось снять перевязь с мечом и повесить его рядом со своим щитом.

   - Приступай, - одобряюще кивнул учитель.

   - Легко, - отхлебнув из кружки, ответил я. - Первый вопрос: почему? Какая причина?

   - Можешь начинать загибать пальцы.

   - В смысле?

   - Сколько нежити ты тогда убил? - почти ласково произнес учитель.

   - Спроси чего полегче.

   - Ладно, сколько магической нежити ты убил?

   - Насколько магической? - уточнил я.

   - Хотя бы сильной.

   - Два Рыцаря, один Костяк, и один Лич.

   - А теперь, - еще более проникновенно, продолжил учитель, - сколько дней не рекомендуется ходить в Некрополь после убийства Рыцаря?

   - Месяц, это, по-моему, даже дети знают.

   - Молодец! По крайней мере, на уровне детей ты точно соображаешь. Грудных.

   Невольно нахмурился: что я упустил?

   - Не понял? - изогнул бровь учитель. - А ты посчитай, посчитай...

   - Два Рыцаря Смерти - это два месяца, - осторожно начал я. - Один Костяк - еще два месяца. Один Лич... даже не знаю... четыре месяца?

   - Год.

   - Значит... - на мгновение задумался я, подсчитывая в уме, - один год и четыре месяца. Грубо говоря, полтора года мне лучше к Долине Нежити даже не приближаться. И в чем проблема? Полтора года это вовсе не повод, чтобы куда-нибудь уходить.

   - И это мой ученик, - раздраженно закатив глаза, горестно отозвался учитель.

   Я снова нахмурился.

   - Ну? - мрачно произнес я.

   - Чего ты тут брови хмуришь? - наклонившись в мою сторону, сухо ответил учитель. - Я тебя сколько учу? Тринадцать лет? И какое у нас с тобой первое правило?

   - Сначала думай, и только потом говори, - еще мрачнее произнес я.

   - Смотри-ка ты, знает! - брови учителя удивленно взлетели вверх. - А я думал ты уже забыл. Ну, так и? Не хочешь попробовать подумать?

   - Я думал, - уже откровенно набычившись, ответил я.

   - Ой-ой, какие мы грозные! - насмешливо блеснул глазами он. - Сопли до пола, а все туда же... еще и Арт-Наком зовется.

   И тут я успокоился. Абсолютно. Вот ведь старый хрен, едва не подловил.

   - Учитель, я действительно думал, всю дорогу пока шел до тебя, но все равно не смог понять.

   А в ответ смех, не громкий, какой-то даже добрый и ничуть не обидный.

   - Ты, наконец-то, повзрослел, - отсмеявшись, удовлетворенно произнес учитель. - Еще в прошлом месяце ты даже не понимал, что это обычные провокации, и их надо игнорировать.