Пилигримы - Эллиот Уилл - Страница 23

— Где этот Ву?

— Наш Друг и Владетель пребывает в своих покоях. Ему недавно подали обед. С тех пор никто его не беспокоил, Архимаг.

— Где его покои, ты, уродливый ублюдок?

Молодой человек робко поднял руку, указывая на что-то за спиной Кейса. Там оказалась та самая дверь, которую описывала крылатая женщина, со скрещенными шпагами над косяком. Она была приоткрыта. Кейс уверенным шагом направился было к ней, но вовремя спохватился. Ладно. Если именно это ей нужно… Он проберется внутрь, выполнит задание, а затем можно будет потребовать выпивку в награду, и тогда эта женщина расскажет, что случилось с Эриком. Слишком много времени потрачено зря на это мерзкое дело, чтобы сейчас его провалить. «Сделай все как положено, Стюарт Кейси, хотя бы раз в жизни!» — велел себе пьяница, собираясь с духом.

За дверью виднелась огромная комната с тяжелыми книжными полками вдоль одной стены, толстым ковром на полу в центре, щедро покрытым узорами из золотой нити. Горящие свечи на массивных подсвечниках заливали комнату ласковым янтарным светом. На дальней стене — занавешенное окно.

В комнате не было ни охранников, ни слуг. Только один человек без единого движения сидел на троне у дальней стены. Кейс сперва принял его за скульптуру — одно колено приподнято, в него упирается локоть. На мужчине был странный церемониальный наряд из сияющего шелка.

Кейс сделал глубокий вдох и вошел внутрь.

Голова правителя была наклонена под странным углом, а глаза, словно остекленевшие, чисто-голубого цвета, ни разу не моргнули. Ву был стройным, по возрасту, возможно, не старше Эрика, но почему-то при этом не выглядел молодым. Золотистые волосы были аккуратно коротко подстрижены, обнажая слегка выпуклый лоб. Ву был красив, обладал строгими, правильными чертами, однако вместе с тем казался ужасно хрупким, словно один сильный удар способен сразить его.

Кейс подошел ближе, ступая совершенно бесшумно. На шее Ву он увидел длинное ожерелье, похожее на амулет женщины с крыльями, однако заметно более новое. На пальцах поблескивали кольца. Неподалеку от трона был накрыт маленький столик; на нем стояла тарелка с едой и кубок вина. Взгляд Кейса невольно задержался на последнем, и он ощутил сильнейшее желание подойти и опустошить его, что бы ни случилось с ним потом.

Ву наконец пошевелился, склонив голову в сторону Кейса, прислушиваясь к чему-то.

— Она плакала совсем недолго сегодня утром, — тихо произнес он. Кровь застыла в жилах у старика. — Она не плакала для меня. Возможно, наконец-то она начала учиться.

Ву замолчал. Рука, сжимавшая подлокотник трона, была напряжена, костяшки побелели, а ногти врезались в золото. Ву посмотрел на другую руку, царапающую ткань, и моргнул, словно удивленный ее самовольным движением.

Кейс не был уверен в том, что Ву говорит именно с ним. Оглядев комнату, он заметил высокое узкое зеркало, висящее на стене, и приблизился к нему, чтобы убедиться, что его отражение по-прежнему невидимо. Однако, встав перед ним, старик с трудом удержался от вопля — зеркало не отражало ничего, лишь дымчатая круговерть света с заключенными в нем призрачными лицами. Их было пятеро. Одно принадлежало женщине, чьи длинные волосы покачивались, словно погруженные в воду. Другое обладало острыми зубами и звериными глазами и вряд ли могло принадлежать человеку. Все спали, кроме одного, чье лицо было практически лишенным черт, больше напоминая череп с огромными темными глазницами. Это создание вдруг раскрыло рот и тревожно охнуло.

— Друг! — крикнуло оно. — Ву! Друг! Берегись. Я что-то слышу! Шаги…

— Заткнись!!! — Крик, донесшийся со стороны трона, походил на удар плетью.

Кейс подпрыгнул, услышав его. Ву по-звериному оскалился. Череп в зеркале всхлипнул и замолчал. Все остальные проснулись и открыли глаза. Они тихо стали шептаться между собой, а затем быстро разлетелись в стороны, как рыбы, бестолково мечущиеся в потревоженной заводи.

Дымчатый свет померк, и призраки исчезли, оставив вместо себя отражение Кейса, почти невидимое. Старик вздохнул с облегчением и попытался успокоиться, чтобы сердце забилось ровно, как ему и полагается, — он всерьез подозревал, что от стольких ужасов оно может и остановиться. Боже правый, как ему нужен глоток вина!

Кейс вернулся к трону. Ву по-прежнему смотрел в сторону зеркала, но на лицо вернулось то же безучастное выражение, глаза вновь остекленели.

— Ты ведь и сейчас здесь, верно? — прошептал он. — Ты здесь до сих пор. Снова за мной наблюдаешь. Наблюдаешь за мной.

Кейс сглотнул и даже попытался заглушить дыхание. Во рту пересохло, вино звало к себе, разве что не приманивая чарующим пением. Он практически чувствовал его вкус у себя во рту — сладкий и крепкий.

— Наблюдаешь за мной… — повторил Ву. — Но, увы! Ты никогда ничего не говоришь. Ты никогда… не говоришь.

Ву поднялся и обошел трон, словно пытаясь поймать того, кто прятался за ним. Ву с подозрением бросил взгляд на далекую дверь, через которую вошел в его покои Кейс, а затем повернулся к занавешенному окну, двигаясь осторожно и беззвучно, будто выслеживая добычу.

Кейс знал, что другой возможности ему не представится. Он схватил кубок и впоследствии готов был поклясться жизнью, что намеревался сделать лишь один глоток — смочить присохший к небу язык. Однако, попробовав вино — сладкое, словно искрящееся и щекочущее язык, не похожее ни на что, что ему доводилось пить раньше, — Кейс с удивлением и страхом обнаружил, что кубок словно сам вылил все содержимое в его глотку. Запаниковав, старый пьяница поспешно поставил его на стол и едва не сбежал прочь. Но как приятно зашумело в голове, почти вытеснив страх, вызванный тем, что он только что сделал…

Ву отошел от окна. Еще мгновение назад он был напряжен и двигался с кошачьей, хищной грацией, но теперь вновь его голова поникла, а по щеке крадучись сбежала одинокая слеза.

— Что ж, смотри, — прошептал он. — Смотри, если нужно.

Ву обессиленно опустился на трон, гладя в никуда своими голубыми глазами.

Что кубок опустел, он заметил лишь через минуту и долгое время напряженно смотрел на золотой сосуд, не двигаясь, ничего не говоря. Наконец медленно кивнул.

— Да! Ты действительно здесь! — Он горько рассмеялся. — Я знал, что ты здесь. Но я так устал… так устал… — Ву закрыл глаза, и по его щекам побежали слезы. — Почему, Тень? Что еще я могу тебе дать? Ты видел все мои формы и воплощения, изнутри и снаружи, неприкрытые, обнаженные. Провались в бездну боли со своими жуткими беспристрастными глазами! Тень! Что еще я могу дать?..

Он поперхнулся, прикусил костяшку пальца, а затем встал, схватил тарелку с едой и с гневным воплем, эхом пронесшимся по покоям, швырнул ее о стену — ни в чем не повинная посудина разлетелась на куски. Хрустальный кубок постигла та же участь. Затем Ву направился к двери. По его наряду словно прошла рябь. Кейс последовал за правителем. Только теперь, когда Ву прошел мимо ярко горящих свечей и вышел на свет в открытую дверь, Кейс заметил одну странность: тело властелина не отбрасывало тени на толстый узорчатый ковер.

В коридоре слуги, обряженные в балахоны, все так же суетливо двигались друг за другом, хотя некоторые повернули головы, наблюдая за проходящим мимо Ву. Он же остановился среди них, словно растерявшись.

— Ты, — наконец, произнес правитель, указывая на немолодого мужчину. Тот, склонив голову, вышел вперед. — Сними одежду с этой девушки. Нет, сорви.

Слуга, поклонившись, повиновался, неловко начав стягивать серый балахон с молодой девушки. Стройное бледное тело обнажилось далеко не сразу. Она наблюдала за Ву, ожидая дальнейших приказов, с совершенно бесстрастным лицом.

— Трахни ее, — бросил тот. — Живо.

Мужчина оттолкнул женщину и начал стаскивать собственную одежду. Остальные слуги никак не отреагировали на это, продолжая стоять на месте на тот случай, если Владетель и им что-то прикажет.

— Сделай ей больно, — рассеянно потребовал Ву, с отвращением скривив губы.