Полдень над Майдманом - Борисов Олег Николаевич - Страница 18

Подпалив кочевье, отряд быстрым маршем ушел на север, оставив после себя дымящееся пепелище. Выжившие кочевники аккуратно проследили, куда именно ушли нападавшие. Вождь с остальными воинами похоронил погибших и поздней ночью собрал остатки клана.

– Неделю назад я хотел пить кумыс и болеть за лучших наездников на празднике весенней воды. Сейчас я хочу лишь одного – напоить кровью имперцев мой меч. Они ударили подло, убивая без причины. Мы ответим так же – просочимся незримыми тенями через их забор-переросток и пустим по ветру ближайшие села. Женщин и детей примет к себе мой троюродный брат из клана Аменидов. Кто может нести оружие – пойдет со мной. Следующий месяц в северных краях будет жарко…

Глэд поворошил угли костра и устроился рядом. Нежить не трогала зверье, и охота на непуганую дичь позволила обеспечить себя мясом с достатком. Чистая вода из полноводных горных рек смыла жуткие воспоминания о тяжелом переходе через пустыню. Человек второй вечер подряд наслаждался нежданным покоем и отдыхом. Мертвые не досаждали своим вниманием, давая возможность собраться с силами и обдумать дальнейшие планы. Похоже, нежить вообще не утруждала себя осмысленными действиями. Сцементированные лишь общей ненавистью к живым людям, скелеты патрулировали отвоеванную территорию, доставляли магическое зелье на опорные точки и проводили большую часть времени в оцепенении. Поучаствовав в процессе инициации, так же тихо исчезли, как появились до этого. Оставив после себя лишь гулкую тишину в горах и песни неугомонного ветра, гоняющего редких пустынных гостей – колючие перекати-поле.

Безглазый набросил на ноги полученное в подарок древнее лоскутное одеяло и глянул на одинокую фигуру по другую сторону костра. Скелет бывшего наемника выглядел непривычно. Но то, что осталось от Фрайма, угадывалось в жестах, походке, злых вспышках зеленой ненависти в пустых глазницах. Новый боец мертвой армии медленно привыкал к изменившейся реальности, пытаясь определиться – как себя вести с человеком, поставившим себя за грань живых и мертвых.

– Я завтра утром ухожу. На юг. – Глэд подбросил пару сучьев и откинулся на спину, любуясь бездонной чернотой ночного неба.

Наемник помолчал чуть-чуть, потом обеспокоенно заворочался.

– Что тебе на юге? Там спятившие имперцы, дикие кочевники и режущие все живое эльфы. Попадись к любым из них в лапы – прикончат. Как я понял, тебя уже разок накормили этой зеленой дрянью. Только вот после ужина ты остался жив, а я превратился в это недоразумение.

– Ничего. Ощутишь на своей шкуре, каково мне, – равнодушно ответил человек. Фрайм повозился на камне, постукивая белеющими в ночи костями, но молчать долго не смог. Глэда не оставляло ощущение, что, будь у наемника нормальное тело, тот бы сейчас раздраженно сопел в ответ на злые слова. Хотя всполохи зеленого света в четко очерченных глазницах позволяли судить о настроении собеседника. В отличие от старых бойцов нежити Фрайм пока не научился контролировать свои чувства в полной мере.

– И все же я не понимаю. Что ты ищешь там, на юге? Тебя приняли орки. Тебя ждут гномы. За тобой с поклонами ходят Спящие. Зачем ты бежишь от своей судьбы?

Глэд повернулся к огню и ткнул пальцем в сторону мертвеца:

– Ты только что ответил на свой вопрос. Я сам выбираю свою судьбу. Понимаешь? Сам. Это вы сломали мою старую жизнь. Это ты и твои хозяева нашли меня в другом мире. Притащили сюда. Испытывали на прочность, калеча тело и душу. И теперь пытаетесь заставить плясать под вашу дудку. Все надеетесь заставить делать то, что надо вам. Вам, а не мне.

– Мне от тебя ничего не надо, – зло буркнул Фрайм.

– Ну теперь, конечно, – усмехнулся Безглазый. – А еще несколько дней назад гнал коня по пустыне, надеясь поймать, связать и перепродать подороже. А я лишь хочу, чтобы меня не трогали. Чтобы не тянули силком на подземный трон. Чтобы не требовали с оружием в руках охранять древнего покойника. Чтобы не придумывали мне чужих ролей. Не надо. Мне этого не надо.

Жаркий костер громко щелкал прогорающими углями в наступившей темноте.

– И что же ты надеешься найти там, на юге? Ответ на какие вопросы?

– Я пока не знаю. Мне снятся сны. Про громадные деревья, зовущие к себе. Про бескрайние Леса, напоенные плотными туманами. Про широкие реки, бесшумно струящиеся между зеленых лугов. Какая-то часть меня зовет на юг. Возможно, там я смогу успокоить душу. Перед возвращением домой.

– Твой дом здесь, человек. Ты – потомок Перворожденных. В тебе течет их кровь. Твои прадеды несли в себе магию этого мира. И возвращение на Фэгефул пробудило древнюю кровь. Ты не сможешь больше жить в других мирах.

– Не верю! – зло оборвал наемника Глэд. – Ты говорил, что из меня не выйдет воин, но именно я поразил тебя! Твой хозяин оставил меня подыхать в подвалах поххоморанцев, а я не только вырвался оттуда, но и прошел через весь север. Свободным! Не удивлюсь, если ваши слова про неизбежную смерть окажутся таким же глупым поверьем! Не удивлюсь. Мало того, я обязательно узнаю, как мне вернуться домой. И покину эти земли навсегда. Наперекор всему. Назло всем кукловодам, мечтающим моей кровью напоить чужие планы.

Фрайм устало пожал плечами, не желая спорить с упрямым человеком:

– Тебе ничто не мешает. Если хочешь – иди. В свой старый мир или еще куда. Тебя никто не держит.

– И пойду. Как только узнаю как…

– Ты знаешь. Только не хочешь решиться. Страх перед дорогой держит надежнее любых запретов.

Глэд приподнялся, всматриваясь в сгорбившуюся фигуру:

– Что ты сказал? Я могу пойти домой? Прямо сейчас?!

– В полнолуние. Любое полнолуние. Ты Перворожденный. Вы можете ходить тропами между мирами без помощи амулетов и заклятий. В любое полнолуние, когда отраженный свет освещает тени дорог, ты можешь пройти берегами любой реки, вслед за текущей водой. Там, где мне надо держаться за путеводный талисман, ты сможешь шагать без помощи магии. Ты сам – магия дорог. Ты – носитель памяти предков, бежавших от тягот нашего мира. Вы все беглецы, бегущие от самих себя.

Безглазый обхватил голову и замолчал, лихорадочно что-то обдумывая. Пять, десять минут встревоженного лихорадочного дыхания, и человек вскочил на ноги, хохоча во все горло:

– Боги! А ведь действительно – я знаю! Я знаю, как мне вернуться домой! Я зна-а-а-а-ю!!!

Эхо заметалось злыми голосами по горам, перекатывая между стен ущелья:

– Ю-у-у…

– Конечно, ты знаешь. Это мне, простому парню, надо учить слова заклинаний, держать при себе древние амулеты и молить богов о милости. А тебе, безграмотному лентяю, все досталось при рождении. И пока не разжуешь, ты так ничего и не поймешь.

Скелет поскрипел зубами и еще больше сгорбился, пригорюнившись:

– Проклятье, даже сплюнуть не могу! Что за жизнь мне досталась напоследок.

Глэд же выплясывал рядом с огнем какой-то полубезумный танец:

– Точно! Как я не мог этого понять раньше! Глубокая вода, омытая лунным светом! Память дорог и цель в конце! Песня пути, напетая мне кем-то давным-давно! Я могу вернуться домой! Могу!!!

Наконец он свалился на одеяло, совершенно обессиленный. Напился вдоволь воды и весело посмотрел на скрючившегося наемника:

– А ты чего грустишь? Можно сказать, я подарил тебе шанс.

– Какой? Идти с тобой?

– Зачем? У меня свой путь. И я, и ты – свободные люди. Каждый может идти туда, куда хочет. Я схожу на юг, разберусь с ночными видениями и вернусь домой. А ты можешь отправиться в путешествие. Навестить друзей. Или врагов.

– Не понимаю.

– Да? Странно. А не обидно метаться по миру, прислуживая каким-то древним огрызкам и рискуя шкурой ради чужих интересов? Не хочешь поквитаться?

Фрайм медленно выпрямился и зло уставился на человека:

– Я бы с тобой поквитался. Раз и навсегда.

– Дурак. Точнее, не дурак. Ты марионетка. Тебя дергали за веревочки, ты бежал. На одно побережье, на другое. За кандидатами на смерть. Потом – за новым мясом взамен подохшего. И так по кругу. Тебе так промыли мозги, что ты и меня все пытаешься вернуть. Привязать к оборванным нитям, чтобы я плясал этот абсурдный танец и дальше: король гномов, хранитель Владыки. Не надоело?