Все впереди - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 41

• Предыдущая
• 41/79
• Следующая

— О, Боже мой! Боже мой!

Я отошла от Де Марко, отошла от кресла и нетвердой походкой направилась через комнату в прихожую, качая головой из стороны в сторону, не желая согласиться с этим. Я протянула вслепую руку, хватая воздух, пустоту.

Я должна выбраться отсюда…

Добраться до Бельвью…

Бельвью…

Они находятся там…

Мой муж…

Добраться до Эндрю…

До Лиссы и Джейми…

Добраться до моих детей…

Я нужна моим детям…

Я нужна моему мужу…

Я нужна моей маленькой Трикси…

Он сказал, что они мертвы…

Все мертвы…

Все четверо…

НЕТ!

В комнате стало очень светло, и она начала раскачиваться и двигаться.

И тогда я услышала его. Этот звук.

Это был ужасный, пронзительный крик, который пронизал меня насквозь. Крик, от которого стынет в жилах кровь; он становился все громе и громче. Он звучал, как вой раненого животного, страдающего животного.

Он становился все громче, пока не заполнил до краев мое сознание и не оглушил меня.

И, когда пол поднялся, чтобы ударить меня в лицо, я поняла, что это я кричала.

20

Когда я пришла в сознание, я лежала на одном из диванов в гостиной.

Открыв глаза, я увидела над собой Сэрино лицо. Она сидела на стуле рядом со мной.

— Мэл, — прошептала она, протянув руку и забирая мою ладонь. — Ох, Мэл, родная. — Ее голос дрогнул, и слезы показались в темных глазах, полных сострадания. Я увидела на ее лице выражение боли.

Я крепко вцепилась в ее руку, пронзив ее острым взглядом.

— Скажи мне, что это неправда, Сэш, — плаксиво попросила я. — Скажи мне, что это не так. Что у них все в порядке, правда? Это была ужасная ошибка, не так ли?

— Ох, Мэл. — Все что она смогла сказать приглушенным голосом.

Она не могла продолжать, слезы залили ее осунувшееся белое лицо.

Тогда я увидела его.

Детектива Де Марко.

Он стоял неподалеку от окна гостиной и смотрел на меня. В его взгляде мелькнула жалость и мгновенно исчезла; но я уже не сомневалась, что все это правда.

Это случилось.

Это не был дурной сон, от которого я только что очнулась.

Этот кошмар был наяву.

Я перевела взгляд. Сквозь слезы я могла видеть его напарника Джонсона. Более пожилой детектив стоял около маленького антикварного столика перед окном, выходящим на Семьдесят вторую улицу. Он разговаривал по телефону. Я услышала, как он сказал:

— Да, это верно.

Я закричала резким, злым голосом.

— Я хочу ехать к мужу и моим детям. Я хочу к своей семье. Я хочу мою собаку. Я хочу быть с ними.

Я пыталась встать с дивана, но Сэра обняла меня и не пускала, стараясь уложить.

— Я хочу к моим детям! — кричала я сквозь рыдания. — Я хочу мою семью. Сейчас я к ним поеду. — Я продолжала бороться с Сэрой но она держала меня крепко.

— Да, мы уже едем, Мэл, через несколько минут. — Сэрин голос звучал тихо, невыразительно. Она продолжала: — Детективы повезут нас в мо… Бельвью. Я дала детективу Джонсону телефон твоей мамы. Он разговаривал с ней и Дэвидом. Они сейчас приедут; они будут через пару минут.

Я вцепилась в Сэру, рыдая на ее плече. Я хотела видеть Эндрю, я хотела видеть близнецов. Что случилось сегодня днем? Я не поняла. Кто застрелил мою семью? И почему? Почему это случилось с нами? Почему кто-то застрелил такого порядочного человека, как мой Эндрю? Застрелил невинных маленьких детей и собаку? Почему?

Внезапно я услышала, как хлопнула входная дверь, и раздался голос моей мамы:

— Где моя дочь? Где миссис Кесуик? Я миссис Нелсон, ее мать.

Я вырвалась из объятий Сэры. Моя мать бросилась ко мне через всю комнату. Она была убита горем, лицо было пепельного цвета, глаза полны ужаса и недоверия.

— Ох, мама! — вскричала я. — Ох, мама! Эндрю и близнецы убиты. И Трикси. Почему, мама? Я не понимаю.

Мама тяжело упала на диван, обхватила меня руками и крепко прижала к себе.

— Это лишено всякого смысла… — прошептала она и стала повторять это подобно заклинаю. Она заплакала, и мы в отчаянии прижались друг к другу, борясь с нашей болью и глубоким горем.

Рыдая, мама говорила мне:

— Не знаю, как тебе помочь, Мэл, но я здесь, с тобой, родная. Ох, Боже, как можно тебе помочь? Такое ни один человек не вынесет. — Она качала меня в своих руках, плача и шепча охрипшим голосом: — Я не могу этому поверить. Лиссы и Джейми больше нет… Эндрю больше нет… Это лишено всякого смысла. Куда идет этот мир? Бог не должен был это допустить. Это безбожно.

Через несколько минут Дэвид оставил детективов и подошел к дивану; встав на колени перед нами, он обнял нас с мамой. Его голос был нежным и участливым:

— Я очень, очень сожалею, Мэл. Я здесь, с тобой и твоей мамой. Я сделаю все, чтобы вам помочь. Вам только стоит сказать мне. Все, что угодно, Мэл.

Вскоре мне удалось сесть. Я осторожно освободилась от маминых объятий. Она лежала, откинувшись на спинку дивана; ее лицо было изможденным.

Дэвид встал.

— Не спеши, Мэл. Мы не торопимся.

Я смотрела на него, пытаясь заговорить, но ничего не могла сказать. Я снова начала плакать. Обхватив себя руками, крепко себя сжав, я принялась раскачиваться взад-вперед на диване, издавая тихие жалобные звуки. Я потеряла рассудок, мои тело и душа агонизировали. Каждая клетка моего организма болела.

Наконец я перестала раскачиваться и закрыла глаза. Но слезы продолжали литься, подступали к моим закрытым векам. Открыв, в конце концов, глаза, я беспомощно взглянула на Дэвида. Он протянул мне свой носовой платок. Вытерев глаза, я сказала дрожащим голосом:

— Я все-таки хочу увидеть мою семью.

— Конечно, и ты увидишь, — сказал Дэвид. — Детективы готовы отвезти тебя в Бельвью, Мэл. Мы все едем. И твоя мама, и Сэра, и я. Мы будем с тобой.

Я только кивнула в ответ. Дэвид сказал:

— Могу я тебе что-нибудь принести? Что-нибудь выпить? Может, коньяку?

Я замотала головой.

— Пожалуйста, просто воды.

Мама неуверенно поднялась.

— Я принесу, мне самой надо воды.

Сэра сказала:

— Я пойду с вами, тетя Джесс.

Дэвид завладел моей рукой, крепко держа, пытаясь меня утешить. Его светлые серые глаза были полны сочувствия, а его такт и участие были просто ощутимы. Я была благодарна, что он здесь. С тех пор как он женился на моей матери, я узнавала его все лучше. Он был добрый и участливый. К тому же, сообразила я, как юрист-криминалист он был очень полезен и знал, как правильно держать себя с полицией.

Через мгновение он сказал:

— Мне надо поговорить с детективами, Мэл. Я не слишком-то много понял из телефонного разговора. Это моя вина — я не дал им возможности все мне рассказать. Мы с твоей мамой тут же помчались сюда, как только они позвонили.

Он стал подниматься, но я не отпускала его руку.

Удивленный, он пристально посмотрел на меня.

— В чем дело, Мэл? — спросил он.

— Вы не могли бы подойти сюда вместе с ними? Я хотела бы слышать, что они скажут.

Кивнув, он встал и пошел к ним. Он стоял с Джонсоном и Де Марко и говорил о чем-то с минуту, затем все трое подошли и сели вокруг меня.

Детектив Джонсон сказал:

— Мы не знаем, что произошло, миссис Кесуик. — Он бросил на Дэвида быстрый взгляд и продолжал тихим голосом: — Я полагаю, преступление благоприятной возможности, случайный грабеж; но мы в этом не уверены. И мы не можем дать вам никаких реальных ответов, пока не произведено расследование.

Дэвид сказал:

— Вы говорили мне, что нашли автомобиль на Парк-авеню в районе Сто девятнадцатой улицы, на светофоре.

— Да, — подтвердил Джонсон.

— Все находились в машине?

— Да, мистер Кесуик находился на водительском сиденье, и он упал на сиденье пассажира. Дверь с его стороны была открыта, и нога высовывалась из машины, как будто он пытался выйти из нее. Одна из задних дверей тоже была открыта, а дети находились на заднем сидении вместе с собакой.

Я вскочила на ноги. Я еле шла на дрожащих ногах и, шатаясь, вышла из гостиной. Я сумела добраться до ванной комнаты. Заперев дверь, я встала на колени перед унитазом и меня стало рвать до тех пор, пока во мне ничего не осталось. Затем я завалилась на бок и свернулась в клубок, плача навзрыд. Я была в шоке, я не могла этому поверить. Это не могло случиться, не могло. Сегодня утром я разговаривала с Эндрю по телефону, и мы смеялись, а теперь…

• Предыдущая
• 41/79
• Следующая