Золотая Ригма - Сысоев Всеволод Петрович - Страница 14
- Предыдущая
- 14/66
- Следующая
— Аверьян! Никак это наша тигрица! — толкнув локоть Калугина, воскликнул Золотарев, когда на арену вышла Ригма.
Тигроловы всей бригадой присутствовали на выступлении Зарубина. Их очень интересовало, как работают в цирке тигры, которых они с таким трудом ловили голыми руками.
— Выходит, она, — ответил Калугин, — дюже жирна стала, спокойна.
Когда Ригма стала кланяться публике, Луке показалось, что она кивает ему головой как старому знакомому, и он, забыв, что сидит в цирке, закричал:
— Узнала! Ишь, даже лапой машет!
— Тише! — урезонил Луку Проскуряков.
Публика зашикала на тигроловов, и они притихли, но еще долго переговаривались между собой шепотом.
После окончания представления охотники гурьбой ввалились к директору.
— Товарищ Шуляков! Проведи к Зарубину. Ведь это мы белую тигрицу с ребятами взяли на Катэне, — пробасил Калугин. — Нам с ним поговорить надо.
Когда тигроловы вошли в служебное помещение, рабочие раздавали корм зверям. Тигры метались по клеткам и глухо рыкали на пришельцев. Зарубин радушно приветствовал Калугина и его товарищей.
— Вы спрашиваете, откуда появилась у меня тигрица-альбинос? Отыскал ее под Москвой. Мне сообщили, что поступила она с Дальнереченской базы. Выходит, ваша, дальневосточная. Пойдемте к ней, — пригласил Зарубин.
Обступив клетку, охотники замерли в молчаливом восхищении. Ригма лежала в дальнем углу и смотрела куда-то поверх людей.
— Она, — прервал молчание Калугин. — Такого зверя с другим не спутаешь.
— Значит, Ригма вам знакома? — спросил Зарубин.
— Как же! Мы ее с ребятами ловили, — улыбнулся Калугин. — Она по пути в Москву чуть не убежала, всех железнодорожников перепугала. Из всех зверей, которых я ловил, самой ласковой оказалась. Видать, вы ее характер поняли.
Ригма не проявляла никакого интереса к разговаривающим, хотя Калугину очень хотелось, чтобы она узнала его.
— Завтра цирк выходной, я буду репетировать днем. Приходите, товарищи, сфотографируемся на память с вашей Ригмой, — предложил Зарубин.
— Все, может быть, и не придем, но я обязательно явлюсь, — ответил Калугин, и тигроловы раскланялись.
«Узнает или забыла?» — не выходило из головы Калугина, когда он возвращался домой. Ради ответа на этот вопрос он направился на следующий день в цирк.
Зарубин ожидал тигроловов и не приступал к репетиции. Тут же находился фотограф. Когда появился Калугин, он осведомился, почему не пришли остальные.
— Ну что же, начнем, — пригласил Зарубин.
Взойдя на арену, Калугин сел на тумбу. Фотограф не решался ступить за решетку, уверяя, что его фотоаппарат позволит сделать снимок крупным планом и на расстоянии.
Впустили Ригму. Оглядев людей и обойдя манеж, она спокойно прилегла на опилки.
— Ригмушка, умница, здравствуй! — ласково приветствовал ее Зарубин. Тигрица, казалось, не обращала на него внимания. Дрессировщик подошел к ней и вежливо, словно обращаясь к человеку, предложил вспрыгнуть на высокую тумбу и сесть. Ригма выполнила приказание.
— Аверьян Матвеевич, подходите, становитесь рядом.
Калугин смело приблизился к Ригме и погладил ее по плечу. Зарубин не без тревоги метнул взгляд на тигрицу: такая вольность со стороны малознакомого человека могла стоить ему очень дорого. Но тигрица спокойно реагировала на этот жест, словно к ней подошел сам дрессировщик.
— Аверьян Матвеевич, уж коль Ригма к вам столь благосклонна, оставайтесь вдвоем, — сказал Зарубин и подал знак фотографу.
…Провожая тигролова к трамвайной остановке, Зарубин как бы в раздумье проронил:
— А все-таки, Аверьян Матвеевич, Ригма узнала вас. Тигры не проявляют так бурно своей радости, как собаки. Их чувства сдержанны. Но я-то знаю, как они относятся к тем, кого уважают и помнят!
На душе Калугина было радостно: «Узнала!» На другой день в газете появился снимок Ригмы, восседавшей рядом с тигроловом.
…Одним майским утром сине-черное облако, зловеще закрывая горизонт, надвинулось из-за Амура на город. Впереди бежали низкие дымчатые тучки. Крупные редкие капли косого дождя упали на асфальт одновременно с глухими раскатами грома. Срывая с речной косы мелкий песок, опрокидывая легкие киоски, в город ворвалась первая волна ураганного ветра. Вторая волна сбросила с нескольких домов крыши, под ее натиском ломались деревья, хлопали и рассыпались стеклянными брызгами незакрытые окна. Застигнутые непогодой люди метались по улицам в поисках временного укрытия. Воздух, смешанный с пылью и туманом, стал мутным, а ветер все крепчал. Его напор оказался столь сильным, что не выдержали стальные трубы купола цирка. Они с грохотом сломались, рухнув на легкие деревянные навесы, под которыми размещались клетки со зверями. В этой катастрофе погибло несколько четвероногих артистов. Скользящий удар стальной трубы сорвал и смял одну из стенок клетки Ригмы. Метнувшись в образовавшееся отверстие, тигрица выскочила во двор цирка. Здесь в панике метались служители цирка и сорвавшиеся с привязи лошади. Нестерпимо яркий свет ослепил Ригму, оглушительный, словно пушечный выстрел, треск раздался над ее головой — это молния ударила в стоявший неподалеку чугунный столб. Обезумев от страха и грохота, Ригма перепрыгнула через забор и на широких махах помчалась по бульвару.
Вскоре порывы ветра стали стихать, хлынул проливной тропический дождь. Некоторые улицы превратились в шумящие реки.
С чувством смутной тревоги спешил Зарубин в цирк. Выскочив из машины, он опрометью бросился во двор, где около смятых клеток суетились люди. Его больше всего беспокоила судьба Ригмы. Вот ее клетка. Она пуста. Значит, Ригма жива, но где она?
Тем временем Ригма, миновав бульвар, свернула на пустынную улицу. Не обращая внимания на ливень, тигрица шла тротуаром, пугая одиноких прохожих, заходила во дворы, перепрыгивала через изгороди. Выйдя на железнодорожный путь, она пошла по шпалам, пока впереди не показались огни встречного поезда. Заметивший ее машинист от изумления дал гудок. Ригма свернула с пути и, очутившись в плодовом питомнике, скрылась за фруктовыми деревьями. Преодолев многие заграждения, она вырвалась на окраину города и, перейдя широкую пахотную полосу, углубилась в лес.
С какой жадностью вдохнула она полной грудью сырой воздух леса, обмытого дождем, терпкий от запаха молодых листьев березы! Отвыкшая от длительных переходов, Ригма растянулась на поляне, прислушалась. Погони не было. Подставляя свое разгоряченное тело утихающему дождю, Ригма блаженствовала. Самое дорогое в жизни любого зверя — свобода вновь обретена ею. Таинственный лес властно звал к себе, и тигрица растаяла в зеленой чаще молодого березняка.
Напрасно Зарубин искал Ригму по городу. Объезжая улицы, он расспрашивал прохожих, постовых милиционеров. Никто не видел тигрицу. Тогда передали объявление по радио: «Ушла ручная тигрица. Просьба ко всем встретившим ее срочно сообщить в цирк». До позднего вечера разыскивали Ригму в городе, но она исчезла бесследно.
Занимался погожий день. За городом в прозрачной синеве неба прочертилась ниточка гусей, их ликующие крики доносились до слуха Зарубина, только ничто не радовало его. Он шел к Калугину в большой надежде на помощь тигролова.
— Аверьян Матвеевич! Ригма ушла! — крикнул он, входя в комнату и протягивая руки к Калугину. — Беда! Хорошие звери погибли. Больше всего жаль Ригму. Такой тигрицы мне больше не видать. Помогите найти ее!
Успокоившись, Зарубин подробно рассказал о случившемся и вопросительно посмотрел на Калугина. Тигролов молчал.
— Соберите свою бригаду, Аверьян Матвеевич, поймайте Ригму. Ведь вы же много диких зверей взяли, а она почти ручная!
— Это все верно. Да ведь тигров-то мы только зимой ловим. На снегу видно, где старые, где молодые идут. По следам догоняем. Летом тигра не сыщешь. Разве на песке у воды либо на грязи след объявится, а вошел тигр в лес — пропал след. Собак пускать боязно: вместо тигрят за матерым увяжутся, а тот спуску не даст. Останешься без собак и без тигра. Бригаду собрать можно, только ловить летом не берусь.
- Предыдущая
- 14/66
- Следующая
