Кристинины сказки, или Фантазии двенадцатилетней девочки - Выборнова Кристина - Страница 44

• Предыдущая
• 44/60
• Следующая

— А хорошо бы напрыскать муравьедкам в носы тех духов, которыми ты моришь клопов? Они у тебя с собой?

— А то как же! — ответила я, показывая здоровый, почти полный пузырек с клопоморными духами. — Еще есть тараканий карандаш, окаменевшая конфета, мятная жвачка, то есть бывшая мятная, я ее облила клопомором и…

— Тараканий карандаш пригодится, — сказал Андрей. — Итак: ты лезешь первая с клопомором, а я за тобой с тараканьим карандашом. Поравнявшись с первой муравьедкой, ты брызгаешь на нее клопомором и стоишь, ждешь меня. Я долезаю, рисую вокруг муравьедки линию, ты тем временем лезешь дальше, а я за тобой. И так далее. Понятно? Бери клопомор и лезь.

— Понятно, — произнесла я и полезла.

Да-а, сказать было легче, чем сделать. Одно заползание наверх чего стоило! Горка была весьма крутая, да к тому же скользкая, так что я доползла до первой муравьедки только за полчаса. Она немедленно захотела спихнуть меня. А Андрей еще только елозил в начале горки. Это было слишком. К тому же я устала висеть на бортах горки, а ноги скользили. Муравьедка угрожающе скалилась.

— А нынче в подвалах выдают сгущенку! — неожиданно ляпнула я.

Муравьедка застыла.

— И еще соленую манку с сушеными яблоками… — не давала ей опомниться я.

Андрей преодолел уже половину пути ко мне и теперь с рекордной скоростью приближался.

Он наконец долез, выхватил у меня клопомор и, протянув руку через мое плечо, огорошил им неприятное животное. Я быстро проползла за спину чихающей муравьедки. Андрей провел по борту, на котором она сидела, тараканьим карандашом и на всякий случай намазал им и горку. Потом с трудом перелез через линию и пополз за мной.

Таким образом мы продрались сквозь большое количество врагов. Когда мы добрались до ключа и я взяла его, то оказалось, что спуститься вниз мы не сможем, поскольку по всей горке был разбрызган клопомор и размазан тараканий карандаш. Осторожно и потихонечку спуститься было нельзя. Горка была очень крутая и весьма скользкая. Вляпываться в клопомор и карандаш нам не хотелось. Наконец Андрей предложил съехать с горки на какой-нибудь тряпке. «Какой-нибудь тряпкой» стали наши свитера. Первым съехал Андрей. Скользил он совершенно беззвучно и только в конце послышался стук приземления. Я собралась с духом, села на свой свитер и тоже съехала вниз.

Я приземлилась со звучным блямом и, с отвращением взглянув на свитер, выкинула его. Что касается Андрея, он уже давно сделал тоже самое. Я привязала ключ на шею, и мы быстро проникли в люк, спустились по скелету, скользнули по веревке и оказались в объятиях своих друзей.

Вы хорошо справились со своим заданием, — похвалил Дивкот. Но вместо клопомора можно было бы применить конфеты!

Во-первых, мы их сразу не взяли, во-вторых, из конфет иногда выскакивает не то, что нужно, а в-третьих, клопомор эффективнее. Эти муравьедки надолго выпали теперь из игры, — ответил Андрей.

— Свитер жалко, — ни к селу, ни к городу буркнула я и добавила, обращаясь к мумии:

— Веди!

Мумия кивнула, достала остатки пудры, высыпала на лицо и произнесла:

— Одну минуточку…

— Мяу-у-у!!! — завыл котик дурным голосом.

— Ну ладно, идемте, — вздохнула мумия и повела нас.

Мумия завела нас по какому-то ходу не знаю куда. Темноте, которая царила там и не рассеивалась даже прожекторами Дивкота, могло позавидовать любое изнуренное бесконечными фонарями и фарами городское привидение. А вдобавок ко всему под нашими ногами было столько неровностей, что шлепались все по очереди, кроме устойчивого Дивкота.

…Ход шел вниз. Со стен что-то капало: по-моему, грязь. Под ногами хлюпало. Но через некоторое время ход полез вверх, и вода исчезла, но появились животные. Сзади меня взвизгнул Андрей, который не любил змей. Со стуком упала мумия, споткнувшись о сладко спящую крысу. Я подождала, пока она встанет, и сказала Андрею:

— Немедленно поймай мне мышь!

— Пусть Дивкот ловит, — буркнул Андрей.

— Он не поймает, а убьет на месте. А мне нужна живая мышка.

— Зачем?!

— Хочу, — отрезала я.

Андрей пожал плечами и, взмахнув рукой, подал мне летучую мышку. Я критически осмотрела животное и, найдя, что в контрасте с веселеньким цветом полового и стенного ковров у меня в квартире оно будет неплохо смотреться, засунула зверя в карман.

— Нет, все-таки скажи, зачем тебе мышь, — пристал ко мне Андрей.

— У меня дома полно бумажек, которые некуда девать. В макулатуру я бумагу не дам, лучше пусть ее съест милая мышка.

— Мне кажется, что летучие мыши… — начал Андрей, но не договорил, потому как оторопел.

Посреди дороги в зеленом свете Дивкотовых глаз возникла здоровая яма, из которой летели комья земли. Около нее стояла табличка: «Земляные работы». Из ямы вылезла мышь размером с меня, держа лопату.

— Земляные работы! Выкапываю водопроводную трубу, — сказала зверюшка. — А вам куда?

Мы молчали. Я пихнула под бок мумию и прошипела:

— Куда ты нас завела, жертва бальзамирования?!

— Не знаю, — жалобно прошептала «жертва бальзамирования», съеживаясь под моим тяжелым взглядом. — Вроде бы и ход тот, и дорога вроде та, да не та… В замок мы вернуться не сможем.

— Почему?

— Конец замку. Ведь он должен был взорваться после того, как достанут ключ. Сейчас уже все остальные ходы засыпались, а вход в наш ход завален камнями.

— Красивые выражения! — заметил Андрей. — «Вход в наш ход»…

— Это мы слышали… — пропел Дивкот. — Зато мы не слышали, куда нас завела Карадум. Может, кто-нибудь скажет?

— Я скажу! — вызвалась мышь. — Вы — в городе! В мышином городе. Там все, такие же большие как я, и живут в норах.

— А есть ли выход из этого вашего города? — осведомился котик, звучно облизнувшись.

Этим звуком он подорвал доверие мыши, которая немедленно отскочила подальше и сдержанно ответила:

— Нет, выхода нет. Наш город находится в скале, которую нельзя прорыть. Но еда у нас есть и вода тоже, так зачем же куда-то выходить?

Мумия съежилась под нашими бешеными взглядами и старательно отвела глаза. Ей даже жарко стало, и она машинально стала разбинтовываться, но тут же спохватилась и забинтовалась обратно.

— Разбинтуйся уж, — буркнула я.

— Если я разбинтуюсь, то стану человеком!

— Что же в этом плохого?

— А как же я на еду себе буду зарабатывать? Мумией придешь в музей, полежишь в саркофаге недельку, заплатят тебе денежки, пойдешь, еды купишь. А вы думали, мумиям бесплатно все дают?

— Ничего мы не думали, — мрачно сказал Андрей, обходя вырытую мышью яму и направляясь вперед.

Мы последовали его примеру.

До мышиного города мы добрались быстро и, стоя у бесчисленного количества нор, обменивались впечатлениями.

— Ну как вам город? — осведомился Дивкот.

— Ничего особенного, — нервно сказала я, разглядывая то голову летучей мыши, высунувшейся из моего кармана, то укушенный палец.

— Может, войти в какую-нибудь нору и спросить, где гостиница? — предложил Андрей и, как самый смелый, ринулся в первую попавшуюся нору.

Через полминуты он явился чрезвычайно довольный и сообщил:

— Нам повезло! Гостиница тут есть, даже очень приличная. В норе, которая рядом с той, куда я только что зашел. Идемте туда!

Мы послушно направились куда было показано и вскоре очутились в узком земляном коридоре, где сидела за столом мышь с ручкой.

— Есть тринадцатый номер, — сообщила она. — Он самый хороший.

— Я лучше тут посплю! — хором сказали суеверные мумия и Андрей.

— Номер четвертый, — ледяным голосом приказала я, поскольку четыре — моя любимая цифра.

— Номер восьмой! — не менее ледяным голосом приказал Дивкот, у которого была любимая цифра восемь.

— На вас, дорогуша, нужен особый номер с высоким потолком, — строго сказала мышь и решительно занесла ручку над бумагой. — На всех номер девятый.

• Предыдущая
• 44/60
• Следующая