Операция «Бременские музыканты» - Блинов Геннадий Яковлевич - Страница 15

• Предыдущая
• 15/35
• Следующая

— Ну и настырные эти музыканты, — прошептал Алька.

— Особенно Ванечка, — громко сказал Врунгель.

Бабушка повернулась к Капитану и спросила:

— Стало быть, дружки твои будут концерт ставить?

Врунгель покраснел и буркнул:

— Век бы я таких дружков не встречал…

— Оно так, — поддержала его бабушка. — Ни за что ни про что продавца обидели. Вы уж от таких подальше держитесь… Ну, вечеряйте, а я в огород пойду.

Севка выглянул в окно и увидел Нюшку. Он знал эту бойкую девчонку. В прошлом году она часто прибегала к бабушке. Сейчас Нюшка, мелькая пятками, неслась по улице. В руках она держала большой лист бумаги.

— Ты спрячься пока, — сказал Севка Игорю. Потом открыл окно и крикнул:

— На пожар, что ли, торопишься, Нюшка?

Узнав Севку, девчонка разулыбалась:

— В гости пришел. Я все время говорю, что ты должен в гости придти.

Севка пригласил Нюшку в дом. Та чуть помедлила, но согласилась.

— Я очень тороплюсь. Товарищи музыканты попросили… Ну, успею…

Нюшка бережно положила лист на табуретку, а сама присела на краешек скамейки.

— Прямо сплошные новости у нас, Севка. Тут и пираты, и концерт. И для утят навес строим. Прямо разрываюсь…

Яшка-механик, Санька и Алька впились глазами в буквы, написанные на листе. Нюшка покосилась на «Лесных братьев».

— Это все городские и в одной школе учитесь? — спросила она.

— Мы в одном пионерском отряде, — ответил Севка.

— Прямо замечательно, — кивнула девочка. — Вы, наверно, тоже на утячью ферму пришли? — И, не дожидаясь ответа, вздохнула: — Васька нынче злой. Говорит, многие на ферму рвутся, только не каждого туда можно пускать. Потому что утята — это не забава. Я товарищам музыкантам сказала, что Васька злой, а один мальчишка по фамилии Соловей говорит: «Нас меньше всего интересует настроение коменданта Потапова. Он дал слово нашей вожатой, что отряд «Бременских музыкантов» поработает на ферме. Если что — найдем и повыше начальство».

Нюшка на секунду замолкла, оценивающе посмотрела на мальчишек и выпалила:

— Вас пускать на утячью ферму можно. Хоть Васька и злой, а пустит. Потому что Севка — его друг… Это которых в курятник, я слышала, садили — тех Васька и за версту к ферме не подпустит. Ну, я побегу, — сказала Нюшка. — Мне еще надо про пирата выведать, — товарищи музыканты просили…

В горнице протяжно скрипнула половица. В щелочку выглянул Игорь.

— Выходи, пират несчастный, — сказал Алька, как только за Нюшкой закрылась дверь.

У «Лесных братьев» состоялся серьезный разговор.

— Музыкантам палец в рот не клади, — сказал Санька. — Сразу оттяпают…

— Я их афишу назубок выучил, — сказал Яшка-Механик и с насмешкой процедил: «Спешите, спешите, спешите! Единственный во всем роде концерт. В репертуаре: «Летят утки и два гуся», «Летят перелетные птицы», «Гуси-гуси, га-га-га». Две сюиты советского композитора товарища Соловья на местную тему «Ты не вейся, черный ворон» и «Растите, милые утята».

— Клюнут, — вздохнул Добавочка.

— Кто клюнет? — не понял Алька.

— Известно, пацаны с утячьей фермы. Может, даже сам Васька. Скажет, люди об этих несчастных утятах музыку сочиняют, как их не пустить? А нам фигу с маслом…

«Лесные братья» задумались. Они уже представляли, как музыкантов вызывают на «бис», потом Васька Потапов произносит взволнованную речь и приглашает гостей на ферму. «Мы будем благодарны, если ваш отряд удостоит высокой чести нашу утячью ферму своим посещением», — скажет он…

Механик вытащил из кармана цепочку и побренчал ей. Потом сказал:

— А за каким дьяволом, собственно, нам рваться в это утиное гнездо? Помет выскребать? Только что-то не видно было, чтобы вы очень стремились выскребать, когда сидели в курятнике. Если бы, скажем, в моторах покопаться — это понятно…

— Здесь дело в принципе, — не согласился Санька. — Конечно, удовольствие небольшое возиться с утятами, но уж раз на то пошло, то пусть лучше музыканты в дураках останутся. А то в записке чуть ли не тунеядцами нас обозвали.

— И опять же честь звена надо поддержать, — сказал Алька. — Мы им должны припомнить капусту с редькой…

— Провалить! — крикнул Врунгель и рубанул рукой. — Провалить — и точка!

— Что? Говори понятней, — вытянули шеи мальчишки.

— Провалить сюиту композитора Соловья «Растите, милые утята». Да и весь концерт! Тогда их местные пацаны запросто отлупцуют. Тогда им припомнят, какая это утячья песня «Летят перелетные птицы». Расписали в афише, будто оркестр имени Осипова выступает.

— Что верно, то верно, — согласился звеньевой. — На обман берут…

План провала концерта не давался. Мальчишки отбрасывали один вариант за другим. Наконец, Яшка-Механик воскликнул:

— Чудаки-рыбаки! Надо у них инструменты припрятать. Не будут же они на ложках исполнять «Летят утки и два гуся».

Яшку поддержали. Врунгель знает, в каком классе остановились музыканты, и пусть проникнет туда.

— И проникну! — смело сказал Капитан.

Вечерело. «Лесные братья» собрались в школу. Игорь поддернул штаны, подтянул пояс с цветными кисточками, подвязал веревочками разматывающиеся над лаптями портянки.

— В темноте никто не заметит, — успокаивал себя Игорь.

— Инструменты припрячем — и домой…

У волейбольной площадки в школьном дворе толпились мальчишки и девчонки. Одинокий фонарь то и дело мигал — барахлил движок, установленный на зерносушилке.

— Опоздали. Концерт уже идет, — прошептал Капитан.

— Пошли. Посмотрим, — кивнул Петька в сторону волейбольной площадки. — И вожатую там встретим.

Игорь не хотел двигаться с места:

— Дальше не пойду. Я этого Ванечку изучил. Засмеет. — Но ребята убедили Игоря, что лапти в такой темноте все равно никто не увидит — кому взбредет в голову смотреть на ноги. А барабанщик вовек его не узнает с такой повязкой. Она совсем как у Кутузова.

— Кутузов носил не такую, — вздохнул Игорь.

— Тем более… — сказал Алька. — Айда смелее…

Игорь старался затеряться в толпе зрителей, чтобы не обращать на себя внимания.

У музыкантов была не совсем утячья программа. Ведущий концерта Соловей объявил, что очередной номер — матросский танец. Из-за спины оркестрантов выскочил толстый Ванечка, вслед за ним на круг вышел длинноногий Флейта и вприсядку пошел вокруг барабанщика. Ванечка жеманно крутил головой, и ленточка на бескозырке развевалась. Когда он томно стал смотреть на небо, «Лесные братья» успели прочитать на ленте позолоченные буквы — «Отважный». Это была бескозырка Капитана.

Танец зрителям понравился. Музыканты вызвались исполнить вальс «Амурские волны».

— А когда «Растите, милые утята»? — спросила из толпы зрителей девчонка.

— Понимаете, — замялся Соловей. — У нас порвался барабан. Но товарищ согласился играть на заслонке и в конце программы мы это произведение исполним…

Глухо заревела труба, в ее голос вплелся саксофон, легкой зыбью заплескала скрипка. Ванечка сидел на табуретке. У него на коленях лежала самая обыкновенная заслонка. Руки с палочками музыкант поднял, готовясь в нужный момент поддержать оркестрантов.

И только он хотел первый раз ударить по заслонке, из толпы послышалось:

— Сами пираты! Чужую бескозырку стибрили!

Заслонка упала на землю и задребезжала. Ванечка что-то прошептал Флейте. Музыкант сбился с мотива и начал выдувать подобие песенки о веселом звене. Так, по крайней мере, поняли деревенские ребятишки. Потому что они эту песню разучивали на уроках пения. Правда, без музыки. А здесь такая возможность. Какой-то, наверное, первоклассник, запел вслух. Его поддержал добрый десяток девчонок.

• Предыдущая
• 15/35
• Следующая