Невероятные истории. Сборник рассказов и повестей - Носов Николай Николаевич - Страница 56
- Предыдущая
- 56/60
- Следующая
Однажды проснулся после дневного сна. Зевал, зевал; слез с кровати, сидел. А потом:
— Что это — сегодня, или еще вчера, или уже завтра?..
Нашел где-то кусок черной смолы.
— Что это? — спрашиваю.
— Смола.
— Зачем тебе?
— Хорошо пачкается.
Расшалился так, что унять нельзя: прыгает на диване, как на батуте.
Таня спрашивает:
— А что сказал бы папа, увидев, что ты так бунтуешь?
— Смеялся бы.
— А мама?
— Сердилась бы.
— А дедушка?
— Тоже смеялся бы.
— А тетя Тамара?
— Беспокоилась бы.
Как-то спрашивает:
— Что сегодня по телевидению будет?
— «Операция „Трест“».
— Трест?.. Что, там кто-то треснул кого-то, что ли?
За обедом не соглашается есть, пока Таня не начнет рассказывать ему какую-нибудь занимательную историю. Однажды увлекся едой и не заметил, что история кончилась. Вдруг спохватился:
— Ну, рассказывай! Что, я должен зря есть?!
Шли с Игорем из леса в районе Тушина. Дорога длинная, идти скучно. В такой ситуации лучше всего мечтать. Игорь мечтает:
— Мне хочется купить четыре хомячка, нет, пять хомячков. Двух отдам в детский садик, одного дома оставлю. Одного — бабушке Мане, и одного — вам. Куплю синичек (снова определяет общее количество и кому сколько достанется). Куплю еще пять цыпляток. Нет, одиннадцать цыпляток… Нет, двадцать цыпляток. Девять отвезу бабушке Мане, девять — себе и одиннадцать — вам… нет, двенадцать вам (небольшая ошибка: всего на одну единицу второго разряда). Вам два будет беленьких, два рыженьких, один желтенький и один серенький; бабушке Мане два желтеньких, два сереньких… (и т. д.); мне два сереньких, три желтеньких… Нет, лучше четыре желтеньких… — И так всю дорогу.
Лепили с Игорем деревья из пластилина и первобытных людей, живших в доисторическом лесу. Игорь слепил что-то вроде колонны.
— Это, — говорит, — была как будто первая скульптура в мире.
Игорь в детском саду учится кататься на велосипеде.
Я говорю:
— Ты не езди по асфальтовым дорожкам. Если упадешь, можешь больно удариться об асфальт. Езди по земляным дорожкам. Там падать мягче.
— А там у нас молодое деревцо посажено. Вдруг я упаду да прямо на деревцо. Евгения Анатольевна сказала, зеленые насаждения беречь надо.
Гуляли в лесу. Мне захотелось есть. Я спросил Таню, не взяла ли она с собой конфет. Оказалось, нет. В следующий раз, когда шли в лес, Игорь дважды предупредил меня:
— Дедушка, не бери конфет. У меня вафли есть. Мне в детском саду на полдник дали, а я не съел.
В лесу усиленно угощал нас своими вафлями.
Пускали мыльные пузыри с балкона. У Игоря несколько пузырей слиплись комком, облипли снизу мыльной пеной, ветер подхватил всю эту комбинацию, поднял кверху и стремительно понес в сторону.
Игорь сказал:
— Это авиаграмма.
Я не сразу понял, что это слово он образовал по аналогии с радиограммой.
Удили рыбу в пруду, вокруг которого сидели во множестве такие же незадачливые, как и мы с Игорем, рыболовы. Игорь сказал:
— Надо будет наловить рыбы в реке и напустить в этот пруд, а то люди приходят, сидят, сидят…
Звонит по телефону:
— Дедуля, я поймал кузнечика, большого такого, величиной с палец… забыл, как этот палец называется: сначала мизинец, здесь другой, потом еще… А! Вспомнил: руководительный.
— Указательный, — говорю я.
— А, да! Указательный.
Игорь сидит на веранде совершенно один. Вдруг говорит:
— Духота невероятная! Прямо голова раскалывается!
(Накануне он слышал, как эти слова говорила соседка.)
Входит отец:
— Кому ты это говоришь?
— А кто услышит!
Игорь рассказывает содержание виденного кинофильма:
— Была война. А там фашистская цистерна с бензином была. Вдруг из пулемета: тра-та-та-та! Попали в цистерну. Бензин потек. А один фашист — сейчас смешно будет — закурил и бросил спичку. А бензин — п-ф-ф-ф! — и сгорел. Приходит фашистский генерал: «Заправить машины!» А заправлять нечем! Ха-ха-ха!
Услыхал слово «пульверизатор». Говорит как бы про себя:
— Пульверизатор. Что он, пулями стреляет?
— Дедусь, почему говорят: «Червячка заморить»?
— А ты где слышал?
— По телевидению говорили: «Надо червячка заморить». А зачем его морить?
Игорь играл с солдатиками на полу. Штора была закрыта, а на дворе светило солнце. Игорь заметил пробивавшийся сквозь штору свет. Говорит:
— Дедуля, включи солнышко.
Я даже не сразу понял, что моя задача заключалась в том, чтоб открыть штору.
Игорю звонит по телефону его двоюродный брат Саша.
Саша.Здравствуй, Игорь!
Игорь.Здравствуй.
Саша.Ты что делаешь?
Игорь.Что делаю? Возле телефона стою.
Возвращались с Игорем из детского сада. Во дворе он увидел Леночку, которая вернулась из детского сада раньше и уже вышла гулять. Игорь сказал ей, что сейчас переоденет мокрые чулки и тоже выйдет гулять.
Дома торопил с переодеванием. Говорил:
— Пойдем скорей, а то Леночке одной во дворе скучно.
В другой раз, играя с Таней, старательно втягивал в игру и меня.
— А то тебе скучно, — говорил он.
Игорь — Тамаре:
— Пойдем играть. Я буду доисторический котенок, а ты — доисторическая тетка…
Немного погодя:
— Нет, ты будешь тетенька, а не тетка.
— У меня два друга в детском саду, да один у бабушки Мани, да я еще.
Сколько всего будет?
Сидим на диване. Это пароход. А на полу у нас море. Игорь бросает пластмассовый кубик в море:
— Это будет бутылка. Она будет плавать по морю. Ее бросили матросы и положили письмо, что у них случилось кораблекрушение, чтоб к ним пришли на помощь. А тут кит плывет. Как хвостом огромным плюхнет, так брызги. И еще у него фонтан… Дедушка, а откуда у кита фонтан?
— Мне приснилось, — говорит Игорь, — что папа подарил мне собаку.
(Он давно мечтает о собаке.)
— Ты с ней играл? — спрашиваю.
— Нет.
Он усмехнулся: должно быть, подумал, что я подразумеваю игру с автомобильчиками или с солдатиками.
— Что же ты с нею делал?
— Ну, мы бегали с ней.
Потом он сказал, что папа обещал подарить ему собаку самку, чтоб она вывела ему щенят. Спрашивает:
— А она сколько может вывести? Двоих?
— Может двоих, может и шестерых, — говорю.
— Пять, наверно, может…
— Дедушка, ты знаешь песню композитора Васецкого?
— Нет.
— Я тоже не знаю. Одно слово знаю.
- Предыдущая
- 56/60
- Следующая
