Зовут его Валерка - Костюковский Борис Александрович - Страница 11

• Предыдущая
• 11/53
• Следующая

— Разве так перевоспитывают? Кто это вас научил?

Многие посмотрели на Женьку, но не выдали его. А он втянул голову в плечи и чуть не залез под парту.

Дарья Емельяновна, конечно, не догадалась, кто надоумил ребят бить Ощеулова, а просто сказала:

— Ведь если пойти по такому пути, то ещё совсем недавно Мармыша надо было первого так учить, а он и без этого исправился.

— И вовсе нет: его папа порет, — пискнула Новикова.

Женька покраснел, совсем спрятал голову, а ребята заговорили все разом, и в классе поднялся такой гам, хоть уши затыкай. Дарья Емельяновна отошла к окну и молча стала ждать.

— Тише! Тише! — стали все успокаивать друг друга, и класс притих.

— Ещё раз предупреждаю: никто не смеет обижать своих товарищей. Все меня поняли? — спросила Дарья Емельяновна.

— Все, — отозвались ребята.

Ощеулов снова начал получать двойки и совсем перестал всех слушаться, даже Дарью Емельяновну.

— Давайте посоветуемся с Валей, — предложил Вова Смольников, — она обязательно что-нибудь придумает. Выдумывает же она всякие игры.

Все обрадовались. На самом деле, как они могли забыть про свою вожатую!

Ребята поймали на большой перемене Валю и наперебой начали ей рассказывать про Ощеулова и Новикову.

Валя выслушала ребят и очень огорчилась.

— Конечно, это моё, моё упущение, — сокрушалась она, — я совсем забыла об успеваемости. И почему вы раньше не сказали мне об этом? Ошибки надо устранять своевременно.

Валерка был с ней полностью согласен: уж кто-кто, а он-то знал, что ошибки надо исправлять сразу.

— Вот что, — решительно заявила Валя, — необходимо их проработать, и немедленно.

Что такое «проработать», ребята знали хорошо, потому что Воля всех прорабатывала за любую ошибку.

— Нет, — с сомнением покачал головой Валерка, — они не проработаются. Мы уже пробовали.

— Вы — это одно, — назидательно сказала Валя, — а мы с Дарьей Емельяновной — другое. К каждому нужен свой подход.

— Какой подход? — не понял Валерка.

— Да уж не такой, как вы выбрали.

Тут уж нечего было возразить, это же самое сказала им и Дарья Емельяновна.

— Поговорим с ними всем классом, может быть, даже завтра, — продолжала Валя, — и возьмём с них слово.

Женька скорчил недоверчивую гримасу и присвистнул сквозь зубы.

— Ты что свистишь, Мармыш? — рассердилась Валя.

— Да они уже сто раз обещали, — отвечал Женька, и на его лице заиграла дурашливая улыбка.

— Ничего смешного не вижу, — сказала ему Валя и ушла в свой класс.

«Ну ладно, попробуем проработать», — решили ребята.

Но на следующий день собрание не состоялось.

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ДАРЬЕЙ ЕМЕЛЬЯНОВНОЙ?

Прозвенел звонок, все заняли свои места, а Дарья Емельяновна почему-то не шла и не шла. Женька Мармыш выбежал на середину класса и давай кривляться, размахивать руками и корчить рожицы. Разве, глядя на него, можно удержаться от смеха? Женька так увлёкся, что даже не заметил, как вошла учительница из первого «А». Она положила ему руку на плечо — он оглянулся да так и застыл на месте со своей улыбочкой.

— Клоуна из тебя не выйдет, — сказала ему учительница, — садись на своё место.

Женька нырнул за парту. В классе наступила тишина.

— Дарья Емельяновна сегодня не придёт, — продолжала учительница, — соберите книжки и без шума расходитесь домой. Завтра приходите в школу, как обычно.

На улице Лида задержала ребят. Она была старостой класса, а избрали её ребята потому, что у неё был громкий голос. Она никого не боялась, хорошо училась, и фамилия у неё была Старостина.

— А вдруг Дарья Емельяновна заболела? — сказала она.

— Конечно, заболела, — согласились с ней Валерка и Женька.

— Давайте сходим к ней. У папы на работе всех больных навещают представители общественности, а мы тоже общественность, — предложила Лида.

— Пойдёмте, пойдёмте, — поддержали ее ребята.

— Так мы же не знаем, где она живёт, — спохватился Вова Смольников.

— Мы с Женькой знаем, — сказал Валерка. — Она живёт в семьдесят шестом квартале.

Как назло, пошёл дождь. Промокли все до нитки, вода попадала за воротники и хлюпала в ботинках. Женькины волосы повисли сосульками, и тонкие струйки дождя стекали с них на его толстые щёки и широкий, вздёрнутый кверху нос. Формы на мальчиках надулись коробом и стали такими тяжёлыми и неудобными, что мешали бежать.

На звонок открыла дверь низенькая женщина:

— Вам кого, ребята?

— Мы к Дарье Емельяновне, — бойко ответила Лида, отжимая мокрые косички.

— Дарья Емельяновна здесь уже не живёт, она сегодня переехала на новую квартиру, — пояснила женщина.

— А как же её найти? — обескураженно спросила Лида.

— Я могу дать новый адрес Дарьи Емельяновны, — с улыбкой сказала женщина. — Только куда вы в такую погоду пойдёте, далеко ведь. Вас и так хоть выжимай.

— Это ничего, мы всё равно мокрые, — сказал Валерка,

Женщина ушла, затем снова вернулась.

— Вот, держите, — протянула она Лиде бумажку, на которой крупно было написано: «61–й квартал, дом 17, квартира 8».

— Я знаю, где это, — поправляя очки, сказал Вова Смольников. — К книжному магазину, — махнул он рукой.

Ребята шли кратчайшим путём, даже не обходя лужи. Собственно, им было всё равно, потому что в ботинках давно хлюпала вода.

На угловом доме они прочли две цифры, разделённые чертой: 61/17.

— Здесь, — показал рукой Вова.

Дверь открыла сама Дарья Емельяновна и растерянно всплеснула руками:

— Вы как меня нашли?

Лида молча протянула ей бумажку с адресом.

— Вы же совсем мокрые, ну что мне с вами делать?

— Мы думали, что вы заболели, — виновато сказал Валерка.

В домашнем халате и комнатных туфлях, повязанная косынкой, из-под которой выбивалась на лоб длинная прядь тёмных волос, она вовсе не походила сейчас на ту Дарью Емельяновну, которую привык видеть Валерка в школе. Только глаза, добрые и внимательные, были всё те же. Позднее Валерка ещё раз убедился в том, какая у него необыкновенная учительница.

Было это зимой. Они всей группой на лыжах поехали в ближайший лес. Валерка ещё плохо катался на лыжах и часто падал. Он промочил варежки и набрал полные валенки снега. Потом лопнул ремешок на лыже, и он стал ждать, когда все пойдут домой. Прошло немного времени, и у Валерки стали мёрзнуть руки и ноги. Варежки совсем не грели, они покрылись льдом. Валерка сбросил их и начал дуть на руки, но и это не помогало.

И когда Валерка готов был разрыдаться, к нему подъехала на лыжах Дарья Емельяновна.

— Что случилось, Валера?

— Я очень замёрз, — пожаловался он.

Дарья Емельяновна с тревогой взглянула на Валерку, быстро воткнула свои палки в снег и начала оттирать ему руки снегом. Было очень больно, у Валерки даже слёзы на глазах выступили.

— Потерпи, потерпи, мужичок, — уговаривала она.

И он терпел изо всех сил. Потом она натянула ему на руки свои варежки и сказала:

— Ну вот, ещё немножко — и всё пройдёт.

Руки у Валерки стали гореть: казалось, что их покалывают иголками. А потом боль прошла, и стало тепло.

Дарья Емельяновна переобула Валерку и отвезла домой на лыжных санках.

Всё это было потом — зимой, а сейчас Валерка и ребята, мокрые, смешные, растерянные, стояли у дверей новой квартиры своей учительницы.

— Что же это я? — сказала Дарья Емельяновна. — Проходите в квартиру.

Женька было направился к двери, оставляя за собой на полу мокрые полосы. Штаны у него совсем волочились по полу, как две мокрые тряпки. Валерка оттолкнул его.

— Куда лезешь? — зашикал он на Женьку. — Ведь там чисто.

Он хорошо знал, что тётя Лена ни за что не разрешила бы ему в таком виде пройти дальше порога, а здесь их почти целый класс. Женька остановился и заморгал белыми ресницами.

• Предыдущая
• 11/53
• Следующая