Все к лучшему - Кренц Джейн Энн - Страница 5

• Предыдущая
• 5/68
• Следующая

Она почувствовала, как Хью сжал ее запястье. Смутно соображала, что он ведет ее назад, к выходу из пещеры. Но уж никак не была готова к тому, что он толкнет ее под водопад.

— Хью, ради Бога, я же утону! — Однако вода оказалась освежающе прохладной. Тошнота отступила. Мэтти начала было сопротивляться, но тут Хью втащил ее назад в пещеру. Отплевываясь, она в гневе повернулась к нему. Она ощущала себя утонувшей крысой, да и выглядела скорее всего не лучше.

— Полегчало? — спросил он вполне миролюбиво.

— Да, спасибо. — Голос у нее был слабый, но тон весьма официальный. Она смотрела прямо вперед и вдруг поняла, что ничего не видит. — Хью, я плохо себя чувствую в замкнутом пространстве.

— Не волнуйся, детка, все обойдется. — Он снова принялся копаться в кошелке. — Здесь идти-то всего несколько минут. Но куда я задевал этот фонарь?

— Пожалуйста, не называй меня деткой. Он вел себя так, будто оглох.

— А, вот он. Я же помню, что куда-то сюда его засунул. — Хью вытащил фонарь из кошелки, включил его и осветил им стены пещеры. — Ну вот, как я и говорил. Никаких проблем. Надо только следовать меткам Кормье.

Мэтти подняла свою поклажу и тупо уставилась на небольшой белый крестик на влажной стене. Не укажи на него Хью, она бы его в жизни не заметила.

— А разве мы не могли пройти сквозь джунгли и подойти к выходу из пещеры с другой стороны?

— Нет. В этом-то и вся прелесть этого тайника. Со стороны моря можно туда попасть лишь на лодке, да к тому же надо знать об этой затопляемой пещере, потому что снаружи ее совершенно не видно. А другой путь — через эти пещеры, и если не знать дороги, то можно безнадежно заблудиться.

— Понятно. Очень вдохновляет, — сказала Мэтти слабым голосом.

— Говорил же тебе, Кормье хитрая старая лиса. Ну, ты готова? — Хью уже шел вперед, не оборачиваясь, явно уверенный, со свойственной ему самонадеянностью, что она последует за ним.

И все-то он делает с такой наглостью и беспардонностью, со злостью подумала Мэтти. То есть буквально все; он и в постели такой — это она знала по своему опыту. Да вряд ли ему вообще известны такие слова, как изысканность, или такт, или утонченность. Этих слов просто нет в его словаре.

Как она могла когда-то думать, что любит этого человека? — с отвращением недоумевала Мэтти, следуя за Хью. У нее с ним абсолютно ничего общего. Он, например, судя по всему, ничуть не страдает клаустрофобией. А как было бы приятно узнать, что и у него есть «какой-нибудь присущий цивилизованному человеку нервоз, какая-нибудь маленькая милая слабость, какая-нибудь современная проблема, связанная со стрессом.

У нее, разумеется, имелось в избытке и первого, и второго, и третьего.

Потребовались все ее душевные силы, чтобы идти через лабиринт темных пещер. С каждым шагом стены сдвигались, грозя раздавить ее. Точно так, как в ее давних страшных снах, когда она металась и не могла найти выхода.

Мэтти достаточно долго занималась психологией в колледже, чтобы разобраться в природе этих снов. Они являлись результатом ее тщетных попыток в детстве найти свою нишу в семье, где отсутствие художественного таланта считалось чем-то вроде серьезного увечья.

Сны, в которых она блуждала по бесконечным коридорам, стали реже, когда Мэтти поступила в колледж. Последнее время они почти совсем прекратились, но оставили свой след в виде клаустрофобии. А сейчас Мэтти наяву шла за Хью по бесконечному коридору мимо темных зияющих отверстий, ведущих в другие извилистые проходы. Она вся покрылась мурашками от страха, но Хью решительно шагал вперед, не выказывая ни тени сомнения. Он напоминал ей волка, чувствующего себя в темноте как дома. Останавливался он лишь на секунду, чтобы свериться со следующим знаком на стене.

Мэтти не сводила глаз с кружочка света от фонаря и старалась представить себе вид на залив Эллиотт, открывающийся из окна ее квартиры в Сиэтле. Во время занятий медитацией она научилась вызывать в памяти приятные картины, чтобы расслабиться.

Это жуткое путешествие показалось ей самым длинным в ее жизни. Раз или два что-то большое и извивающееся хрустело у нее под ногами, и ее снова начинало тошнить. Через каждые десять шагов она с трудом сдерживала готовый вырваться крик и желание броситься без оглядки назад, туда, откуда они пришли. Через каждые одиннадцать шагов делала глубокий вдох и заставляла себя повторить свою мантру и сфокусироваться на движущемся луче света и сильной спине человека, ведущего ее сквозь пещеры Чистилища.

Она негодовала на Хью со страстью отвергнутой женщины, но вместе с тем знала, что может доверить ему свою жизнь. Если кто и способен вытащить ее отсюда, так только он.

— Мэтти?

— Что?

— Ты здесь, детка?

— Пожалуйста, не называй меня деткой.

— Мы уже почти пришли. Чувствуешь запах моря?

Внезапно Мэтти ощутила, что вдыхает солоноватый свежий морской воздух.

— Да, — прошептала она. — Я чувствую.

И думая только о свежем воздухе и море, свернула вслед за Хью за последний поворот коридора. Теперь уже скоро, твердила она себе. Хью ее выведет. Он ее спасет. Конечно, он негодяй, но все, что делает, он делает превосходно, а одно из его основных достоинств — умение выжить. Тетя Шарлотта всегда так говорила. Разумеется, тетя Шарлотта вряд ли могла судить объективно. Хью ей всегда нравился. Мэтти пришлось снова подавить крик, потому что коридор внезапно сузился. Сердце колотилось, но запах моря усилился. Тут коридор снова расширился, и она еще раз глубоко вздохнула.

— Ну вот. Поль всегда знал, что делает. — Хью ускорил шаг.

Мэтти вспомнила Поля Кормье, лежащего на белом мраморном полу.

— Почти всегда.

— Верно. Почти всегда.

— Ты хорошо его знал, Хью?

— Мы с Кормье давно знакомы.

— Мне очень жаль.

— Мне тоже. — Хью остановился, потому что коридор закончился широкой и высокой пещерой.

Мэтти облегченно вздохнула, она поняла, что там впереди — дневной свет. Она в безопасности. Хью вывел ее из кошмарного сна.

Она опустила на землю сумки и бросилась к нему на шею.

— Бог мой, Хью!

— Эй, ты это что? — Хью тихонько рассмеялся и, опустив свою сумку на землю, с силой прижал Мэтти к себе. — Нет, я-то отнюдь не жалуюсь…

— Я думала, не выдержу, — прошептала она в его рубашку цвета хаки. Она чувствовала, как пистолет у него за поясом давит ей в бок, ощущала мужской запах его тела. И то, и другое прибавляло ей уверенности. — На полдороге я уже решила, что сойду с ума.

— Э, да у тебя клаустрофобия, так? — Его руки гладили ее мокрые волосы.

— Чуть-чуть. — Она зарылась лицом в его плечо. Он был таким надежным и сильным, что ей захотелось заплакать. Только однажды она вот так же обнимала его, но ее тело помнило его жар и власть над ней так ясно, как будто это было вчера.

— Да нет, это побольше, чем чуть-чуть. Черт, ты извини меня. Не думал, что тебе будет так трудно. Надо было сказать.

— Я и сказала. Ты заявил, что у нас нет выбора. Он тяжело вздохнул и еще крепче обнял ее. Легко поцеловал в волосы.

— Так ведь и не было.

Он взял ее лицо в свои большие ладони, поднял за подбородок и с силой прижался губами к ее губам

Поцелуй Хью был таким, как Мэтти помнила, — настойчивым и тревожащим, как он сам.

Ни тебе изысканности, ни тебе утонченности, но, Бог мой, до чего же приятно. На мгновение Мэтти капитулировала перед этим поцелуем, утонула в нем.

Однако когда разгорающаяся страсть развеяла остатки страха, его место потихоньку заняла реальность.

Мэтти с трудом оторвалась от Хью. Она снова дрожала, но на этот раз не от воспоминаний о только что пережитом.

— Ты в порядке, детка? — Он массировал ее плечи сильными, уверенными движениями. Серые глаза глядели озабоченно.

— Да, да, я в порядке. — Мэтти ненавидела себя за то, что позволила своим чувствам выйти из-под контроля. Она отодвинулась от неохотно отпустившего ее Хью и повернулась, оглядывая огромную пещеру с таким видом, будто обнаружила на ее стенах крайне интересные модернистские рисунки. —

• Предыдущая
• 5/68
• Следующая