Лабиринт теней - Мур Улисс - Страница 4

• Предыдущая
• 4/37
• Следующая

— Я не сомневался, что дверь, если найду её, будет открыта.

— А почему?

— Потому что в конце книги было написано, что Фред Засоня открыл её, собираясь отправиться отдохнуть. И я надеялся, что он ещё не вернулся.

Джулия в растерянности посмотрела на Нестора:

— Фред?

И садовник спросил:

— Но причём тут Фред Засоня?

— А как же, ведь у него Первый ключ, — объяснил Томмазо. — А вы разве не знаете?

Заметив изумление и недоверие на лицах собеседников, Томмазо в растерянности осмотрелся:

— И всё же… всё остальное верно. Точно такое, как описано в книге.

— Ты прочитал о Первом ключе в моих книгах?

— Да, в последней. И если хотите знать правду, господин Нестор…

— Обращайся ко мне на ты, иначе я чувствую себя стариком.

Джулия скорчила недовольную гримасу как бы говоря: «Я ведь предупреждала!»

— Как хотите. То есть, как хочешь. Так вот я говорил тебе, что этот конец, скажу честно, просто разочаровал меня. Казалось… он пришит белыми нитками. Какой-то он… Как бы это сказать… неверный.

— В самом деле так и есть, — согласился Нестор.

Почувствовав жажду, Томмазо отпил сразу полчашки чая.

— То есть это неправда, что Первый ключ у Фреда?

— Совершенная неправда. В любом случае, в своих дневниках я ни слова не писал об этом, потому что на самом деле после того, как папа Рика его поднял со дня моря, следы его потерялись. Единственное, что абсолютно точно, ключ не у Фреда Засони.

У Томмазо округлились глаза:

— Ты уверен?

— Как уверен и в том, что сижу здесь и что двадцать лет вёл свои дневники, шифруя записи, в надежде, что они для чего-нибудь послужат мне.

Все молча переглянулись, каждый думал о своём. Потом Нестор вспомнил об одной идее, которая уже давно не давала ему покоя.

— Твоя подруга Анита, — сказал он, — говорила про какого-то переводчика, который не только перевёл мои дневники, но и что-то переделал в них.

— Это так.

— Помнишь, как его зовут?

— Ну, по правде говоря, тут несколько имён, — признался Томмазо. — В разных изданиях книг и на разных языках имя переводчика меняется. Я проверил в Интернете. Но если ты спрашиваешь о том, с кем мы встречались в Венеции, то я думал, что ты и он… что вы знакомы.

— Какая глупость! И почему ты так решил?

— Ну… Он сказал, что приезжал в Килморскую бухту, и объяснил Аните, как добраться сюда.

— Глупости. Если бы он приехал сюда, я узнал бы об этом.

— В таком случае как же всё это объяснить?

— В таком случае или твой друг переводчик всё придумал, в том числе и конец книги, или же…

Нестор опустил голову и слегка почесал бороду. Или жебыл только один человек, который мог объяснить, что произошло. И почему.

Даже двое.

Леонардо и Калипсо.

Последовало долгое молчание, слышалось только позвякивание ложечек о чашки.

— Так или иначе… Фреда уже нет больше в городе, — прервала молчание Джулия.

Томмазо с удивлением посмотрел на неё, а Нестор поднял бровь.

— Брат говорит, что ничего неизвестно о нём, — продолжала девочка, — но если и правда, что у Фреда имелся Первый Ключ и что он отправился в Венецию…

— Это всего лишь сплошные глупости! — возразил Нестор. Потом, заметив, что хозяйка кондитерской обратила на них внимание, понизив голос добавил: — Фред чисто случайно оказался во всей этой истории. Блэк попросил его поливать растения на вокзале, который превратил в оранжерею! Вот и всё. Он совершенно ничего не знает и не имеет к этой истории никакого отношения!

Но, говоря это, Нестор невольно думал о Леонардо и Калипсо. Ведь именно онивывезли сундук с его дневниками из Килморской бухты, онивстретились с переводчиком. Или даже с переводчиками. Что они рассказали им? И зачем?

Как ни старался, он не мог найти подходящий ответ. Ещё и потому, что просто не мог представить себе, чтобы его товарищи по приключению всей жизни, друзья, с которыми пережил столько опасностей, начиная со знакомства в то Удивительное лето, что-то затеяли за его спиной.

— И потом ещё одна странность… — вдруг тихо произнесла Джулия.

— Какая?

— Я была в книжной лавке.

— У Калипсо? — обрадовался Томмазо.

— Других лавок здесь нет, — сухо ответила Джулия. — Там я нашла Синди, и она дала мне ключи от дома Калипсо. Они висели в подсобном помещении вместе с другими ключами…

— Ах да, конечно! — прервал её Томмазо. — А вы слышали шутки по поводу Дверей времени?

— О чём ты говоришь? Какие ещё шутки?

— Шутки по поводу Дверей времени в лавке у Калипсо… — повторил Томмазо. — В книгах написано, что, когда Леонардо уходил в море, кто-то или… что-тостучало в Дверь времени, предупреждая Калипсо.

— И кто же?

— Не знаю. Из книг не понятно. Но это были какие-то удары, — тук, тук, тук— они звучали всё громче. И тогда Калипсо вспоминала о Леонардо и отправлялась в море спасать его. Я даже подумал, а может, это кит стучит?

Нестор всё более раздражался. Раздражался и терялся. И выглядел очень странно, Джулия не знала, что и думать.

Она уже привыкла к ворчливой манере садовника, к тому, что он всегда что-то недоговаривает и нарочито, словно пипеткой, отмеряет сведения, которые бережёт. Это всегда не нравилось ей, но она предпочла бы вновь столкнуться с подобной недосказанностью, чем видеть его таким растерянным, как сейчас.

— Короче, я не собиралась говорить вам о двери в книжной лавке, а хотела только рассказать, что поднялась к маме Калипсо и нашла там записную книжку, — заключила Джулия.

— Записную книжку? Где? — едва ли не вскричал от удивления Нестор.

— В тумбочке у мамы Калипсо, — ответила девочка и почувствовала, как мурашки побежали по коже при одном только воспоминании о спальне и старой женщине, которая приняла её за свою дочь и просила рассказать какую-нибудь историю.

Думаю, это та самая, которая пропала из твоей библиотеки, — добавила Джулия, передавая книжку Нестору, который сразу же узнал её.

— А как ты там оказалась? — удивился садовник, вертя в руках записную книжку, потом вдруг быстро поднялся: — Мне нужно понять одну вещь. И нужно сделать это немедленно.

— Куда идём? — спросила Джулия.

— Домой, — ответил Нестор. — Нужно использовать… эту книжку, чтобы связаться с другими и…

Джулия взяла папку, с фотографиями Разрисованного дома:

— Кстати, Томмазо хочет показать нам кое-что.

Нестор кивнул.

— Пойду оплачу.

— А я на минутку в туалет, — сказал Томмазо. — Не был там уже с 1751 года.

Он откинул клетчатую шотландскую занавеску, прошёл в узкий коридор и пробежал к туалету.

И тут ему показалось, будто снаружи донеслись какие-то глухие звуки, и кто-то проговорил:

— Иди, иди, иди!

Окно в туалете было открыто.

В полумраке круглой комнаты Рик посмотрел на золочёного великана, стоявшего на пороге двери из слоновой кости, и тысяча вопросов теснились в его голове.

— Говоришь, Зефир, что родился там, по ту сторону двери…

— Да, это так.

— А что там, по ту сторону?

— Поля. Большой, очень опасный прыжок, узкая тропинка которая ведёт вниз к реке. А там…

— Что там? — с нетерпением спросила Анита.

— Там находится Лабиринт.

— Лабиринт?

— Ну да, мы так называем это место. Не знаю, почему. Так мне сказали.

— А ты знаешь хотя бы… что там, в этом Лабиринте? — спросил Рик, всё более удивляясь.

— Тысяча комнат и тысяча коридоров, — ответил Зефир. — Всякие чудеса и всякие опасности. А что там на самом деле, не знаю, потому что никогда не встречал никого, кто отважился и ушёл туда.

Анита хотела было что-то сказать, но Рик опередил её:

— А мы, как ты считаешь, сможем?

— Ваш друг смог, — ответил великан. — У него есть ключ…

«Ключ Джейсона… Выходит, он показал его великану?» — подумал Рик, крепко сжав свой ключ. У Аниты тоже был ключ с головкой ворона, который ей дала Последняя. Но какое это могло иметь значение? Насколько важно иметь ключ? И что хотел сказать этот странный человек? Есть ли ещё какие-то двери для входа в Лабиринт?

• Предыдущая
• 4/37
• Следующая