Основной инстинкт - Цветков Алексей - Страница 18
- Предыдущая
- 18/41
- Следующая
— Мне ты можешь признаться, Ник. Ты ведь был пьян, Ник? Ты не отдавал себе отчёта? Ты был настолько пьян, что идея застрелить пару мирных граждан пришлась тебе по душе. Ведь так? Ты ведь был возбуждён? Или у тебя дрожала рука? И этопослужило причиной происшествия. Происшествия, в результате которого тебя должны упечь за решётку или, по крайней мере, вышвырнуть со службы. Но всё происшедшее оказалось случайностью. Тебе не в чём себя винить. Это — просто ошибка. Нелепая случайность.
— Я был трезв, — запротестовал он. — Там даже поблизости не было никого в гражданской одежде. Это действительнобыло случайным. Наркотики фигурировали, но я покупал их, а не пользовался ими. Ты понимаешь?
Она положила свою нежную руку ему на щёку и ласково, как кошку, погладила её.
— Ты можешь мне признаться, Ник, — произнесла она. Её голос был гладок как сатин и соблазнителен.
Он грубо схватил её за руку:
— Я не пользовался наркотиками.
— Ага. — Она была близка к нему как никогда, он мог ощущать её дыхание на своём лице, смаковать его. Оно было сладким как духи, которыми она пользовалась.
— Они ведь не проверяли тебя. Так? Но Внутренней службе это известно. Они знают всё.
— Если бы Внутренняя служба что-нибудь знала, она…
— И жена твоя всё знала, ведь правда? — Её голос стал бархатным. — Она ведь знала, что происходит. Никки слишком близко подошёл к огню. И Никки это понравилось. Я права?
У Ника вышло терпение. Он сильно дёрнул её за руку и вывернул за спину. Острая боль пронзила её плечо. Затем он притянул её к себе. Кэтрин была невозмутима. Их глаза так и сверкали и, казалось, пробуравливали взглядом черепа друг друга до самых мозгов.
— Никки понравилось это, — прошептала Кэтрин Трамелл. — И жена Никки не смогла этого вынести. Вот почему она покончила с собой.
Температура в комнате изменилась. Дверь распахнулась — в проходе стояла Рокси. Волосы на её восхитительной голове были связаны в тугой узел. Она с головы до ног была одета во всё чёрное: чёрная кожаная мотоциклетная куртка поверх чёрной майки, чёрные джинсы ниспускались к чёрным сапогам. И она смотрела чёрным взглядом в сторону Ника.
Кэтрин Трамелл освободилась из весьма не нежных объятий Ника.
— Привет, дорогая, — весело бросила она точно тем же тоном, которым домохозяйки приветствуют своих вернувшихся с работы мужей. Она подошла к Рокси и легонько поцеловала ту в губы, Это могло быть просто проявлением моды — ничего не стоящее приветствие в духе Европы. Она обвила своими руками стройные плечики Рокси. — Вы ведь уже знакомы, не так ли?
Ник ничего уже не слышал. В его мозгу закипала красным пламенем злоба, и сквозь подёрнутые облачной дымкой картины жестокого убийства, случайного греха и сильного влечения ясно вырисовывалась одна: Кэтрин Трамелл должна быть незаурядной женщиной, не являющейся, правда, провидицей. Она не смогла бы узнать всё то, что ей известно на этот момент, с помощью простой логики. Здесь надо владеть нечто большим, нежели только степенью бакалавра психологии, полученной в Беркли, — необходимо быть всеведущим. Ник осознал, что его кто-то просто-напросто продал.
Он промчался мимо Рокси и Кэтрин, унося с собой весь свой внутренний жар, белый и горячий, как сверкание магнезии.
— Ты ведь не покинешь нас, Ник? — спросила Кэтрин. Её нежность являла собой саму невинность.
— Дай ему уйти, моя сладенькая, — проворковала Рокси.
Ник никак на всё происходящее не отреагировал, его лицо было неподвижно и напряжено, словно древняя маска. Он прошёл сквозь дверной проём и по дороге даже не оглянулся на них.
— Ник, этак ты и в аварию можешь угодить, — крикнула ему на прощание Кэтрин.
Он не откликнулся. Сейчас его больше интересовали факты, а не праздные предположения.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Копы ежедневно используют в своей работе данные, полученные от информаторов. На самом деле очень редко бывают такие дела, когда та или иная часть информации не покупается или не вымогается с помощью шантажа у осведомителей. Копы типа Ника имеют по несколько дюжин стукачей и филёров среди торговцев наркотиками, членов различных банд, вьетнамских шаек, ямайских вооружённых групп, китайских «тонг». Незатруднительное получение информации — один из основных принципов, на которых зиждится любая полицейская работа. Уголовники доносчиков не жалуют, впрочем, как это и не странно, ненавидят их и копы. Возможно, признание схожести, существующей между жизнью вне закона и работой по его охране (и то и другое — братства со своими собственными кодексами чести кредо и табу), и служит причиной такого отношения к предателям. Несмотря на то, что копы опираются на информаторов, их разделяет пропасть презрения и пренебрежения. Вот почему сама мысль о том, что кто-то продал его, показалась Нику прежде всего постылой.
Он выскочил из лифта на десятом этаже здания главного полицейского управления и ворвался в приёмную кабинета Бет Гарнер. Её секретарша тут же отбросила в сторону свою машинопись и сделала попытку пресечь вторжение Каррана в гарнеровский офис.
— Она разговаривает по телефону. Она обязательно примет вас, детектив Карран. Я сейчас дам ей знать, что вы здесь.
— Не утруждай себя, — рявкнул Ник. — Я войду сам. — Он почти вышиб дверь кабинета. Карран был на взводе, достаточно зол, чтобы кого-нибудь тут же прикончить.
Он вырвал из рук Бет Гарнер телефонную трубку и с силой швырнул её на рычаг. Затем он наклонился над рабочим столом, пока их лица практически не соприкоснулись. У нёс ещё сохранилась в памяти их последняя встреча, и она в ужасе отшатнулась от него.
— Кто имеет доступ к моему делу?
Бет Гарнер побледнела:
— О чём ты, Ник? Что на тебя нашло? Что случилось?
Слова Ника были отрывисты и чётки, в его голосе скрежетал металл и сквозила враждебность:
— Кто имеет доступ к моему, Богом проклятому, делу?!!
— Ник…
Карран схватил её за тонкие плечи и грубо вытащил из кресла:
— Только не надо принимать невинный вид. Не надо морочить мне мозги об этой дерьмовой конфиденциальности между доктором и пациентом. Я спрашиваю тебя ещё раз и надеюсь, что наконец получу ответ: кому ты передала моё дело?!
Ему не пришлось угрожать ей. Она слишком хорошо знала, каков он, если его разозлят.
— Никому, — ответила она. Ей не удавалось посмотреть ему в глаза.
— Я предупреждаю тебя, Бет!
— Это конфиденциальные психиатрические записи, Ник. И было бы незаконным пе…
— Я уже сказал тебе, что эту чушь слушать не собираюсь.
— Но это — правда!
Он покачал головой:
— Нет, это неправда… Нет, Бет. Не надо мне лгать.
— Ник я…
— Здесь замешана Внутренняя служба, не так ли? — внезапно спросил он. — Внутренняя служба заявилась к тебе и намолотила такой чепухи, что ты попалась на крючок, леску и грузило? Это так?!
— Ник, они сказали мне, что…
— Кто? — заорал Ник. — Кто «они»?!! Бет!
Она тяжело сглотнула.
— Нилсен, — выдавила Гарнер.
— Вот и всё, что я хотел услышать от тебя, Бет.
Минутой позже Ник Карран ворвался в отделение Внутренней службы, произведя при этом эффект разорвавшейся бомбы. Он с аккуратностью управляемого электронным мозгом реактивного снаряда преодолел выстроенные в линию столы, направляясь прямо на Нилсена. Жирный детектив сидел, покоя свой зад на мягком кресле, его взгляд был прикован к свежему полуденному выпуску «Экзаминер», чашечка кофе направлялась к его губам.
- Предыдущая
- 18/41
- Следующая
