Выбери любимый жанр

Основной инстинкт - Цветков Алексей - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

Только Бет Гарнер, казалось, уловила смысл сказанного доктором. Лица же пяти копов беспомощно смотрели на возвышавшегося над ними эксперта. Один лишь Гас Моран не собирался выглядеть немым «фараоном».

— Док, иногда я гоню такую пургу, — с усмешкой сказал он. — Но что это вот вы сейчас откололи?

— Она написала книгу для того, чтобы та выполнила своё предназначение, — создала ей алиби, — пояснила Бет Гарнер. — Я верно излагаю, доктор Ламотт?

— Абсолютно, — признал эксперт.

— Она написала себе алиби, — начал Гас. — Она рассчитала все чёртову уйму времени назад в надежде, что придёт день, когда она скажет себе: «Эй, подруга, сегодня я собираюсь покончить с Джонни Бозой». Что-то вроде того.

— Механизм, вызывающий психопатическое поведение, до сих пор нуждается в многочисленных исследованиях, — с грацией заметил доктор Ламотт.

Это, и правда, невероятно разумно, — сказала Бет Гарнер. В её голосе было почти восхищение: — Эта подруга сказала себе: «Вы думаете, я до такой степени дура, чтобы кого-то убить тем же способом, что я сама же и описала в своей книге? Нет, этого я делать не буду. Мне ведь понятно, что в этом случае подозрение упадёт в первую очередь на меня».

— Так? — Ник рассматривал преступление со всех углов зрения. — А что, если убила не автор? Что, если кто-нибудь, кому случилось прочитать эту книгу, подумал: «Замечательная идея!»?

— Тогда я вам не завидую, — признался доктор Ламотт.

— Оставим в покое тот факт, что никто, никтоне завидует нам, доктор Ламотт, — угрюмо сказал Карран.

— Но интересно, почему высказали, что не завидуете нам?

— Потому что вы столкнулись с человеком, который столь одержим, что этот он или она…

— Она, — подсказал Харриган. — Мы почти доподлинно это установили.

— Очень хорошо, — согласился Ламотт, — онадо такой степени одержима, что готова убить невинную или, в конечном счёте, не относящуюся к делу жертву для того, чтобы обвинить человека, написавшего эту книгу.

— Но почему?

— Других идей нет. Но мы знаем, что имеем дело с человеком с затаённой, укоренившейся маниакальной ненавистью в отношении автора. И с полным отсутствием уважения к человеческой жизни.

Гас Моран кивнул:

— Понимаю, док. Другими словами, вы имеете в виду, что мы лицом к лицу столкнулись с «самым великим», «единственным в мире»? Со свихнувшимся на этой идее? Правильно? Вы это сказали несколько иначе, но смысл-то в этом? Я прав?

Доктор Ламотт был уже просто не в состоянии следовать характерному для него тону, особенно учитывая формулировку детектива Гаса Морана.

— Ладно, скажем просто: мы имеем дело с очень опасным и очень больным человеком.

— Чокнутым, — резюмировал Гас. — Придурком.

— Если вы иначе не можете, то да, — согласился доктор Ламотт. — Именно так.

— Иначе не могу, — сказал Моран. — Придурком.

— Что ещё нового? — спросил Ник Карран, думая о тех глазах.

— О’кей, — оживился Уокер. — Доктор Ламотт, от лица департамента мне хотелось бы поблагодарить вас за участие.

— Всегда рад, лейтенант.

— Ник, Гас, пойдёмте-ка навестим прокурора.

Помощник прокурора округа Джон Корелли — толстый, весь заплывший жиром, с неувядаемым беспокойством во взгляде, что сопутствует неблагодарной работе человека, занимающего его должность, — не был счастлив видеть у себя Уокера и других копов из отдела по расследованию убийств. Об убийстве Джонни Боза со всеми трагическими и сенсационными подробностями уже раструбили в газетах и по телевидению. И не только в местных. Агентства и крупные нью-йоркские и лос-анджелесские медиа-магнаты представляли это преступление как главную новость недели. Нет ничего лучше хорошего убийства, для того чтобы поднять газетные тиражи и рейтинги. И для прокурора нет ничего лучше хорошего убийства, чтобы создать себе репутацию… Правда, только в том случае, если ему удаётся представить жюри присяжных вероятного преступника и разогнать затем всякую тень сомнения в его виновности.

А восхитительная Кэтрин Трамелл на эту роль не годилась. Арест прекрасной наследницы, конечно, всколыхнёт сердца газетчиков, но и Корелли тоже сможет потом обжечься, а он не хотел быть поджаренным на газетном костре.

Он быстро отмёл всякие советы представить Кэтрин Трамелл перед большим жюри:

— У вас нет никаких материальных улик, — бормотал он, шагая мелкой рысцой по коридору Дворца правосудия Сан-Франциско. — Вглядитесь сами, здесь нет доказательств.

Гасу Морану пришлось почти схватить его, чтобы остановить.

— У неё нет алиби, Джон, — сказал Гас, чуть ли не умоляя прокурора.

— О'кей. У неё нет алиби. Большое дело. Но вы не можете притянуть её к преступлению без улик, просто так, за уши. Предоставьте мне волосы. Покажите кровь. Дайте вагинальные выделения. Губную помаду. Что угодно — тогда, может, и поговорим. Но я даже не хочу это обсуждать без доказанных мотивов к убийству. Какие мотивы?

— Удовольствие, — ответил Ник. — Она сделала это ради наслаждения.

Корелли посмотрел на него и пожал плечами, будто Карран вызывал у него сожаление:

— Ник, уйди с глаз моих долой. Пожалуйста.

— Но если не она, то кто? — поинтересовался Уокер.

— К счастью, это уже не мои проблемы, — сказал Корелли. — И скажу тебе как юрист, это и не твоя проблема. Ты должен представить правдоподобные доказательства, что это была она. Не такие доказательства, которые освобождают от подозрений каждого жителя Сан-Франциско. Подобного рода доказательства — что этого не делал никто другой — ещё не означают, что убивала она. Усёк?

— Так какого же чёрта нам делать, Джон? — вскипел Ник.

— Я не знаю. Это не моё дело. — Он освободился от объятий полицейских и направился к лифту, теребя рукой нижнюю пуговицу пиджака, будто попытался её оторвать. — Поверьте мне, я не могу предъявить ей обвинение. И даже если я это сделаю, её адвокаты разобьют меня в пух и прах, доказывая, что это было «зеркальное убийство». Любой прочитавший книгу мог это сделать.

— Мы можем её задержать? — спросил Уокер.

Двери лифта распахнулись, и Корелли вошёл в кабину.

— Вы, судя по всему, хотите подставить свои шеи» тогда, говоря словами Конрада Хилтона [7], чувствуйте себя как дома. — Двери лифта начали закрываться, но Ник руками остановил их. Все копы-собеседники Корелли втиснулись в маленькую кабину.

— Конрад Хилтон, — задумчиво сказал Гас Моран.

— Мне это по душе. Может, и я как-нибудь использую это выражение.

— Я направляюсь к судье, — умолял их помощник прокурора округа. — Ладно вам, парни.

— Так что нам теперь делать, Корелли? — потребовал Ник. — Дай-ка мне самому догадаться… Ты хочешь посоветовать нам ничего не предпринимать. Так ведь?

— Неплохо бы для начала, — согласился Корелли. — Затем, когда вы не будете предпринимать никаких шагов в отношении Кэтрин Трамелл, опять ничего не делайте. И выполняйте это задание десятикратно… двенадцать раз.

— Я имел в виду, мы хотим задержать её для допроса, — сказал Уокер. — С этим у нас не возникнет никаких проблем? Правильно?

— Неправильно, — признался Корелли.

— Кэтрин Трамелл имеет достаточно денег, чтобы сгноить к чёртовой матери весь наш департамент, — продолжил за него Толкотт.

— Она была последним человеком, видевшим Джонни Боза. Ведь этого уже достаточно, чтобы задать ей несколько рутинных вопросов. Так?

— Ник, если бы она была какой-нибудь задницей с Маркет-стрит, я бы сказал: «Дело твоё. Кто тебе запрещает?» Но она-то владеет этим чёртовым состоянием!

— Я возьму ответственность на себя, — решился Уокер.

Все посмотрели на Толкотта.

— Что ж, давай, Уокер. Вся ответственность ложится на тебя… Если ты так хочешь.

— Эр-Сэ-Зэ, — пробормотал Гас. — В случае, если кто-либо не знает, что это означает, расшифровываю — это значит: «Рискуешь своей задницей».

вернуться

7

Конрад Николсон Хилтон (1887–1979) — основатель всемирно известной гостиничной корпорации.

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело