Капризная принцесса (СИ) - Куно Ольга - Страница 23

• Предыдущая
• 23/23

— Я настаиваю!

— Пожалей меня, здесь пол жёсткий!

— А ты подушку подложи!

— Нет, ну на такое зрелище надо гостей собирать. Князь опускает колени на девичью подушку и торжественно делает предложение полуголой принцессе!

— Я уже не полуголая! — возмутилась она. — Хотя… Если уж быть совсем, откровенной…А перед свадьбой, наверное, придётся…Знаешь, кажется, я полу-принцесса.

— Это как?!

— Ну вот принцесса, но только наполовину.

— На правую или на левую? — поинтересовался Влад, оглядывая девушку с обеих сторон.

Та недовольно притопнула ножкой.

— Ну что тут непонятного? Я, правда, и сама не до конца уверена. Но мне недавно кормилица сказала, будто…будто я дочь вовсе не короля, а какого-то там кузнеца. Только учти: предложение ты уже сделал, и оно не отменяется! — быстро добавила она.

— Подумаешь напугала! — пожал плечами юноша. — Тоже мне откровение! Да в наше время ежели начать разбираться, кто на самом деле чей ребёнок, вовек не закончишь. Об этом даже песни пишут. Про камердинера слышала?

— Нет.

— А вот послушай.

— Эй, камердинер, мне кто-то подбросил записку.

Там о тебе и царице заводится речь.

Дескать, ты к ней подходил недозволенно близко,

В ухо шептал и касался ладоней и плеч.

— Ваше Величество, мне, право слово, неловко.

Много на дамских нарядах стежков и узлов.

У королевы на платье порвалась шнуровка.

Я ей помог подлатать, и всего-то делов!

— Я, камердинер, от нескольких слышал придворных,

И до сих пор не оправлюсь от тех голосов,

Будто с моею супругой ты очень проворно

Заперся в царских покоях на пару часов.

— Ваше Величество, это как минимум странно.

В опочивальне заклинило ржавый замок.

Я приносить извинений за это не стану.

Ну, разумеется, я королеве помог.

— Что ж, камердинер, претензий как будто бы нету,

Только обсудим вопрос напоследок один.

Мне родила королева ребёнка-брюнета.

Но королева блондинка; я тоже блондин.

— Ваше Величество, мне, право слово, обидно!

Да, я помог королеве родить малыша.

Вы слишком заняты, это давно очевидно:

Старшая фрейлина больно собой хороша.

— Что ж, камердинер, твоё объясненье годится.

Рад, что везде ты мою опекаешь жену.

Я королеву отправлю сегодня в темницу.

Ты же её не оставишь надолго одну?

След ли героя в тюрьму отправлять за измену?

Иль наказанье чрезмерно? Бессмысленен спор.

Может, героя и жаль, но одно несомненно:

Меры не зная, недолго попасть под топор!

Солнце успело за это время подняться довольно-таки высоко, что легко можно было увидеть даже сквозь прикрывающую окно занавеску. Сколь это ни было грустно, им пора было расходиться, чтобы вновь встретиться в общей зале, соблюдая соответствующие обстоятельствам приличия. Прежде чем выйти из комнаты, Влад подошёл к кровати и ловким движением руки приподнял все перины разом. На деревянной плоскости лежало что-то маленькое и зелёное.

— Я так и думал, — кивнул юноша, возвращая перины в прежнее положение. — Горошина. Значит, так, у меня к тебе будет одна просьба. Только ты не удивляйся, а сделай, как я скажу, хорошо?

— Ну попробую.

— Когда ты спустишься вниз, моя матушка непременно спросит у тебя, как тебе спалось. Так вот, ты немного постесняйся, а потом скажи, что если честно, спала ты не очень. Тебе всю ночь казалось, будто что-то твёрдое перекатывается по кровати. И теперь у тебя болит всё тело. Сделаешь?

— Вообще-то звучит как-то нехорошо… — призналась принцесса. — Ну да ладно, сделаю.

— Вот и хорошо. — Он подмигнул ей и выскользнул из комнаты.

Когда принцесса спустилась вниз по широкой лестнице, княгиня уже поджидала её внизу. Поцеловав гостью в щёку и усадив её на скамью, он действительно спросила:

— Ну дорогая, как тебе спалось на новом месте?

Принцесса в смущении опустила глаза.

— Ну…спасибо, в общем-то всё хорошо…

— Да ты говори как есть, не стесняйся! — подбодрила её Яромира.

— Ну если совсем уж честно, мне что-то мешало. Словно всю ночь перекатывалось под периной. Всё тело изныло.

— Ай-ай-ай, — покачала головой хозяйка. — Видать, что-то на кровать попало. Ну да ничего, я горничную пошлю, она всё исправит. А теперь, может быть, фруктов?

Влад и Яромира стояли на балконе, глядя на подгоняемые ветром облака.

— Матушка, я, кажется, женюсь, — серьёзно сказал юноша.

— Я так и думала, — кивнула Яромира.

— Ты ещё не всё знаешь про невесту, — продолжил Влад. — Видишь ли, она на самом деле принцесса.

— Я знаю, — вновь кивнула княгиня.

— Ты о горошине? — поморщился он.

— Да Бог с тобой, сынок, какая горошина! — отмахнулась Яромира. — Что я, совсем, по-твоему, из ума выжила? Не понимаю, что ли, что горошинку под двенадцатью перинами не почувствует никто, будь то хоть княжна, хоть принцесса, хоть морская владычица. А только трудно ли догадаться? Всё королевство гудит: дескать, из царского терема пропала престолонаследница, не то похитили её, не то сама сбежала. Гонцов разослали во все концы королевства, стража сбилась с ног, и тут ты возвращаешься, с девушкой в годах принцессы, и как раз держишь путь из царского терема. И по времени всё совпадает как нельзя лучше. Ну, и что же мне было подумать?

— А зачем же ты тогда ей горошину подкладывала? — рассмеялся Влад.

— А по традиции, — серьёзно ответила княгиня. — Так полагатся. Традиции нарушать нельзя. Мне, знаешь ли, тоже горошину в своё время подкладывали, так и я ни сном, ни духом. А отец твой покойный мне тогда и подсказал на ушко, как его матери на вопросы отвечать. Вот и ты сейчас так же сделал.

— Но пользы-то от этой горошины никакой?

— То есть как это никакой? Ты, чай, другим девушкам правильных ответов на мои вопросы не подсказывал. А нынче как начала она правильно отвечать, так я сразу и поняла: вот она, сына моего избранница, пора за портнихой посылать. А ты говоришь — никакой пользы. Нет, сынок, традиция — это вещь великая. Если к ней подходить правильно, с умом.

А предложение по всем правилам, с кольцом да подарками, Влад всё-таки сделал. И даже на колени встал, при том безо всякой подушки. И было это в царском тереме, в торжественной обстановке, в присутствии отца принцессы. Отца — это в смысле короля. Хотя, быть может, и кузнец там тоже был. Кто ж их, кузнецов, разберёт? Кормилица расстроганно промокала глаза платочком, Ксанка весело улыбалась, придворный учёный, лекарь и королевские советники довольно поглаживали бороды. И я там была, горилку пила, а ежели чего неверно запомнила — за то прощенья просим.

• Предыдущая
• 23/23