Чао, бамбино! - Ольховская Влада - Страница 39

• Предыдущая
• 39/54
• Следующая

– Это глупо, – отметил Андрей. – Какие тут могут быть варианты? Замалчивание смерти Лютика? Он сюда не сам приехал, его родня «сдала», они бы заинтересовались, куда делся этот крикун! Не собака все-таки…

– К сожалению, порою люди оказываются более бесправными, чем даже собаки. Родственники этого мальчика от него, мягко говоря, не в восторге. Если бы им сказали, что он совершил самоубийство или пропал в лесу, они бы приняли такую версию. Поверь мне, тебя можно было бы оправдать даже в случае признания твоей вины.

Если так на все посмотреть – то да, можно. Однако Андрей был больше чем уверен, что весь этот спектакль затеяли для несколько иного финала.

– Вас там что-то насторожило, – констатировал он. – Я же вижу. Что именно?

– Мне не удалось долго пробыть на месте преступления, но кое-что я увидела, кое о чем поговорила с ассистентами, работавшими там. Несовпадений много! Первое: стекла были не выбиты, а вырезаны каким-то брелоком, в котором находится бриллиант. У тебя был такой?

– Был, но он… не совсем мой… Я нашел его на территории.

Андрей уже и забыл об этой вещице, а теперь вот его заставили вспомнить. Да, если задуматься, остатки стеклопакета и правда выглядели слишком аккуратными, это было не разбитое, а вырезанное стекло. Вот только… ему и в голову бы не пришло заниматься такой ерундой, если бы он решил убить человека!

Однако брелок там был. О нем, кроме Андрея, знал лишь один человек…

Тот, второй, приходивший за ним в подвал, не выдал себя голосом, но, если судить по росту, им вполне мог оказаться Дима. От такой мысли на душе у Андрея стало совсем паршиво…

– Я об этом не знала, – задумалась Жанна Валерьевна. – Только это ничего не меняет. В приступе ярости никто не вырезает оружие убийства, когда можно просто разбить стекло. Зачем лишняя работа?

Ни за чем – если только этот брелок не связан с какой-то другой жертвой. В таком случае на Андрея вполне можно повесить еще одно преступление.

– Да и вообще, оружие из стекла – какое-то очень странное, – продолжила врач. – Потом – песок во рту! Попытка изобразить прямое указание на безумие убийцы, да, но я бы сказала, что это позерство. Кадр из какого-нибудь фильма ужасов, а не эпизод из медицинской практики. Работали на зрителя.

– Зачем же работать на зрителя, чтобы потом все равно оправдать меня?

– Тебя бы не оправдали перед всеми. Я тебе больше скажу: этот спектакль готовился не для милиции. Если бы сюда вызвали следователей, они бы на такую очевидную туфту вряд ли купились. Скорее, это воздействие рассчитано на дирекцию, плюс – возможность как-то навредить тебе. Кому ты уже успел насолить, Андрей? Это не игры, я до сих пор не могу поверить, что все это произошло на самом деле!

– Я не знаю, чем спровоцировал все это. – Андрей не кривил душой. – Но узнаю. Поинтересуюсь у режиссера!

– А что, вы все-таки с ним знакомы?!

Да, порою женщины поражают сочетанием ума и полной неспособности увидеть очевидное…

Андрей уже почти не сомневался в том, зачем его подставили: чтобы изолировать. Очевидно, его хотели убрать, но знали об уровне его подготовки. Следовательно, проделать это представлялось весьма проблематичным. Другое дело – если он окажется вдали от посторонних глаз, связанный и растерянный. Кроме того, если он воспринимается всеми как агрессивный псих, все будут настроены против него и его исчезновение никого не обеспокоит – а может, даже и обрадует. Руководство реабилитационного центра не станет помогать тем, кто решит его искать.

– А кому это выгодно? Кому нужно убедить в чем-либо серьезном дирекцию, чтобы получить больше полномочий?

– Я понимаю, на кого ты указываешь, но ты не прав.

– Почему это?

– Петр Геннадьевич – специфический человек, и все же я не думаю, что он способен на убийство. Да еще и на такое извращенное! «Извращенное» тут даже является основным признаком. Я допускаю, что при определенных обстоятельствах он может отнять жизнь у человека, но обстоятельства эти должны быть исключительными, да и метод… Ради чего?

Ну, метод – инструмент обмана, игра в психа, которым хотели объявить Андрея. Однако у парня имелся гораздо более значимый аргумент:

– Это он, не сомневайтесь.

– Да почему?

– Потому что это он пришел за мной сегодня. Туда, в подвал. И вот на эту тему я жажду с ним поговорить!

– Я хочу пойти с тобой.

– Зато я этого не хочу!

Впервые со времени их знакомства Жанна Валерьевна казалась абсолютно растерянной. С одной стороны, умом она понимала, что ей следует сопровождать своего пациента, раз уж она решила встать на его сторону. С другой – интуиция и многолетний опыт работы подсказывали, что лучше ей не лезть не в свое дело. Не на что там смотреть!

Андрей решил помочь ей с выбором:

– Для вас безопаснее будет остаться здесь, а мне так легче работать.

– Боишься, что я тебе помешаю?

– Да. – Он не стал выкручиваться. – И не столько даже помешаете, сколько отвлечете меня.

– Что ты собираешься с ним делать? – Женщина старалась не смотреть в глаза своему собеседнику, словно надеялась на какой-то спасительный обман с его стороны.

Но у Андрея не было необходимости обманывать ее, ведь его планы кровожадностью не отличались… пока что.

– В первую очередь – поговорить. Мне его ответы нужны больше, чем месть.

Он уже позвонил в номер Агнии с телефона в комнате Жанны Валерьевны, но никто не снял трубку. Это, впрочем, вовсе не означало, что там никого нет, поэтому посылать в соседний корпус врача он не стал.

Теоретически, Андрей мог бы отсидеться у Жанны, дожидаясь помощи. Но это как раз тот случай, когда помощь может прибыть слишком поздно, да и потом, охотиться он умеет лучше, чем прятаться! Зачем игнорировать опыт, за который ему пришлось так дорого заплатить в свое время?

– Он вряд ли захочет с тобой беседовать…

– Захочет.

Вот зачем ей нужно все выспрашивать? Профессиональная черта? В таких обстоятельствах лишние знания ей только навредят.

Жанна Валерьевна, кажется, тоже все поняла и вопросов больше не задавала. Наблюдала за сборами Андрея молча.

Он уже знал, в какой комнате живет Петр Маковецкий, и даже план, как туда добраться, составил в уме. Главное, чтобы этот урод вернулся к себе, а не бродил по территории в поисках пропавшего «заключенного».

Выходить Андрей тоже собирался через окно. Удобно ведь, рядом как раз пожарная лестница. А если обычный путь предпочесть, то его точно камеры засекут! Их вроде бы только в первом корпусе нет, а насчет этого, служебного, Жанна Валерьевна наверняка сказать ничего не могла.

Кстати, это наталкивает на определенную мысль…

– Почему камеры не засняли то, что происходило в комнате Лютика? Там, где размещаются самые опасные пациенты, нельзя обойтись без видеонаблюдения!

– Потому что – совершенно случайно – в день убийства все камеры третьего корпуса не работали, – усмехнулась женщина. – Чудесное совпадение, правда?

– Да, бывают же чудеса на свете! Какова официальная причина?

– Крысы провода погрызли.

– Что ж, тогда стоимость проводов следует вычесть из зарплаты этих двух крыс!

– Есть у меня подозрение, что их тут все-таки побольше! Слушай, может, куртку наденешь? Холодно же!

По-своему это умиляет, особенно если учесть, что его куртку Жанна Валерьевна захватить-то и забыла. А даже если бы и не забыла, Андрею не требовались «утяжелители». Неизвестно, как будут развиваться события дальше.

– Заприте дверь и никому, кроме меня, не открывайте, – предупредил он. – А тем более тем, кого я вам назвал! Если что – вы спите и ничего не слышите!

– Поняла. Будь осторожен…

Предсказуемое пожелание. Но в его случае – плохо выполнимое.

Без излишних прощаний Андрей перебрался с подоконника в холодную влажную пустоту ночи.

«Как будто ныряешь, – подумал он. – Антураж под стать ситуации!»

Сейчас он чувствовал себя гораздо лучше, чем в подвале – сказывался недолгий отдых. Андрея такое состояние даже удивило: все-таки не спал он уже давно, да и можно ли потерю сознания под воздействием наркотиков назвать сном? Тем не менее он прекрасно помнил, что в Цирке случались нагрузки и покруче.

• Предыдущая
• 39/54
• Следующая