Преобладающая страсть. том 2 - Майкл Джудит - Страница 3

• Предыдущая
• 3/89
• Следующая

Но это случалось очень редко. В остальное время Сибилла была счастлива, что у нее есть хоть какая-то компания в этой огромной квартире, так что она постоянно требовала, чтобы Лили находилась рядом. И еще она устраивала дома сюрпризы, как, например, притащив эту груду белых платьев и разложив их на кровати у Лили.

– Давай, примеряй! – скомандовала она, расправляя платья. – Что нам больше всего понравится, на том мы и остановимся.

Лили любовалась собой в высоком, от пола до потолка, зеркале, надевая платья одно за другим.

– Хлопчатобумажное не подойдет, – отвергла Сибилла. – Тебе это не подходит. Надевай шелковое.

Лили сняла хлопчатобумажное платье.

– Руди говорил, что мне нужно носить яркие цвета, чтобы привлечь внимание.

– Он ошибался, – Сибилла наблюдала, как Лили надевает через голову шелковое платье. – Куда лучше, а то в том ты выглядела, как нянечка.

Лили улыбнулась.

– А в этом я на кого похожа?

– На девушку.

«И на что-то еще, – подумала Сибилла, – на что-то неуловимое. Девушка, которая уже почти женщина, фантазия, которая уже почти воплотилась, но все еще остается не до конца законченной».

Она нетерпеливо затеребила Лили. Сибилла не любила терять попусту времени на то, чтобы понять человека.

– Девственница, – повторила она. – Так всего лучше.

– Лучше для чего? – спросила Лили.

Сибилла не ответила.

– А теперь давай-ка попроповедуй.

– Опять? Сибилла, мы только этим и занимаемся вот уже два месяца, с тех пор как я появилась в эфире, и та почта, которую мы получаем… люди пишут, что я им нравлюсь… тебе не кажется, что я уже хорошо проповедую?

– Разумеется, хорошо. Ты стала сенсацией, и сама знаешь это. Но заставлять людей умиляться на второсортной телесети Ника – это одно дело, а проповедовать на всю страну – это уже кое-что другое. Завтра я хочу сделать новую запись и разослать ее некоторым своим знакомым. Я бы хотела предложить тебе начать работать в том духе, как работают на других моих передачах.

– Нет! – инстинктивно воскликнула Лили.

– Разумеется, ты совсем другая, – осторожно согласилась Сибилла. – У тебя свой стиль и особые слова. Но нам нужно заставить понять это телевизионных продюсеров, а большинство из них такие ловкачи, что все норовят сделать сами. Не так уж просто всучить им запись, Лили, и еще труднее заставить купить программу. Я уж и не рассчитываю, что они потратятся на то, чтобы купить «Час Милосердия», по мне хочется заставить их дать нам экранное время.

– Но почему они не захотят? Ведь они должны радоваться, если люди смотрят передачи их станций, а если мы покажем им, какую большую почту я получаю, они дадут нам время.

– Во время религиозного вещания нельзя давать рекламу, поэтому для этих передач время продается. Большинство телепроповедников покупают время на той или иной телесети. Но это очень большие расходы, да это и не так уж необходимо. Если я не ошибаюсь на твой счет, я смогу добиться, чтобы станции дали мне час в неделю, или даже два, пусть не сейчас, так через год. Вопрос только в том, чтобы заставить их захотеть тебя заполучить, чтобы между ними возникло соревнование за право предоставить тебе час в эфире. Но я совершенно уверена, что ты подойдешь, в противном случае они лишь мельком взглянут на пленку и выкинут ее в мусорное ведро. Начинай.

– Если ты считаешь, что это так важно… – взволнованная разговором, стоя среди разбросанных платьев и обуви, Лили начала проповедовать. Но через минуту ее волнение улеглось, она растворилась в потоке своих слов, в своей вере в их действенность.

– Внутри каждого из вас есть другой человек, – говорила она, – и каждый может добиться…

– Подожди. Повтори это.

– Что повторить? – переспросила Лили, моргая, будто только что очнулась от сна.

– «Другой человек внутри каждого из вас». Повтори это дважды, чтобы усилить впечатление. Или лучше, знаешь что? Не можешь ли ты сказать то же самое другими словами? Мне не хочется, чтобы кто-нибудь пропустил это. Ведь это – главная мысль, правда же?

– Ну… одна из главных.

– Тогда повтори сначала.

Лили закрыла глаза.

– …другой человек внутри каждого из вас, человек, которым вы хотели бы быть…

– А как насчет «мечтали бы стать»?

– Ах да. Мне нравится. Другой человек внутри каждого из вас, человек, которым вы хотите быть… нет, человек, которым вы всегда хотели быть, человек, которым вы мечтали бы стать. Зам может показаться, что таким человеком стать невозможно: добрым, любящим, честным, человеком, который может все, человеком, который верит в вас, который восхищается вами и доверяет вам. Нам всегда хочется, чтобы люди верили в нас, но…

– Не «мы», – опять прервала Сибилла. – Ты же не одна из них, ты выше их…

– Ах, нет, Сибилла, я ничуть не выше.

– Все равно, ты – особая. Ты же выступаешь перед ними с проповедью, ты открываешь перед ними новые возможности подумать о самих себе. Поэтому ты не должна говорить так, как будто ты сама растеряна и нуждаешься в поддержке так же, как и они. Я же говорила тебе об этом раньше, Лили. Не знаю, как ты не можешь этого понять.

– Потому что я хочу быть одной из них.

– Ты не можешь. Если бы было так, ты бы сидела на диване и ловила по телеку «Час Милосердия». Не хочешь же ты сказать, что ты уже больше не Лили Грейс, проповедующая людям.

Очень медленно Лили кивнула.

– Да, но все равно это не делает меня выше их, лучше, чем…

– Но ты особая, – опять повторила Сибилла нетерпеливо.

Лили подумала немного, потом вздохнула и вновь вернулась к своему поучению.

– Вам все хочется, чтобы другие восхищались вами, верили в вас, но, что важнее, вы должны…

– Что важнее, гораздо важнее, что самое важное, – сказала Сибилла. – Ритм, Лили, интонация – по крайней мере, это неплохо получалось у Руди.

– Да. Я помню. Ну… Но всего важнее, гораздо важнее, самое важное для вас верить в самих себя. И вы можете, вы можете, потому что вы добрые, вы необыкновенные, вы должны верить в то, что вы можете стать тем, кем мечтали бы стать…

– Любовь, – подсказала Сибилла. – Ты упустила про любовь. И тебе нужно бы подпустить пораньше про Бога.

– Мне и в самом деле нужно все это говорить? – обеспокоенно спросила Лили. – У меня хорошо получается, когда я говорю то, что чувствую, ты же знаешь.

– Да, разумеется. Я никогда и не пытаюсь изменить то, что ты говоришь. Я сама захвачена тобой, Лили. Но я хочу удостовериться, что каждый будет захвачен, как и я. Я хочу, чтобы все были увлечены, потрясены, чтобы они рыдали от восторга, как те люди в церкви в Хэкенсэке. Телевидение – особая вещь, Лили, сколько раз я твердила тебе об этом? Ты должна подчеркивать каждое слово, делать его выпуклым, ты должна все сделать ясным и точным, иначе то, что ты говоришь, никогда не будет по-настоящему важным и достоверным для твоих слушателей у экранов. Они сидят у себя дома, смотрят ящик и видят там крохотное плоское изображение, а не человека из плоти и крови. Миллионы людей должны поверить тебе, но они не смогут, если ты не поможешь им.

– Миллионы, – выдохнула Лили, глядя на свои беспомощно протянутые руки. – Сделать столько добра, и сразу… – глаза ее закрылись, и ее высокий нежный голосок воодушевленно зазвенел. – Любовь находится в нас самих, так много любви, любви, которую вы отдаете Богу, любви, которую вы дарите тем, чьи жизни соприкасаются с вашими. Может быть, вы боитесь, что вы никогда не сможете полюбить так сильно, как вам хотелось бы любить, как вы мечтаете любить, потому что вас пронизывают боль и тяжелые испытания жизни, но вы можете, вы можете любить, вы можете любить глубоко и сильно, потому что вы бесконечно добры, потому что вы хотите дарить больше, чем даже можете себе вообразить. Л когда вы начнете дарить любовь, то вы начнете и получать любовь. Люди только и ждут, чтобы полюбить вас, чтобы помочь вам, поддержать вас, чтобы вы не были больше одиноки. Как только вы разорвете путы, которые связывают доброго, любящего человека внутри вас, другие люди поспешат к вам, и они тоже найдут добро внутри себя, и они тоже поверят в себя, и тогда вы все вместе узнаете, какое в вас скрыто величие, как много вы можете совершить, и тогда…

• Предыдущая
• 3/89
• Следующая