Последний дракон в Паутине - Бондарь Ирина Михайловна - Страница 67

• Предыдущая
• 67/106
• Следующая

– Одолжить тебе одежку, бедный? – сочувственно сказал Марко, глядя на покрасневшего от ярости бога.

В принципе фигура у этой высшей силы вполне ничего, рельефная. Только слегка перекачана, на мой взгляд, да еще и этот листочек… маловат как-то, хоть и на глаз определяла, хе-хе!

– Марко, милый, ты такой великодушный!

– Умрите, твари! – В мощных руках божества материализовались сверкающие мечи весьма грозного вида, и он с воинственным кличем кинулся на нас.

– Ребята, к выходу! – Я телекинетическим пинком ускорила удивленных этим приказом соратников, так что их вынесло из здания с ветерком.

Ну не было у меня времени объяснять, что я почувствовала воплощенное разрушение, окутывавшее бога развевающимся плащом. И не могла позволить друзьям погибнуть от его рук, а уж я сама как-нибудь выкарабкаюсь.

Небольшое в общем-то святилище наполнилось вспышками и сиянием творившейся в нем смертоубийственной магии, в пыль стершей остатки несчастных статуй и разрушенных алтарей. Теперь уж было не до шуточек: весь мой арсенал заклинаний разбивался о совершенную защиту противника, я едва успевала парировать удары его мечей, уклоняясь все с большим трудом, а его волшба с каждой секундой вскрывала мои щиты, грозя подобраться слишком близко.

Бог яростно нападал снова и снова, его физические силы, в отличие от моих, были безграничны, да и выбранное им мужское тело изначально было более выигрышным, чем мое хрупкое женское. На моей коже уже появилось несколько кровоточащих ран, которые я торопливо залечивала, не отвлекаясь от битвы.

– Ты, тварь, посмела угрожать всему, что мы так долго планировали! Неужели ты подумала, что тебе удастся справиться с богом?!

Я не стала тратить время на ответ. Конечно, смела, хмырья морда! А что мне еще оставалось? Стоять в сторонке, пока вы гробите мой мир? Все миры!

– Чурбан бесчувственный. – Это я пробормотала под нос, понимая, что неистребимая способность комментировать все подряд сильнее меня.

Мой громадный резерв грозил истощиться в ближайшие минуты, а против этого лба не действовали даже драконьи заклинания, которые мы с Иллианэль нашли в кодексе! Купол святилища трещал, угрожая похоронить нас под весом рушащейся крыши, о чем свидетельствовали отваливающиеся от потолка куски. Броня Хаоса была непробиваема, а его мечи оставляли очередные следы на моем уставшем теле. Ну что ж, когда выхода нет, надо его сделать! Я резко отступила, опустив меч.

И в то мгновение, когда бог с торжествующей усмешкой уже заносил свои клинки, чтобы раз и навсегда уничтожить досадную помеху на своем пути, я швырнула в него тем, чему невозможно сопротивляться. Своей болью, густо замешанной на мучительно ярких воспоминаниях, и шквальными эмоциями, которые я скрывала даже от себя самой в самом дальнем уголке подсознания.

Все, чем мы с древним божеством швыряли друг в друга до этого, было в принципе вполне осязаемой, осознаваемой и преодолимой магией. Было бы желание жить и достаточный запас сил. Того, чем я бросила в моего врага, не было ни в одном из учебников по практической магии, я уверена! Это были уже не материалистичные заклятия магических школ, а разрушение сродни хаосу, на него я и надеялась.

Боль от того, как твое тело ломается под сильными яростными когтями животного, рвущиеся мышцы, брызжущая кровь. Боль от огня, заставляющего кожу покрываться уродливыми волдырями. Боль от магических обрядов, проводимых над тобой, и еще от множества смертей, которые тебе довелось пережить. Теперь она хлещет наружу, впиваясь своей разрушительной мощью в защиту врага, вживляясь в нее, становясь ею, ведь суть у всех этих вещей одна – сделать так, чтобы тебя не было. Ну, физическая боль – это мелочи для пущего эффекта.

Боль от разрываемой на части души, когда ты чувствуешь, как оннавсегда покидает эту вселенную, и виной этому ты.

Боль от пробуждения в серой пустоте, и эта пустота заполняет бескрайние дыры в твоей сущности, безжалостно напоминая о том, что ты сделала.

Самая страшная боль от необходимости двигаться и жить дальше без него.Без самой важной части меня, без второй половины моей души, без того, кто предназначенмне судьбой.

Древний, сильный, непобедимый бог замер на месте, сотрясаемый неведомыми доселе для него ощущениями, которые превратили идеальную броню в ловушку. А я размахнулась и снесла ему голову, потом вытерла брызнувшие из глаз слезы.

– Вот на что вы обрекли меня, бессмертные. Теперь не жалуйтесь, что вам дали сдачи!

И позорно всхлипнула, быстренько сворачивая оказавшиеся таким сильным оружием чувства, пряча их обратно туда, где никто не сможет до них добраться.

– Да чтоб я еще раз этим воспользовалась! – в сердцах воскликнула я, поскольку слезы не останавливались, смешиваясь с кровью из множества порезов.

Тем временем обезглавленное тело божества, истекавшее вместо крови тьмой из разрубленной шеи, полностью погрузилось в нее и исчезло, оставив на каменных плитах яростно сияющий янтарный меч.

– А вот и бонус. – Я шмыгнула носом и взяла клинок в свободную руку.

И судя по спокойствию, светлой радости и умиротворению, которые нахлынули на меня, это был именно меч Света. Теперь можно было покинуть рушащийся оплот Хаоса, пока он не обвалился мне на голову, собрать явно злющих на мою последнюю выходку друзей и возвращаться в гостиницу отсыпаться. Я пошаркала к выходу, окутанная черным плащом длинных волос, жалкая, побитая и абсолютно не героическая. Волшебное оружие я непочтительно тащила за собой по земле. Отошла к деревьям, возле которых сидели мои насупленные соратники, и открыла уже рот, чтобы извиниться, но тут бедное святилище таки не вынесло надругательства и с грохотом рухнуло, накрыв нас волной грязи. Мы полчаса отплевывались от пыли, а потом Лизка укоризненно произнесла:

– Да, Лея, я всегда знала, что магия детям не игрушка!

Мы переглянулись и с облегчением засмеялись: как бы там ни было, мы снова победили!

И выволочка вроде отменяется?

Друзья действительно не стали сильно ругаться на мое самоуправство, но полностью избежать чтения морали все-таки не удалось. После того как я телепортом отправила нашу компанию в гостиницу и в изнеможении повалилась на кровать, доблестные соратники уселись рядом и дружно изобразили на лицах желание пришибить некоторых особо отличившихся магичек. Я жалостливо заломила брови, дала им выговориться, потом пообещала, что подумаю над их претензиями, и вырубилась. По-моему, они озверели от подобного нахальства, но будить побитую подругу не решились.

Сон был долгим, спокойным и без сновидений, за исключением того момента, конечно, когда ко мне вновь приходил Даррен.

– Ты идешь к цели без сомнений?

– Тебе бы такое «без сомнений», любимый!

– Но уверена в своей правоте?

– Нет. Нет. Но буду идти до конца, пока не останешься только ты-настоящий. Там и посмотрю, правильно ли я поступила.

– Никогда не думаешь дважды?

– Это вредно.

– Жалко, что я не могу обнять тебя, любимая моя, бесстрашная Лея.

– И мне жаль, Даррен. Только ты не прав: мне очень страшно. Очень. Но не могу же я идти к цели в таком стоянии! Время для рефлексии придет когда-нибудь потом, когда мир спасу.

Он засмеялся, а я проснулась, дикими глазами оглядывая комнату. Да, подобное пробуждение скоро станет привычным, хмыр тебя забери, Даррен! Надо срочно что-то с этим делать!

– Эй, кто-нибудь есть дома? – завопила я на всю комнату, всматриваясь в стену.

За стеной, судя по отсутствию знакомых аур, никого не было. Ну и куда делись мои друзья? За окном виднелись серпы белой и желтой лун, так что, судя по всему, я проснулась вечером или ночью. В очередной раз укорила себя, что потеряла часы, без которых было демонски неудобно высчитывать время! Я быстро переоделась, расчесала растрепанные волосы, накинула плащ с капюшоном, низко надвинув его на лицо, и спустилась вниз, в трактир. Довольно просторное помещение было заполнено больше чем наполовину, в дальнем тихом уголке я заметила своих пропавших соратников и направилась к ним.

• Предыдущая
• 67/106
• Следующая