Миг бесконечности. Том 1 - Батракова Наталья Николаевна - Страница 34

• Предыдущая
• 34/90
• Следующая

— У тебя точно крыша съехала, — вздохнула Проскурина, достала из кармана телефон и набрала номер. — Лена, ты где?

— Буду через пять минут.

— Вот и хорошо. Людмиле взбрело в голову, где может быть Паша. Съездите, проверите. А мне давно пора на работу.

— Ой, Катя, даже не знаю… Подожди! — в трубке стало слышно, как Колесникова с кем-то переговаривается. — Катя, водитель не может: ему Игорь приказал доставить меня к Полевым и срочно возвращаться. Я, как ты знаешь, без машины…

Три месяца назад на Ленкин день рождения Колесников решил подарить ей новый автомобиль, да не абы-какой, а сделанный по спецзаказу «Лексус». Старый они успели продать еще до того, как им сообщили, что заказ в срок не выполнят. Автомобиль в лучшем случае прибудет к Новому году.

— На Людкину сядешь. Ей в таком состоянии за руль нельзя.

— Да ты что? Я на механике только в автошколе ездила! Уже и не помню, что с этими педалями делать!

— Выжала сцепление, включила передачу…

— Но у меня даже прав с собой нет!

— Закажете такси, в конце концов!

— Я не езжу на такси, мне Игорь запрещает!

— Ну, тогда не знаю… Решайте сами, не маленькие.

— А что тут решать? Ты нас подвезешь. Если Паша там есть, заберем его и тут же обратно. У тебя ведь свободный график!

— Послушайте вы все: я не мо-гу! — в сердцах повышла голос Катя. — Почему вы не хотите понять, что я — работаю, что у меня есть обязательства, что на мне лежит ответственность, что я должна написать и сдать эту проклятую статью!!!

— Катя, я понимаю, что у тебя статья… Ну выйдет она. Не сегодня, так завтра выйдет, — тихо произнесла Ленка. — Газету прочитают и забудут, а здесь реальные люди, которых ты хорошо знаешь, их судьбы. Ведь это гораздо важнее! Ты же потом сама себе не простишь!

Похоже, Колесникова действительно неплохо изучила подругу. Во всяком случае последние слова легко пробили брешь в Катиной решимости. Закрыв глаза, она тяжело вздохнула.

— Хорошо. Но только туда и обратно, — после недолгой паузы обреченно согласилась она. — Куда поедем-то? — спросила она у Людмилы, напряженно прислушивающейся к разговору.

— В Калининградский переулок, — обрадованно встрепенулась та и, пошатываясь, устремилась к шкафу с одеждой. — В старый барак, где Паша вырос и где мы жили первые три года. Он часто его вспоминал, говорил, что только там был по-настоящему счастлив. Я сейчас, я быстренько, — забормотала она и, вывалив на пол кучу одежды, принялась там что-то искать.

— Как-то не помню я там бараков… Знаю дом, где радио «Минск», помню какие-то деревянные домики на Кузьмы Чорного… — проговорила Катя, наблюдая, как Полевая, вытащив джинсы и свитер, ногой сдвинула остальные вещи к плинтусу.

То, что творила на ее глазах эта женщина, было абсолютно нехарактерно для славящейся своей аккуратностью и педантизмом Людмилы. Она словно обезумела. Впрочем, кажется, за последние сутки Катя уже адаптировалась к приступам безумия окружающего мира.

— А их почти все снесли, но наш, на удивление, еще цел. Правда, Паша говорил, что со дня на день и его уберут. Всех жильцов давно выселили… Я уверена: он там.

Пытаясь натянуть джинсы, Людмила покачнулась, переместившись к кровати, завалилась на скомканное одеяло и вновь продолжила это сложное с бодуна занятие.

— Ну, раз уверена… Ладно, не спеши так, — вздохнула Катя. — Я пока покурю на балконе.

— Можешь на кухне, — милостиво прокричала ей вслед хозяйка. — Только вытяжку включи!

…Затерявшийся среди новых респектабельных высоток двухэтажный барак казался пришельцем из другого мира: облезлая зеленая краска, зарешеченные покосившиеся окна, наглухо заколоченные входные двери.

— Здесь никого нет и быть не может, — категорично заявила Колесникова, едва они приблизились к дому. — Смотрите, котлован вплотную к стенам роют.

Прямо за домом гудела землероечная техника, суетились люди в спецовках, но с другой стороны, там, где находились подъезды с заколоченными дверьми, все было спокойно и ничто не указывало на то, что ветхий домишко доживает последние дни. Разве только разбитые стекла да свежие спилы деревьев, напоминавшие огромные желтые блины.

— Здесь липы стояли. Высоченные… А вот там мы жили, — показала Люда на центр второго этажа. — Надо как-то попасть внутрь.

— Вопрос: как? — Катя задумалась на минуту, затем решительно подошла к одной из дверей и подергала допотопную ручку. — Глухо. Попробуем другую.

Но и вторая дверь не подумала открываться.

— Все, что требовалось доказать, — развела руками Ленка. — Мила, поехали домой. Кате на работу надо… Найдется твой Пашка. Как только Игорь разрулит проблемы в банке, сразу отправит на поиски свою службу безопасности.

Словно не слыша ее, Людмила медленно побрела вдоль дома, дошла до чудом сохранившейся выщербленной скамейки, присела на край и тупо уставилась под ноги.

— Давай покурим, — дернула Ленка за рукав подругу.

Вообще-то Колесникова берегла здоровье и курила лишь по праздникам. Или в минуты сильнейшего нервного расстройства.

Молча примостившись рядом с Полевой, Катя достала сигареты, щелкнула зажигалкой, как вдруг… Дальняя из дверей, которую они только что пытались открыть, тихо скрипнула, выпустила наружу маленького незаметного человечка и снова захлопнулась.

— Ничего себе! — ахнула Колесникова. — Призрак старого барака!

В ту же секунду Людмила сорвалась с места, в мгновение ока оказалась у подъезда и с криками «Откройте!» изо всех сил принялась молотить по видавшей виды дощатой двери. Но тщетно. Дом оставался глухим и неприступным, словно и не выпустил минуту назад своего обитателя.

— Изнутри заперли, — догадалась Катя. — Давайте крикнем: Паша!

— Па-ша! Па-ша! — тут же присоединилась Ленка. — Паша, открой! Пожалуйста!

— Пашенька, миленький, открой! — истерично запричитала Людмила. — Пашенька, прости меня! Па-ша-а-а-а! — завыла она и, прислонившись спиной к двери, стала медленно оседать на землю.

Катя с Леной попытались ее поднять, но, оттолкнув их, Полевая развернулась и, ломая ногти, обдирая кожу на руках, принялась дергать за прибитые крест-накрест доски. Ничего не оставалось, как присоединиться к ней в этом безумном занятии. Втроем они молотили кулаками по облезлому дереву, пинали ногами дверь, перебивая друг друга, продолжали истошно кричать и даже ругаться.

Выбившись из сил, Проскурина с Колесниковой вдруг синхронно умолкли, прислонились к стене и жалобно посмотрели на продолжавшую выть подругу. В этот момент внутри дома что-то пару раз скрипнуло, словно кто-то тихо спускался по лестнице.

— Там кто-то есть, — прошептала Катя и посмотрела на Ленку. — Эй, кто вы там? Откройте! — негромко позвала она. — Иначе вызовем милицию.

— Чего надо? — хрипло спросили за дверью.

Судя по голосу, собеседник был настроен не очень дружелюбно.

— Мы ищем одного человека. Павел Полевой, — продолжила переговоры Катя. — Такой высокий, темноволосый…

— С проседью, — с надеждой в голосе подсказала переставшая скулить Людмила.

— С проседью.

— Нету таких.

— Мы должны в этом убедиться. Откройте, — твердо стояла на своем Проскурина. — С нами его жена.

За дверью сделали долгую паузу, точно что-то обдумывали.

— Людка, ты, что ли? — спросили наконец неуверенно.

— Я! — тут же отозвалась Полевая. — Я… А вы кто? Откуда вы меня знаете?

— От верблюда. Сосед я ваш… Бывший.

— Дядя Леша?… Алексей Андреевич? Алексей Андреевич, вы меня узнали?

— Пока нет, — ответил мужчина. Чувствовалось, что он продолжает думать. — От той Людмилы, которую я знал, Паша не ушел бы.

— Он там, — уверенно прошептала Катя.

— Дядя Леша! — взмолилась Люда. — Дядя Леша, он жив?

— Жив, что ему станется.

— Дядя Леша, умоляю, пропустите меня к нему!

— Пропустить, говоришь? Ты хоть понимаешь, до чего мужика допекла?

— Виновата, дядя Леша. Я… я, наверное, слишком сильно его люблю, — всхлипнула она. — Дядя Леша, миленький, пустите.

• Предыдущая
• 34/90
• Следующая