Миг бесконечности. Том 1 - Батракова Наталья Николаевна - Страница 47
- Предыдущая
- 47/90
- Следующая
— Пожалела… Себя пожалела. Не рассчитывала, что придется начинать жизнь сначала. И, пожалуйста, хватит об этом. Давай лучше подумаем, что приготовить на завтрак, — решила она сменить тему. — Помню, в детстве, как только ты дома появлялся, нам с мамой всегда завтрак готовил. У тебя омлет просто фантастический получался! Вкус детства! От одних только воспоминаний слюнки текут! А твоя фирменная картошечка?! — закатила она глаза.
В памяти тут же возникла картинка: они с мамой просыпаются от дразнящего запаха жареной картошки и наперегонки, шлепая босыми ногами, бегут на кухню.
Александр Ильич и вправду был непревзойденным поваром. И пусть готовил он нечасто, блюда всегда получались отменные.
«Потому как, — приговаривал он, — в любое дело душу надо вкладывать».
Что касается картошки, то сначала он по очереди высыпал на сковородку тонюсенькие полоски сала, лука, затем добавлял мелко нарезанные картофелины и, не отходя от плиты ни на минуту, зажаривал до золотистой корочки с легкой пригаркой. Вроде ничего особенного, даже вредно считается по сегодняшним меркам, но зато как вкусно! Пальчики оближешь!
— Картошку так картошку, — завязывая передник, согласился отец. — Я сам чищу, а ты пока сумки разбери. Арина на дежурстве, так что погощу у тебя немного, если не возражаешь. Слышь, дочка, — вытащив мусорное ведро, отец присел на стул и приступил к чистке. — Мы тут вчера посоветовались… В общем, перебирайся к нам: дом большой, вместе веселее.
— Спасибо, пап, но я уж как-нибудь сама, — без раздумий отказалась Катя. — И за квартиру вам могу платить. Я ведь знаю: когда Арина Ивановна к тебе переехала, вы ее сдавали.
— Еще чего надумала! Родному отцу за квартиру платить! — обиделся Александр Ильич. — Да и с каких денег?
— Ну… Свою зарплату с карточки я с лета не снимала, плюс отпускные за два месяца, плюс выплаты всякие, премиальные. Как видишь, проживу…
Катя умолкла. О своем решении не возвращаться в газету рассказывать, пожалуй, еще рано. Зачем лишний раз расстраивать отца?
— …пока на работу не выйду, — добавила она.
— И как же тебя отпустили? Да еще перед Новым годом?
— А меня и не отпускали. Так получилось. Можно сказать, получила творческий отпуск: передохну и книгу начну писать, — быстро нашлась она и кивнула на раскрытый ноутбук на кухонном столе. — Прямо сегодня и начну. Ты ведь знаешь, что все журналисты мечтают написать что-нибудь серьезное.
— Ну, если так… Хорошо, пиши. И о деньгах не беспокойся: пока я живой — на всех хватит. Ты ведь у меня одна.
— А как дочь Арины Ивановны? Давно звонила? — в очередной раз решила сменить тему Катя.
— Вчера вечером, — легко поддался на уловку отец. — Летом обещала почти на месяц приехать.
— С детьми?
— А как же без них!.. Ну что? Хватит на двоих? — окинул он взглядом кастрюлю с торчащими из воды белыми бугорками.
…Примерно в три часа дня Катя проводила отца, навела порядок на кухне и принялась наконец разбирать привезенные еще в четверг вещи.
В квартиру в тот вечер она попала ближе к ночи, расстелила постель и сразу завалилась спать. В пятницу утром водитель Колесникова свозил ее на перевязку, и она снова впала в спячку. Организм требовал самого простого и самого доступного лекарства после всех свалившихся неприятностей — сна. Бесконечно много сна! Потому и суббота прошла как в тумане: Катя то слонялась из угла в угол, то дремала у телевизора, периодически проваливаясь в ставшие уже привычными странные сновидения.
Если бы не приезд отца, скорее всего, и воскресенье прошло бы по такому же сценарию: бродила бы бесцельно по квартире, размышляла, периодически доводя себя до слез. А как тут не заплакать? Стоило зацепиться взглядом за занавеску на окне, как вспомнилось, с какой любовью рисовала эскизы штор для новой квартиры. Едва прилегла на бугристый, местами продавленный диван, как сразу загрустила о своем — широком, роскошном, в котором жила особая дрема: мягкая, сладкая, пушистая. Не такая, как здесь… Липкая, вязкая, тревожная.
Разобрав вещи, Катя спрятала пустые сумки в кладовку и устало присела на диван.
«Придется на днях заехать на Гвардейскую, — пришла она к выводу. — Слишком многое забыла в спешке. Виталику мои колготки все равно не понадобятся, разве что его пассии, — хмыкнула она. — А ведь Анастасия Сергеевна не только похожа на меня лицом, в ее возрасте я и размера была такого же. Правы психологи: мужчин привлекает заложенный природой стереотип… Эх, надо как-то собраться с духом и сбросить эти набранные из-за гормонов килограммы!.. Ну что? Засесть за ноутбук или полежать с полчасика? — посмотрела Катя на маленькую плюшевую подушечку. — Полежать! Имею полное право. Я в отпуске», — быстро нашла она себе оправдание.
Стоило ей принять горизонтальное положение и натянуть плед, как веки сами собой сомкнулись, а сознание стало медленно погружаться в знакомый мозаичный мир: аэропорт, Потюня с фотоаппаратом, длинноволосая блондинка… Вот только почему-то за рулем черного внедорожника Ладышева…
«Причем здесь он? И почему джип? — засопротивлялось подсознание, заставив вынырнуть из параллельного мира. — У нее ведь „Опель“! Золотистый! И как быстро Виталик в нем освоился! Помнится, полгода назад он ездил по делам в Вильнюс, а заодно помогал кому-то перегонять из Литвы именно золотистый „Опель“! Мол, виза у него многократная, хороший человек попросил. На три дня застрял — не успели оформить сделку в субботу. И меня с собой не взял, хотя я просилась. Значит, и там засветилась Анастасия Сергеевна. Н-да, охотница Мурлен-Мурло далеко пойдет, была бы поставлена цель. Как бы ни обольщался на свой счет Виталик, каким бы ни казался себе обаятельным сексуальным гигантом, ей нужен совсем не он, а то, что к нему прилагается: положение, деньги… И ведь таких вот Муркиных — пруд пруди! Никаких принципов — только желание получить все и сразу! Обидно и за себя, и за других жен. А мужиков жалко: не понимают, что подобные шалости отнимут у них гораздо больше, чем принесут! Эх, Виталик, Виталик… Ты был для меня не просто мужем, ты был другом, — тяжело вздохнула Катя. — А ведь как в свое время возмущался поведением соседки по старой квартире!»
Пять лет назад на глазах Проскуриных развалилась семья соседей по лестничной площадке. И в какой-то степени они оказались к этому причастны. Вернее, Катя.
А ведь познакомились при замечательных обстоятельствах. Через год после свадьбы Проскурины купили крохотную хрущевку-двушку. После подписания договора у нотариуса и полного расчета с продавцом они на радостях позвонили Замятину и пригласили посмотреть новое жилище. Заодно поинтересовались, родила ли жена, которую тот утром отвез в больницу. А через час уже поздравляли Анатолия: у него родился сын.
Так как своего угла в то время у Замятина еще не было, а отметить пополнение в семье полагалось, вскоре в пустую квартиру Проскуриных набилось столько общих друзей, что яблоку негде было упасть. Прямо на кухонном подоконнике попытались устроить импровизированный стол, да вот беда: у новоиспеченных хозяев ни ножа, ни штопора, ни посуды. По старой студенческой привычке пошли по соседям, и первой дверь открыла Люся. Она сидела в декретном отпуске и, пока годовалый малыш спал в кроватке, битый час с любопытством наблюдала в глазок за противоположной квартирой.
Как оказалось, шумная компания позвонила в нужную дверь и в нужное время: появились и тарелки, и рюмки, и штопор, и даже магнитофон с кассетами! К вечеру к ним присоединился Люсин муж Николай, который искренне обрадовался появлению новых соседей: молодые, веселые, такие же, как он, предприимчивые. Виталик со студенческой скамьи торговал стройматериалами, сосед, как выяснилось, специализировался на бытовой технике. А то ведь в их подъезде обитали практически одни пенсионеры!
Компания разошлась далеко за полночь. Счастливые и довольные Проскурины улеглись на полу на туристических ковриках и долго не могли уснуть от перевозбуждения: как же им сказочно повезло! И с жильем, и с соседями!
- Предыдущая
- 47/90
- Следующая
