Секира Перуна - Неволина Екатерина Александровна - Страница 9

• Предыдущая
• 9/44
• Следующая

Он спал всего-то часа два-три, но чувствовал себя необыкновенно бодрым и сильным.

Где-то в ветвях пели птицы, сквозь сосновые ветки проглядывало ярко-васильковое небо, а вокруг было так красиво, что сердце начинало чаще стучать в груди. «Жаль, что здесь нет Арины, – подумал Северин, – ей бы понравилось». Он ничуть не сомневался, что именно она, одна из немногих, способна почувствовать эту неброскую и в то же время такую всеобъемлющую красоту.

Очень хотелось есть, и Северин как-то само собой вышел на солнечную полянку с земляникой, потом отыскал небольшой ручеек, где умылся, и только тут вдруг подумал о друзьях, которые наверняка беспокоятся о нем.

Хотя Северин оказался довольно далеко от лагеря, парень вовсе не беспокоился об этом. У него всегда было хорошо с чувством направления, и сейчас, даже не определяя по солнцу север, юг, запад и восток, он просто двинулся в нужную сторону, тихо насвистывая под нос незамысловатую мелодию.

Он шел и думал, как хорошо было бы, если бы рядом вдруг оказалась Арина. Они бродили бы по лесу целый день, нашли бы полянку земляники – примерно такую, как он обнаружил недавно. Там можно было бы упасть в траву и осторожно срывать губами крупные сладкие ягоды, и кормить ими друг друга, и целоваться… Это стало бы прекрасной волшебной сказкой, жить в которой не наскучило бы ни ей, ни ему…

За этими мыслями Северин и сам не заметил, как вышел к стоянке. Лагерь уже просыпался, такой же, как всегда, и только черный круг кострища свидетельствовал о том, что вчерашняя ночь не являлась плодом воображения.

Глеб, Александра и Динка уже проснулись и встретили Северина с явным облегчением.

– Ты что, так и не ложился? – приветствовал друга Глеб.

Северин широко улыбнулся.

– Ну почему же? Я просто прекрасно выспался. Знаете, сегодня замечательный день!

Динка искоса наблюдала за ним.

– Знаешь, ты просто светишься, как будто тебе в уши лампочки вставили, – пошутила девочка в своей экзотичной манере. – А вообще кажется, будто в тебя сто пунктов маны вкачали, – добавила она после недолгой паузы. – Может, ты язычник и тебе Купала силы грантует?

Северин, не слишком прислушиваясь к ее словам – что еще можно от Динки, кроме компьютерно-игровых аналогий, услышать, – покосился на Александру как на самого дисциплинированного и ответственного члена группы.

– А нет ли у нас чего-нибудь мясного пожевать? – спросил он, сглатывая слюну. – Очень есть хочется!

Земляника – это, конечно, очень вкусно, но ненадолго, и ничто не сравнится с сочным ароматным куском мяса, чуть прижаренным на сковороде – с тоненькой кромочкой золотистого жира, мягкого, сочного мяса!..

– Да, – спохватилась она, – и вправду можно бы позавтракать. Дин, пошли, поможешь мне с бутербродами.

Девчонки удалились, и Северин остался с Глебом один на один.

– Кажется, ты с кем-то вчера познакомился? – спросил Глеб с деланым безразличием.

– Д-да… – Северину не хотелось говорить об Арине. Это было то же самое, что трогать грубыми руками едва распустившийся нежный цветок.

Глеб кивнул и не стал приставать с дальнейшими расспросами. Кажется, он понимал все даже без слов, и Северин почувствовал огромную благодарность.

Они стояли на веранде, облокотившись на перила, и молча смотрели на озеро. «Там, именно там я впервые поцеловал ее», – думал Северин, глядя на мерно качающиеся толстые камышины.

– Кстати, – сказал Глеб, когда девочки принялись накрывать на веранде простой деревянный стол, – а мы получили новое задание.

– Правда?! – взвизгнула Динка, едва не выронив хлеб, который держала в руках. – Как здорово! Значит, мы скоро отсюда уедем?!

В голосе девочки слышалась такая откровенная радость, что Северин взглянул на нее укоризненно.

– Это ты у нас лесной житель, – пояснила Динка, состроив рожу и показав товарищу язык. – А тут, между прочим, связь нестабильная. Бывает, конечно, хуже, но и лучше я, честно говоря, видала.

– Кто о чем, а Дина об Интернете, – заметил Глеб, принимая из рук Александры вскипевший чайник.

– И что в этом плохого? – вскинулась Динка. – Нас, между прочим, за это и выбрали. Меня – за то, что я хорошо в программировании шарю, Северина – за знание леса и еще эту… – Она согнула в локте тоненькую руку, лишенную всякого намека на какие бы то ни было мышцы. – За силу и всякие бицепсы-трицепцы. Александру – за серьезность и аккуратность – находись она на тонущем «Титанике», и то, не причесавшись, не села бы в спасательную шлюпку. А тебя…

– Да, интересно, за что же меня? – поддразнил девочку Глеб.

– А тебя – за то, что больно умный! – рассмеялась она.

– Никого не обошла! – хмыкнул Глеб. – Вроде и хвалит, а от таких похвал как-то не по себе…

– А что там с заданием, – напомнил Северин. Он уже уселся за стол и тянул к себе первый бутерброд, состоящий большей частью из колбасы, чем из хлеба.

– Слушайте. – Глеб сразу стал серьезным. – В языческие времена, еще до того, как Владимир кнутом да пряником взялся крестить Русь, славянские племена поклонялись разным богам, главным из которых почитали бога-громовержца – Перуна. Одно из главнейших его святилищ находилось на реке Волхов, на острове… Вот наше задание заключается в том, чтобы…

– Отправиться на остров и договориться с Перуном о вечном покровительстве? – не удержавшись, перебила его Динка.

– Ну почти… Всего-то добыть его секиру – нечто вроде каменного молота, – спокойно заявил Глеб.

– Если я правильно помню, Русь крестили веке в десятом? – уточнил Северин. Он поставил на стол локти и, отложив бутерброд, с интересом слушал друга.

– В конце десятого, но язычество держалось еще несколько веков… – уточнил тот. – Потом почти умерло. Но сейчас, кстати, появились люди, называющие себя язычниками. Они, конечно, больше играют и на самом деле мало что знают о языческой вере. Вроде как модно одно время было относить себя к поклонникам древних богов и на выступлениях фольклорных групп исступленно орать «Один», «Перун» или «Велес» – кому как больше нравится.

– Ну, про Велеса мы уже кое-что знаем, – усмехнулась Динка. – У нас даже свой богатырь Поток Власьевич есть, – и она хитро покосилась на Северина. Тот неожиданно покраснел и уставился в стол. – А что про этого Перуна известно?

– Действительно не так уж много, – вмешалась в разговор Александра. Она сидела чуть в стороне ото всех, на перилах и, казалось, даже не слушала. – Само имя Перун означает «бьющий, разящий». Раньше молнии тоже называли перунами… Так вот, Перун – бог грозы. У многих народов главным становился именно бог, метающий молнии. Например, Зевс у греков. Перуну приносили в жертву быков, а еще ему обычно была посвящена особая священная дубовая роща. Князь и княжья дружина считали Перуна своим покровителем и клялись его именем…

– Кстати, – добавил Глеб. – Перун часто встречается в народных сказках. В одной из них он долго гонял молниями черта, который прятался то в скотине, то в человеке, то в дереве, пока черт наконец не укрылся в воде. «Там тебе и место», – говорит Перун. Славяне вообще считали, что нечисть большую часть года живет в воде, выходит на сушу лишь на Ивана Купалу и ходит среди людей до Ильина дня. Поэтому и купаться лучше лишь в это время. Безопасней.

– Выходит, вовремя мы сюда приехали! – засмеялась Динка. – Только не уверена, хорошо это или плохо – то, что нечисть на сушу вылезла… Сидела бы себе в воде. Может, так было бы спокойнее.

– А как мы будем секиру Перуна искать? – спросил вдруг Северин.

– Археолог сказал, что раскопки ведутся, но им нужна наша помощь. Завтра выезжаем. – Глеб взглянул на часы. – Так что времени осталось немного. Отдыхайте, купайтесь, раз уж вода от всякой нечисти свободна, а утром пораньше отправляемся в путь. Все согласны?

«Русичи» переглянулись и с готовностью кивнули. Северин помедлил. Он думал об Арине. Конечно, он знал, что они здесь ненадолго, и жизнь его прочно связана со школой и сложными, порой опасными заданиями, но так хотелось продлить время, почувствовать себя свободным независимым человеком… как все те подростки, что тусуются во дворах, слушая музыку и маясь бездельем.

• Предыдущая
• 9/44
• Следующая