Тайна Голубого поезда - Кристи Агата - Страница 26

• Предыдущая
• 26/44
• Следующая

— Но я здесь не только ради удовольствия, месье Ван Алдин. Посмотрите, прямо напротив нас сидит высокий мужчина с роскошной бородой.

— Ну и что?

— Это месье Папалолоус.

— Грек?

— Можно сказать, грек. Известнейший в мире антиквар. У него маленький магазинчик в Париже, но полиция его подозревает…

— В чем?

— Он скупает краденое, в основном драгоценности. Ему и делать-то почти ничего не надо — переставить да заново отшлифовать камни. Он имеет дело и с высочайшими особами Европы, и с самым отребьем.

Ван Алдин глядел на Пуаро со все большим вниманием.

— Ну? — нетерпеливо прорычал он.

— Я спрашиваю себя, я, Эркюль Пуаро, — он драматически ударил себя кулаком в грудь, — спрашиваю себя, почему месье Папаполоус вдруг приехал в Ниццу?

Ван Алдин воспрянул. Он уже было разочаровался в Пуаро, решив, что маленький человечек обыкновенный позер. Теперь он возвращался к своему первому впечатлению. Он пристально смотрел на детектива.

— Я должен просить у вас прощения, месье Пуаро.

Пуаро сделал небрежный жест, словно отметая любые извинения.

— А! — воскликнул он. — Это пустяки. Лучше выслушайте меня, месье Ван Алдин. У меня есть для вас новости.

Миллионер вопросительно посмотрел на него.

Пуаро кивнул.

— Да, да, вам это будет интересно, Как вы знаете, граф де ла Роше был под наблюдением с самого начала. Его виллу обыскали.

— Ну и что? Нашли что-нибудь? Думаю, нет.

Пуаро отвесил легкий поклон.

— Ваше предположение недалеко от истины, месье Ван Алдин. Они не нашли ничего подозрительного. И это вполне естественно. Граф де ла Роше, как у вас говорят, родился не вчера. Он хитер, к тому же у него богатый опыт…

— Продолжайте! — не вытерпел Ван Алдин.

— Может быть, у графа и правда нет ничего компрометирующего. Но мы не должны отбрасывать другую версию. Если у него есть что прятать, то где? Не в доме — полиция обыскала все тщательно. Не при нем — он знает, что в любой момент его могут арестовать. Остается автомобиль. Как я сказал, граф был под наблюдением. На следующий день после разговора в магистратуре он поехал в Монте-Карло. Оттуда взял курс на Ментону. У него очень мощный автомобиль, ему удалось уйти от слежки, и на четверть часа он исчез из нашего поля зрения.

— И за это время он выбросил нечто на обочину? — поинтересовался Ван Алдин.

— Нет! Не на обочину. Са nest pas pratique.[32] Но слушайте дальше. Я кое о чем попросил месье Карре, и он любезно выполнил мою просьбу. В здешних местах на каждой почте кто-нибудь да знает графа в лицо. А лучший способ спрятать вещь — отправить ее по почте.

— Ну? — взревел миллионер.

— Хорошо. Volla![33] — Театральным жестом Пуаро вынул из кармана коричневый сверток. — В течение тех самых пятнадцати минут наш джентльмен отправил это по почте.

— Адрес? — задыхаясь, спросил миллионер.

Пуаро покачал головой.

— Может, вам рассказывали о маленьких газетных киосках в Париже, где письма и посылки хранятся до тех пор, пока за ними не придут. Это очень удобно, а стоит совсем недорого.

— Ладно, а что внутри? — нетерпеливо допытывался Ван Алдин.

— Что ж, момент подходящий. — Пуаро огляделся. — Все заняты теннисом. Смотрите, месье!

Миллионер побелел как бумага.

— Боже! — выдохнул он. — Рубины!

Несколько минут он сидел как прикованный. Пуаро тем временем спокойно засунул сверток в карман.

Вдруг миллионер как будто очнулся. Он схватил Пуаро за руки и сжал их так сильно, что маленький человек чуть не закричал.

— Это великолепно! Великолепно! Вы прекрасны, вы тысячу раз прекрасны, месье Пуаро!

— Ничего великолепного, — скромно сказал Пуаро.

— Порядок и метод, приведенные в соответствие друг другу! Вот и все.

— Граф де ла Роше арестован? — мстительно спросил миллионер.

— Нет!

— Но почему? Чего вам еще надо? — Ван Алдин не мог скрыть удивления.

— У графа алиби.

— Но это же чушь!

— Да, — сказал Пуаро, — я тоже уверен, что чушь, но, к несчастью, я должен это доказать.

— А за это время он ускользнет…

Пуаро энергично покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Граф никогда не сделает этого. Единственное, чем он дорожит больше всего на свете, — это его общественное положение. И он любой ценой будет стараться сохранить его.

Но Ван Алдин был неудовлетворен этим ответом.

— Я не понимаю…

Пуаро поднял руку.

— Дайте мне еще немного времени, месье. У меня есть одна маленькая идея.

Многие смеются над маленькими идеями Эркюля Пуаро, но они ошибаются.

— Ладно! — сказал Ван Алдин. — Валяйте! Что же это за маленькая идея?

Пуаро ответил не сразу:

— Я зайду к вам в отель завтра в одиннадцать часов утра. До этого никому ничего не говорите.

Месье Папаполоус завтракал. Напротив сидела его дочь Зия, Раздался стук в дверь, и в гостиную вошел слуга с запиской, которую он подал Папаполоусу. Тот прочитал, недоуменно поднял брови и передал записку дочери.

— Хм, — задумчиво произнес он. почесывая за ухом. — Эркюль Пуаро. С чего бы это?

Дочь и отец посмотрели друг на друга.

— Я видел его вчера на корте. Не нравится мне все это, Зия.

— Было дело, он помог тебе, — напомнила дочь.

— Правда, — согласился Папаполоус. — Я слышал, он отошел от дел.

Этот разговор между отцом и дочерью велся на их родном языке. Потом месье Папаполоус повернулся к слуге и сказал по-французски:

— Faltes monter ce monsieur![34]

Через несколько минут, постукивая изящной тросточкой, вошел роскошно одетый Эркюль Пуаро.

— Мой дорогой месье Папаполоус!

— Мой дорогой месье Пуаро!

— О, мадемуазель Зия! — Пуаро отвесил изысканный поклон.

— Простите, мы продолжим наш завтрак, — произнес месье Папаполоус, наливая себе кофе. — Ваш визит… немного рановат.

— Я понимаю, это неприлично, — сказал Пуаро, — но обстоятельства…

— Ах, — пробормотал месье Папаполоус, — вы опять занимаетесь расследованием?

— Очень серьезным расследованием, — ответил Пуаро. — Смерть мадам Кеттеринг.

— Как, как? — Папаполоус невинно посмотрел в потолок. — А, это та дама, которая умерла в Голубом поезде, да? Я читал об этом случае в газете, но там не было подробностей.

— В интересах следствия, — заметил Пуаро, — было решено не писать об этом деле подробно.

Наступила пауза.

— И чем же я могу помочь вам? — любезно поинтересовался антиквар.

— Voila, — ответил Пуаро. — Перехожу к делу.

Он вынул из кармана коричневый сверток, извлек футляр, достал рубины и передал их Папаполоусу.

Краем глаза он наблюдал за антикваром — ни один мускул не дрогнул на лице последнего. Он взял камни и некоторое время разглядывал их очень внимательно и профессионально. Затем вопросительно посмотрел на детектива.

— Они великолепны, не так ли? — сказал Пуаро.

— Хороши! — согласился Папаполоус.

— И какова, на ваш взгляд, их цена?

— Вам и правда необходимо, это знать? — поморщился грек.

— Вы проницательны, месье Папаполоус. Нет, не очень. Но… Они могут стоить, например, пятьсот тысяч долларов?

Папаполоус засмеялся, и Пуаро вместе с ним.

— Как имитация, — Папаполоус вернул камни Пуаро, — они прекрасны. Не будет ли бестактным с моей стороны спросить, как они к вам попали?

— Ну что ж, — ответил Пуаро. — Я не имею привычки таиться от старых друзей. Они принадлежали графу де ла Роше.

У месье Папаполоуса глаза полезли из орбит.

— Вот это да! — пробормотал он.

Пуаро подался вперед и сказал самым невинным и простодушным тоном:

— Месье Папаполоус, я выкладываю свои карты на стол. Настоящие камни были украдены у мадам Кеттеринг в Голубом поезде. Я хочу предупредить вас: я не связан с розыском этих камней. Это дело полиции. Я работаю не на полицию, а на мистера Ван Алдина. Я хочу найти человека, который убил мадам Кеттеринг. Камни меня интересуют лишь в той степени, в какой они связаны с убийством. Вы меня поняли?

• Предыдущая
• 26/44
• Следующая