Зона действия - Блинов Геннадий Яковлевич - Страница 23

• Предыдущая
• 23/50
• Следующая

— Идите и слушайте сами — не чужие, — усмехнулся Яшка. — Привыкли, чтобы вам готовенькое на тарелочке с голубой каемочкой подносили.

Ребята нырнули в вагончик. Антошка сразу увидел Марфушину маму. Она была в красной косынке и комбинезоне. Она говорила взволнованно, и Антошка заметил, как на нее с улыбкой смотрят парни, и он понял, что они любуются ею.

— Мне лично танцев не надо — возраст не тот, за девчонок наших дорогих беспокоюсь, — говорила Марфушина мама. — А им вот как и танцплощадка, и клуб нужны, — и она провела пальцем по шее.

— Зачем так говоришь, что тебе не до танцев, — сказал Жора Айропетян. — Мы тебя еще изберем королевой красоты, а я тебя приглашу на первый танец в новом клубе.

Парии засмеялись.

— У Жоры губа не дура, — бросил кто-то.

— Мужики, будьте серьезней, — постучал Коржецкий карандашом о мутноватое стекло графина. — Итак, значит, решено: строительство поселкового клуба объявляем народной стройкой и будем работать на ней в выходные дни. Разумеется, надо провести среди строителей разъяснительную работу.

Неподалеку от Коржецкого за столом сидел Антошкин отец. Рукава его клетчатой рубашки были засучены, большие жилистые руки, привычные к работе, сейчас без дела лежали на столешнице, и бригадир чувствовал себя неловко. Антошка догадался об этом потому, что отец нервно постукивал по столешнице пальцами. Это было верной приметой — когда отец волновался, он начинал барабанить по столу. Антошкина мама однажды в шутку заметила: «Тебя, Павел, противопоказано в президиум избирать — начнешь по красной скатерти стучать и оратора заглушишь».

Антошка с гордостью подумал, что отец у него что надо, не зря его портрет на Доске почета. На такой огромной стройке не затеряться среди десятков других бригадиров и тысяч строителей — непросто, надо очень любить свое дело, болеть за него и, как говорит отец, работать не тяп-ляп, а с умом.

Коржецкий заметил Антошку, наклонился к Павлу Ивановичу и что-то шепнул. Тот нашел сына глазами и подмигнул ему: «Знай, мол, наших и вообще держи хвост пистолетом».

Когда строители разошлись, Коржецкий пригласил ребят садиться за стол и шутливо сказал:

— Кто-то обещал над нами, беспомощными мужиками, взять шефство, но слово свое не держит. Мужики голодают, их квартира зарастает грязью.

Марфуша ухмыльнулась и в тон комсоргу шутливо сказала:

— Мне очень жаль этих несчастных мужиков, которые не умеют себе поджарить картошки и боятся половой тряпки. Между прочим, шефы никогда тунеядства не поддерживают.

Коржецкий ткнул пальцем в сторону Яшки, потом себе в грудь и, подражая Жоре Айропетяну, воскликнул:

— Это Яшка тунеядец? Тот самый ваш лучший друг Яшка, который сегодня чистил резиновый картофель и оттяпал себе полпальца? Ая-яй-яй… Какое несправедливое обвинение.

Яшка обиделся:

— И не оттяпал, а чуток порезал. А резиновый картофель, если хочешь знать, я в магазине покупал.

Коржецкий покачал головой:

— Ай да Марьин, ай да начальник. В столовых картошку чистить хлопотно, выбрасывать ее — опасно, вот он и нашел выход — покупайте, дорогие строители, залежалый товарец! Ну и делец!

Антошка видел комсорга таким оживленным впервые. Раньше он ему казался угрюмым, недоступным, и, признаться, он всегда его чуток побаивался. А на самом деле Коржецкий, оказывается, такой же простой, как и его отец.

— Сегодня и Марьин мне настроение не испортит, — доверчиво сказал комсорг. — Дела, ребятушки, большие предстоят. Слышали о клубе? И вам дело найдется.

Коржецкий уже знал о рассказе старой рыбачки, нашедшей на льду Черного озера в военные годы снаряд.

— В самом деле, такая находка кажется довольно странной, и я бы в нее, наверное, не поверил. Но, говорят, и ты, Марфуша, видела на дне озера какие-то похожие на снаряды железяки? — спросил он.

— Нащупывала. Они уже тиной замыты.

— Дело серьезное. Надеюсь на вашу помощь, ребята. У меня есть кое-какие соображения, и я о них сейчас черкну Савелию Ивановичу. С ним, вы, пожалуй, и займетесь разведкой.

Хромой Комендант записку положил в карман пиджака, не читая.

Ребята недоуменно смотрели на него, и Савелий Иванович пояснил:

— Только что Глебушка звонил из штаба. Так что берите меня в свою команду и начнем поиски. Правда, в этом деле нам бы очень пригодилась моя благоверная Мария Федоровна.

— Давайте ее пригласим, — обрадовалась Марфуша. — Она столько о сыщиках знает…

Откуда-то из полутемного коридора вынырнул Игорек, все еще находящийся под присмотром старушки в связи с ремонтом детского сада.

— Бабушка Маша! Они шепчутся о шпионах, — крикнул он.

Скрипнула дверь, и в коридор вышла старушка с истрепанной книжкой в руках — она читала очередной детектив. Яшка, увидев Марию Федоровну, покосился на Игорька и на всякий случай спрятался за спинами ребят.

— О каких шпионах, Сава, идет речь? — поинтересовалась старушка.

Однако Марию Федоровну пришлось разочаровать: о шпионах разговора не было, а речь шла о военной тайне, кстати, в которую решено посвятить и ее. Вот только поведение Игорька вызывает сомнение. Можно ли ему доверять тайну?

Глазенки Игорька засветились.

— Могила, — прошептал он.

— Попробуем поверить? — спросил Савелий Иванович ребят. — Все-таки Игорь — мужик и должен понять, что ябедничать — самое последнее дело.

Мария Федоровна хотела что-то возразить, но Савелий Иванович строго сказал:

— Дискуссии на темы воспитания открывать не будем. Теперь по поводу тайны. У Коржецкого есть соображения — начинать надо с Новокузнецка. Я поддерживаю его.

Антошка разочарованно присвистнул. Яшка недоуменно повел плечами и сказал:

— Может быть, для большей верности начнем поиски с Северного полюса?

— При чем здесь полюс? — возразил Савелий Иванович. — Ты, Яков, не ехидничай, а предлагай, если есть дельные мысли.

Яшка кивнул в сторону Марфуши и сказал:

— Она снаряды видела? Видела. Таким образом, нам даже место известно, где их искать. А на поиски вызвать водолазов — и весь сказ.

Антошка был согласен с приятелем. Но он понимал, что у Савелия Ивановича есть какие-то другие соображения, потому что мысль о том, что надо позвать водолазов не такая уж и оригинальная, чтобы она не пришла в голову коменданту.

— Твоими устами да мед пить, Яков, — усмехнулся Савелий Иванович. — Послушаешь тебя, и может показаться, что нет ничего проще найти и обезвредить кучу взрывчатки. Нет, брат. Со смертью шутки плохи. Допустим, водолазы обнаружат и перенесут куда следует снаряды, которые видела Марфуша. А кто даст гарантию, что в озере больше не осталось такого, с позволения сказать, клада? Между прочим, Черное озеро, сам знаешь, — не маленькое: года не хватит, чтобы его обследовать.

— Верно, — поддержала коменданта Мария Федоровна. — Следовательно, нам надо искать свидетелей, которые бы подтвердили…

Савелий Иванович кивнул.

— Верно. Я бы лучше сказал, надо искать тех, кого видел рыбак Пудушка на льду озера. А они — жители Новокузнецка, это яснее ясного.

Антошка проезжал через Новокузнецк на автобусе и знал, что это очень большой город. Он запомнил огромный Кузнецкий комбинат с его высоченными трубами и градирнями. Казалось, заводским корпусам нет конца — они уходили к горизонту. Антошка тогда, помнится, спросил мать:

— Неужели и Запсиб будет таким же огромным?

Мать призналась:

— Не знаю, сын. Комбинату полвека, а Запсиб пока в пеленках.

— Запсиб шагнет еще шире, — сказал парень, сидящий неподалеку. — Он за пятилетку догонит и перегонит Кузнецкий комбинат. Не успеешь школу закончить, Запсиб даст чугун, сталь, прокат. Так что, готовь себя, парень, в металлурги. Или в строители. Обещаю подарить тебе свой монтажный пояс и каску. Как эстафету. Я лично хочу навсегда пришвартоваться и стать на вахту у домны.

Еще несколько недель назад Антошка и подумать не мог, что ему придется побывать на Кузнецком комбинате. И не любопытствующим экскурсантом, а по важному, можно сказать, государственному делу.

• Предыдущая
• 23/50
• Следующая