Саммерхилл - воспитание свободой - Гусинский Эрнст Натанович - Страница 79

• Предыдущая
• 79/89
• Следующая

Когда семилетний Вилли вернулся после своего первого семестра в Саммерхилле, его речь была полна такими крепкими выражениями, что соседи не позволяли ему играть со своими детьми. Что мне с этим делать ?

Весьма прискорбно, печально и болезненно для Вилли, но какова альтернатива? Если ваших соседей можно шокировать несколькими «черт» и «проклятье», то этим людям с подавленной психикой просто не стоит разрешать общаться с вашим Вилли.

Что думают дети Саммерхилла о кино?

Они смотрят самые разные фильмы. Цензуры у нас нет. В результате к тому времени, когда они уходят из школы, они приобретают способность судить о фильмах здраво. Довольно часто кто-нибудь из старших детей отказывается идти в кино на том основании, что фильм его не привлекает. Старшие ученики, видевшие великие французские, немецкие, итальянские фильмы, очень критически относятся к средней голливудской продукции. Мальчики младше пубертатного возраста скучают на фильмах о любви.

Что вы делаете с ребенком, который огрызается?

Ни один ребенок в Саммерхилле никогда не огрызается. Ребенок огрызается только тогда, когда кто-то, страдающий повышенным чувством собственного достоинства, обращается с ним как с неполноценным. В Саммерхилле мы говорим на языке детей. Если бы учитель пожаловался мне, что дети огрызаются, я бы решил, что он никуда не годится.

Что вы делаете с ребенком, который не хочет принимать лекарства?

Не знаю. У нас в Саммерхилле никогда не было ребенка, который отказывался бы принимать лекарства. У нас такое сбалансированное питание, что болезни не входят в число проблем нашей школы.

Присматривают ли в Саммерхилле старшие дети за младшими ?

Нет, за младшими вовсе не надо присматривать, они слишком заняты своими собственными важными делами.

Были ли у вас когда-нибудь в Саммерхилле цветные ученики?

Да, у нас в Саммерхилле было два цветных ученика, и, насколько я мог видеть, остальные дети не придавали никакого значения цвету их кожи. Один цветной мальчик был задира, его не любили, а другой, очень милый парень, пользовался исключительной популярностью.

Есть ли у вас в Саммерхилле бойскауты ?

Нет, я не думаю, что наши мальчишки могли бы переварить одно доброе дело в день. Осознанно делать в день одно доброе дело — это попахивает самодовольством. В бойскаутском движении много хорошего, но мне не слишком нравятся высокопарные моральные рассуждения и буржуазные представления о добре, зле и чистоте. Я у себя в школе никогда не выражал никаких мнений по поводу бойскаутов, но в то же время ни разу не слышал, чтобы кто-нибудь из наших мальчиков проявлял какой-либо интерес к этому движению.

Каков ваш подход к ребенку, воспитанному в искренне религиозной семье? Позволяете ли вы такому ребенку исполнять религиозные обряды в Саммерхилле?

Да, ребенок может исполнять обряды, не боясь никаких критических замечаний со стороны педагогического персонала или учеников. Но я убедился, что ни один ребенок не хочет исполнять религиозные обряды, если он свободен.

Некоторые новые ученики несколько воскресений ходят в церковь, но потом перестают. В церкви слишком скучно. Я не вижу ни малейших признаков того, что молитва для детей — вещь естественная. Когда утрачено чувство греха, нет нужды и в молитве.

Дети из религиозных семей, как правило, неискренни и подавлены. Это неизбежно при религиозном взгляде на мир, который растерял свою изначальную любовь к жизни и сконцентрировался на страхе смерти. Вы можете поселить в ребенке страх перед богом, но не любовь к нему. Свободным детям не нужна религия, потому что их духовная жизнь полна творчества.

Интересуются ли дети в Саммерхилле политикой?

Нет. Возможно, это происходит потому, что все они — дети представителей среднего класса, никогда не испытывавшие бедности. Я взял за правило удерживать учительский персонал от попыток оказывать политическое влияние на детей. Политика, как и религия, — это дело личного выбора, который должен быть сделан гораздо позднее, когда ребенок вырастет.

Боюсь, однако, что, если бы кто-нибудь из прежних наших учеников стал премьер-министром, я бы посчитал это неудачей Саммерхилла.

Идет ли кто-нибудь из учеников Саммерхилла после школы служить в армию?

До сих пор пошел только один, он вступил в военно-воздушные силы. Возможно, армия чересчур нетворческая организация, чтобы привлекать свободных детей. Война ведь в конце концов разрушение. Саммерхиллские дети стали бы воевать за свою страну с такой же готовностью, как и все остальные, но они, скорее всего, захотели бы точно узнать, за что именно воюют. Наши давние ученики участвовали во второй мировой войне, и несколько человек погибли.

Почему мальчики и девочки спят у вас в разных комнатах?

Потому что Саммерхилл находится в Англии, и мы должны уважать нравы и законы Англии.

Считаете ли вы, что каждый родитель, прочитавший ваши книги и прослушавший ваши лекции, станет обращаться со своим ребенком по-другому—лучше, раз уж он знает, что к чему? Может быть, удастся спасти изуродованных детей, распространяя знания среди родителей?

Какая-нибудь властная мать, прочитав эту книгу, может горько воскликнуть, защищаясь: «Я вовсе не хочу уродовать своего ребенка, но я ничего не могу с собой поделать. Хорошо вам ставить диагноз, но где лекарства?»

Она права. Где лекарства? Или, вернее, есть ли лекарства? Не слишком ли много мы просим?

Какое можно предложить лекарство для женщины, чья жизнь скучна и полна страхов? Какое лекарство существует для мужчины, который считает, что его нахальный сын — предел совершенства? Более того, какое существует лекарство для родителей, которые не отдают себе отчета в том, что они делают, и впадают в ярость при малейшем предположении, что в чем-то не правы? Нет, знания сами по себе не помогают, если только родители не готовы эмоционально получать эти знания и у них есть внутренние силы на основе этих новых знаний действовать самостоятельно.

Почему вы так много говорите о том, что ребенок должен быть счастливым? Разве кто-нибудь вообще счастлив?

Это нелегкий вопрос, потому что каждый понимает счастье по-свое- му! Конечно, никто не бывает постоянно счастлив. У всех случаются зубная боль, неудачные романы, скучная работа.

Если слово «счастье» вообще что-нибудь означает, то, скорее всего, это — внутреннее чувство благополучия, равновесия, удовлетворенности жизнью. Все они могут существовать только в том случае, если человек чувствует себя свободным. Дети, которых наказывают, выглядят запуганными, несчастными.

Счастье можно было бы определить как отсутствие подавленности. В доме, где живет счастливая семья, правит любовь, а несчастливая семья постоянно живет в напряжении.

Я отдаю счастью первое место, потому что на то же первое место я ставлю личностный рост. Лучше не иметь никакого представления о том, что такое десятичная дробь, но быть свободным и довольным, чем успешно сдать школьные экзамены и ходить с лицом, покрытым прыщами. Я никогда не видел прыщей на лице счастливого и свободного подростка.

Если ребенку предоставлена абсолютная свобода, то скоро ли он поймет, что самодисциплина есть сущность жизни, и поймет ли он это вообще когда-нибудь?Такой вещи, как абсолютная свобода, не существует. Тот, кто позволяет ребенку все делать по-своему, идет по опасному пути.

• Предыдущая
• 79/89
• Следующая