Муми-тролль и шляпа Чародея - Янссон Туве Марика - Страница 20

• Предыдущая
• 20/22
• Следующая

— Да нет же! Бедная я разнесчастная, — вздыхала Муми-мама.

— Давайте дадим срочное объявление в газету, — предложил Снорк.

Так они и сделали. И газета вышла с двумя потрясающими новостями:

«СНУСМУМРИК ПОКИДАЕТ МУМИ-ДОЛИНУ.

Таинственный уход на рассвете».

Это была первая сенсационная новость. А дальше, более крупным шрифтом значилось:

«ИСЧЕЗЛА СУМКА МУМИ-МАМЫ.

Следы не обнаружены.

Неслыханный пир в вознаграждение».

Как только эта новость распространилась, поднялась невыразимая суета в лесу, в горах, у моря. Даже последняя мышка-полёвка и та решила принять участие в поисках. Дома остались только старые да немощные, и вся долина наполнилась криком и беготнёй.

— Надо же, какой я устроила переполох, — сказала Муми-мама. Но при этом она выглядела довольной.

— Чтосла всеслаищут? — спросила Вифсла.

— Мою сумку, ясное дело, — сказала Муми-мама.

— Чёрнслую? С четырьмясла карманслами?И в которой есть зеркальце?

— Что ты сказала? — переспросила Муми-мама. Она была так расстроена, что не могла как следует сосредоточиться. — Да, да. Но бегите, поиграйте, маленькие, не тревожьтесь обо мне.

— Чтослаты думсла? — спросила Вифсла, когда они вышли в сад.

— Мне её жальсла, —отозвалась Тофсла.

— Придётся вернутьсла, —вздохнула Вифсла. — Но было так уютно спатьслав карманслах.

И Тофсла с Вифслой направились в своё потайное местечко, которое до сих пор никто не обнаружил, и взяли запрятанную под ветками розового куста сумочку.

Ровно в полдень в саду появились Тофсла и Вифсла, таща волоком Муми-мамину сумочку. Их тут же заметил зоркий ястреб и разнёс новость по всей Муми-долине. Всем была объявлена радостная весть:

«СУМКА МУМИ-МАМЫ НАШЛАСЬ.

ЕЁ НАШЛИ ТОФСЛА И ВИФСЛА.

Трогательные сцены в Муми-доме!»

Они поднялись на крыльцо.

— Глазам своим не верю! — воскликнула Муми-мама. — О, какое счастье! Вы где её обнаружили?

— В кустахсла, —сказала Тофсла. — В ней было так приятно спатьсла…

Но в эту минуту в дом ввалилась целая толпа поздравителей. Может, оно и к лучшему, что Муми-мама так никогда и не узнала, что её сумка служила Тофсле и Вифсле спальней. Что касается всех остальных, то у них из головы не выходил обещанный августовский пир горой. Всё должно быть приготовлено до восхода луны. Подумать только, как всем будет весело!

Даже Ондатр и тот проявил интерес к происходящему.

— Надо поставить много столов, — сказал он. — Больших и маленьких. В самых неожиданных местах. Вряд ли кто станет сидеть на месте во время большого пира. Я уверен, суеты и беготни будет больше чем достаточно. Сначала надо подать на стол всё самое лучшее. А дальше уже безразлично что подавать: гости к этому времени уже успеют как следует заправиться. И не приставайте к гостям, чтобы они пели, говорили тосты и всё такое прочее. Они сами и есть программа вечера.

Высказав всю это поразительную житейскую мудрость, Ондатр направился к своему гамаку, чтобы продолжить изучение книги «О тщете всего сущего».

— Что мне лучше на себя надеть, — спросила фрёкен Снорк, слегка волнуясь, — голубое украшение из перьев или жемчужную диадему?

— Я думаю, перья, — посоветовал Муми-тролль. — Просто — перья за уши и вокруг ног, ну, возможно, ещё воткнуть два-три голубых перышка в кисточку хвоста.

— Спасибо за совет, — сказала фрёкен Снорк и убежала.

В дверях она столкнулась с братом, который нёс целую кучу разноцветных бумажных фонариков.

— Смотреть надо! — крикнул он ей сердито. — Ты собьёшь мусс из моих фонариков. Кто бы мне объяснил, зачем вообще на свете существуют сёстры!

Он отнёс фонарики в сад и стал развешивать их по деревьям. Тем временем Хемуль устанавливал всё для фейерверка в подходящих для этого случая местах. Там были летающие звёзды, бенгальские огни, огненные фонтаны, рассыпающиеся серебристым дождём, и ракеты-хлопушки.

— Я страшно нервничаю, — сказал Хемуль, — может, запустим парочку для пробы?

— Всё равно при дневном свете ничего не будет видно, — заметил Муми-папа. — Если тебе так уж хочется, возьми бенгальский огонь и зажги его в картофельном погребе. Там и днём темно.

Муми-папа поместился перед крыльцом, где он готовил пунш в большой красной посудине. Он всыпал немного изюму и миндалю, засахаренных цветков лотоса, мускату и чуточку сахарку. Ещё он выжал парочку лимонов и влил два литра рябинового ликёра, чтобы получалось и вкусно, и красиво.

Время от времени он пробовал, хорош ли получается его фирменный пунш. Получалось и вправду хорошо.

— Жаль только, что у нас не будет музыки, — сказал Снифф. — Снусмумрик-то ушёл!

— А мы усилим звук нашей музыкальной шкатулки, — сказал Муми-папа. — И всё будет в порядке. Второй бокал мы поднимем за Снусмумрика.

— А первый за кого? — спросил Снифф с надеждой?

— Ясное дело, за Тофслу и Вифслу, — решительно отозвался Муми-папа.

Приготовления к празднику всё набирали и набирали обороты. Все обитатели долины и леса, все горные и прибрежные жители несли и несли всякую еду и питьё и всё складывали на столы, расставленные в саду под деревьями. На столах высились груды самых разнообразных фруктов и вкуснейших гусиных шкварок. А на маленьких столиках, расположенных под кустами, стояли красивые букетики из осенних листьев, были положены орехи, ягоды, нанизанные на соломинки и пшеничные колоски. Тесто для блинчиков Муми-маме пришлось наводить в ванне, потому что глиняный горшок был явно мал. Потом она принесла из погреба одиннадцать баночек с неслыханно вкусным вареньем. (Двенадцатую разбил Хемуль, когда пробовал в погребе свою пиротехнику, но ничего страшного не случилось, потому что Тофсла и Вифсла тут же всё подлизали.)

— Глядисла, —сказала Тофсла. — Такой переполохслаи всёслав нашу честьсла!

— Подижьсла поймисла! — отозвалась Вифсла.

Тофслу и Вифслу усадили на самые почётные места за большим столом.

Когда стемнело настолько, что можно было зажечь фонарики, Хемуль громко ударил в гонг, что означало: «Начинаем!»

Всё выглядело очень торжественно.

Все нарядились, как только могли, во всё самое лучшее и, надо сказать, чувствовали себя слегка не в своей тарелке. Все церемонно раскланивались друг с другом и не уставали повторять: «Как хорошо, что нет дождя» или «Подумайте, какое счастье, что сумочка нашлась». И никто не решался первым сесть за стол.

Муми-папа произнёс краткую вступительную речь и, объяснив, что дало повод для праздника, поблагодарил Тофслу и Вифслу.

Потом Муми-папа упомянул о том, сколь коротко северное лето, и призвал всех повеселиться на славу. Дальше он пустился в воспоминания о днях своей юности. Но тут Муми-мама прикатила целую тачку поджаристых блинчиков, и все дружно зааплодировали. Торжественность от этого нисколько не полиняла, все почувствовали себя более непринуждённо, и чуть погодя пиршество развернулось на полную катушку. Весь сад да и вся Муми-долина были уставлены маленькими освещёнными столами. Всё кругом сверкало: поблескивали светлячки и жучки-огнёвки, а пёстрые фонарики раскачивались на ветках деревьев, точно диковинные фрукты. С громким хлопком в тёмное августовское небо взвилась ракета и, гордо описав дугу, взорвалась ливнем серебристых звёздочек, которые стали медленно-медленно опускаться на землю. Все повернули носы в сторону серебристого дождя и закричали: «Ура!». То-то было весело!

А вот забил серебряный фонтан, а за ним над вершинами деревьев замела бенгальская метель. Муми-папа выкатил на садовую дорожку объёмистую бочку с пуншем. И все подбежали к нему, каждый со своим сосудом, и папа их все проворно наполнял, будь то стакан, или чашечка, или бокальчик из берёсты, или, на худой конец, свёрнутый листик.

• Предыдущая
• 20/22
• Следующая