Врата судьбы - Кристи Агата - Страница 21

• Предыдущая
• 21/48
• Следующая

— Да, но все данные очень фрагментарны.

— Еще бы, прошло столько лет. Эту историю связывали с чертежами подводной лодки, которые были похищены примерно в то же время. И кое-какие военно — воздушные секреты тоже. В конце концов это привлекло общественное внимание. Но все оказалось гораздо сложнее. Выяснилось, что там были замешаны и многие наши видные политики. Знаете, про которых говорят: «Ну, этот абсолютно неподкупен». Неподкупные политики — все равно что офицеры «вне подозрения». Сплошная липа, — сказал мистер Робинсон. — Взять хотя бы прошлую войну. Многих людей совершенно напрасно считали неподкупными. Один такой жил неподалеку отсюда. У него, кажется, был коттедж на пляже. Завел себе массу последователей. Они восхваляли Гитлера, говорили, что наш единственный шанс — заключить с ним союз. На вид благородный такой мужчина, пропагандировал замечательные идеи. Ратовал за уничтожение бедности, трудностей, несправедливости. В общем, дул в фашистскую дуду, только не называл это фашизмом. То же с Испанией. Сначала вовсю поддерживал Франко и франкистов. И, разумеется, старого доброго Муссолини. Да, перед войнами всегда появляются такие вот отклонения Как правило, о них никто ничего не знает.

— Вы, похоже, знаете все, — сказал Томми — Извините. Получилось несколько грубовато. Но очень интересно встретить человека, который действительно все знает.

— Ну, видите ли, я имел привычку, так сказать, везде совать свой нос. Влезал то сбоку, то сзади. Многое слышал. Многое мне рассказывали старые приятели, которые участвовали в подобных делах и знали все. Вы, наверное, тоже начинаете это понимать?

— Да, — подтвердил Томми, — совершенно верно. Я встречаюсь со старыми друзьями, а они встречаются со своими старыми друзьями. Я знаю многое, они знают многое. Иногда узнаешь очень интересные истории.

— Да, — сказал мистер Робинсон. — Я вижу, куда вы клоните. Вы, значит, тоже с этим столкнулись.

— Проблема в том, что я в общем-то, сомневаюсь — я имею в виду, возможно, мы ведем себя довольно глупо Мы купили дом, как раз такой, какой хотели. Мы переделали его, как хотели, и теперь пытаемся привести в порядок сад. Я, например, не имею особого желания снова заниматься расследованиями. Это просто любопытство с нашей стороны. Все давно прошло, но не лезет из головы. Хочется, конечно, узнать, что произошло, но есть ли смысл? Какая от этого будет польза?

— Я понимаю. Вы просто хотите знать. Так уж устроен человек. Это стремление и делает из нас исследователей, заставляет летать на луну и нырять в океаны, искать природный газ в Северном море, получать кислород из моря, а не от

— лесов и деревьев. Благодаря любопытству человечество приобрело обширные знания. Без любопытства, наверное, человек превратился бы в черепаху. Черепашья жизнь удобная. Зимой спишь, летом бодрствуешь и питаешься, если не ошибаюсь, одной травой. Жизнь, может, не увлекательная, зато спокойная. С другой стороны…

— С другой стороны, можно сказать, человек похож на мангуста.

— Хорошо сказано. Вы — любитель Киплинга. Я очень рад. Сейчас Киплинга не ценят так, как он того заслуживает. Он был отличным парнем. Превосходно читается. Его рассказы просто замечательны. Я-бы, сказал, его недооценивают.

— Я не хочу заниматься глупостями, — продолжал Томми. — Я не хочу лезть в вещи, которые меня не касаются. Да и, по-моему, не только меня, но и вообще никого.

— Это вы точно не знаете, — указал мистер Робинсон.

— Если честно, — продолжал Томми, окончательно устыдившись, что отрывает важного человека от дел, — я не пытаюсь что-то узнать.

— Просто, я полагаю, пытаетесь удовлетворить любопытство своей супруги. Я слышал о ней, кажется, не имел удовольствия знать лично. Она замечательная женщина, не правда ли?

— Я так считаю, — сказал Томми.

— Приятно это слышать. Мне нравится, когда люди держатся друг за друга и вполне довольны своим браком.

— И все же я, наверное, как черепаха. Мы старые, уставшие люди, и хотя на здоровье не жалуемся, у нас уже нет желания впутываться в авантюры. Мы стараемся ни во что не влезать, просто…

— Я понимаю, понимаю, — прервал его мистер Робинсон, — не надо извиняться. Вы хотите знать — как мангуст. И миссис Бересфорд хочет знать. Более того, из того, что я слышал о ней, я бы сказал, что она обязательно узнает.

— Вы думаете, вероятнее всего узнает она, а не я?

— Ну, мне показалось, что ей этого больше хочется, чем вам, но вполне возможно, что вы узнаете тоже — вы умеете находить источники информации. А найти информацию о столь давних событиях — дело нелегкое.

— Поэтому-то мне и неудобно беспокоить вас. Сам бы я не пришел к вам, если бы не Бакенбард. Я имею в виду…

— Знаю, кого вы имеете в виду. Все гордился своими бакенбардами, потому его так и прозвали. Хороший парень, в свое время проделал отличную работу. Да. Он направил вас ко мне — знал, что меня интересуют такие вещи. Я, знаете ли, рано начал совать повсюду свой нос и собирать информацию.

— А теперь, — сказал Томми, — вы — специалист наивысшего уровня.

— Кто это вам сказал? — спросил мистер Робинсон. — Чепуха какая.

— Я так не считаю, — сказал Томми.

— Ну, — произнес мистер Робинсон, — некоторые достигают высшего уровня, а к другим уровень приходит сам. Я бы включил себя в последнюю категорию. Мне Пришлось заниматься некоторыми делали чрезвычайной важности.

— Как, например, дело, связанное с Франкфуртом?

— А, до вас дошли слухи? Выбросьте их из головы, о нем не следует много знать. Не думайте, что я отваживаю вас из-за вашего любопытства. Я, наверное, смогу ответить на некоторые ваши вопросы. Действительно, те давние события, став известными, могут сказаться на теперешней ситуации. По-новому осветить то, что происходит сейчас. Я бы не удивился. Хотя, не знаю, какой вам дать совет. Придется задумываться, выслушивать людей, разузнавать о тех временах все, что можно. Если попадется что-нибудь, что, по вашему мнению, может меня заинтересовать, позвоните. Мы придумаем код, чтобы было интереснее — как будто мы еще у дел. Яблочный джем, например? Скажете, что ваша жена приготовила яблочный джем, не хочу ли я баночку? Я буду знать, о чем вы говорите.

— Вы имеете в виду, если я узнаю что-нибудь о Мэри Джордан? Я не вижу смысла заниматься этим. В конце концов, она мертва.

— Да, она мертва. Но, видите ли, иногда создается неверное впечатление о людях, если исходить из того, что о них говорят — или из написанного.

— Вы имеете в виду, у нас сложилось неверное впечатление о Мэри Джордан? Она совсем не важна?

— О, она могла оказаться очень важной. — Мистер Робинсон взглянул на часы. — Придется выталкивать вас. Через десять минут должен прийти один тип. Ужасно нудный, но занимает важный пост в правительстве, а вы же знаете, какая сейчас пошла жизнь. Правительство, кругом правительство. В офисе, дома, в супермаркетах, на телевидении. Сейчас необходимо больше частной жизни. Вы с вашей супругой играете в увлекательную игру — ведете частную жизнь. Вы можете взглянуть на это дело с частной точки зрения. Кто знает, вдруг вы что-нибудь и узнаете. Да. что-нибудь интересное. Может, узнаете, а может, и нет.

— Больше я ничего не могу сказать вам. Я знаю некоторые факты, которые, возможно, больше никто не сможет вам сказать; возможно, наступит момент, когда я расскажу вам их. Но сейчас в этом нет смысла, так как факты эти, в общем-то, потеряли свое значение. Я скажу вам одну вещь, которая, может быть, поможет вам. Вы читали об этом деле, суде над командором — как его там? Уже забыл фамилию. Он был осужден за шпионаж, приговорен к заключению, и совершенно справедливо. Он был предателем, тут нечего и говорить. Но Мэри Джордан.

— Да?

— Вы хотите знать все о Мэри Джордан. Что ж, Я скажу вам одну вещь, которая поможет вам взглянуть на дело с правильной стороны. Мэри Джордан была — ну, можно сказать, шпионкой, но не немецкой. Она не была вражеской шпионкой. Вот что я вам скажу, юноша. Извините, что я вас так называю.

• Предыдущая
• 21/48
• Следующая