Неограненный алмаз - Крисуэлл Милли - Страница 42

• Предыдущая
• 42/59
• Следующая

Но ее очень привлек белый цвет этой материи. Может, хотя бы цвет даст ей почувствовать себя иначе, чем обычно, когда она постоянно ловила на себе осуждающие взгляды. Просторное платье поможет ей скрыть живот. Сара опустила голову, глядя, как он увеличился за последнее время, и вздохнула. Женщине на седьмом месяце беременности не следовало бы надевать белое.

– Что-то не так? – спросила Пруденс, сидя на полу. Подворачивая подол платья, она воткнула еще пару булавок и прищурилась, оценивая, насколько ровен край.

– Все просто великолепно, мисс Пру. Мечта становится явью. Но... – Сара с сожалением покачала головой. – Оно белое, а такой цвет должны носить девушки.

Пруденс поднялась на ноги и воткнула оставшиеся булавки в красную подушечку.

– Ты никогда не была замужем?

– Никогда.

– Тогда ты имеешь все права надеть белое. Кроме того, на свадьбе будут только те, кто живет на ранчо.

– Но кто проведет церемонию? Не могу представить, чтобы преподобный Энтвистл на это согласился. Он первым поставил подпись на петиции.

– Брок и Моуди сказали, что эту задачу они берут на себя. Я уверена, что они найдут способ убедить преподобного отца выполнить свои обязанности. – Она не собиралась объяснять, каким именно образом они намерены это сделать. Невесте не обязательно знать.

– Никак не могу поверить, что выхожу замуж. Думаю, я поступаю правильно. Я люблю Мартина, но не уверена, честно ли обременять его чужим ребенком.

– Ты напрасно мучаешь себя сомнениями. Я вижу, как к тебе относится Моуди.

– Тогда почему ты не можешь увидеть, как к тебе относится Брок Питерс? – Сара заметила, что ее удар достиг цели – Пруденс смутилась и отвернулась в сторону.

– Тебе это кажется, – возразила Пруденс, расправляя свое платье. – Брок собирался покинуть ранчо всего несколько дней назад. Если бы шериф Пибоди не приехал со своей дурацкой петицией, Брока давно бы здесь не было.

Сара скинула с себя подвенечный наряд, набросила на плечи старое платье и присела рядом с Пруденс.

– Ты думаешь головой, Пру, там, где надо думать сердцем. Брок любит тебя. И, думаю, ты его тоже.

Пруденс заставила себя рассмеяться.

– Не будь смешной. Мы друзья, и не больше того. Я не позволю себе влюбиться в человека, который не хочет чем-либо себя обременять и способен покинуть тебя в любой момент. И вообще, ты ничего не знаешь о наших отношениях, – сказала Пруденс «Я и сама их не понимаю», – добавила она про себя.

Сара покачала головой:

– Да, наверное, не знаю. Но я знаю, какими эти отношения могут быть, если ты прислушаешься к своему сердцу. Не упусти своего шанса стать счастливой, Пру. Второй такой возможности может и не быть.

«Нет, – подумала Пруденс, – Брок ничем не отличается от других мужчин». Сознание этого причиняло ей боль куда большую, чем все прочие неприятности.

– Я проживу всю жизнь без мужчин. До сих пор я прекрасно обходилась без них.

Сара с сожалением вздохнула.

– Знаешь что? Брок прав, ты настолько упряма, что это мешает тебе самой. Когда-нибудь ты проснешься и поймешь, что сделала самую большую ошибку в жизни.

«Уже поняла», – подумала Пруденс. Она отдала Броку Питерсу свою девственность, она отдала ему свое сердце. И скоро у нее не останется ничего, кроме горьких воспоминаний и душевной боли.

Бросив случайный взгляд в окно ателье, Арабелла увидела на другой стороне улицы, прямо перед гостиницей, Джекоба, любезно беседовавшего с Лулу Лауэри. Своего собеседника Лулу по-хозяйски держала под руку. Рука же Джекоба не менее властно покоилась чуть ниже ее талии. От этой картины Арабелла изменилась в лице.

– Миссис Поттс, – окликнула ее модистка, – нам нужно закончить примерку.

Не сводя глаз с пары за окном, Арабелла раздраженно выкрикнула:

– Минутку, миссис Уилкис. Я хочу посмотреть, как ткань выглядит при дневном свете. – Она сделала вид, что рассматривает синий шелк. – Это не займет и минуты. – Джекоб склонился к Лулу для поцелуя, и Арабелла сжала кулаки. – Чертов ублюдок! – прошипела она.

– Вы что-то сказали, миссис Поттс? – поспешила переспросить Берта Уилкис, боясь проявить невнимание к заказчице. Именно заказы миссис Поттс позволяли существовать ее маленькой швейной мастерской. После того как миссис Поттс появлялась в новом платье, все дамы города спешили заказать что-нибудь подобное. Арабелла Поттс считалась законодательницей мод в городе.

– Еще нет, – мрачно ответила Арабелла. – Но очень скоро я скажу.

– Отлично! Просто великолепно! – обескуражено произнес Брок, выходя из здания городского суда. Он был крайне удручен. В его нагрудном кармане лежало предписание, выданное ему судьей Купером, которое обязывало мисс Пруденс и остальных женщин, проживавших на ранчо, покинуть окрестности города.

За все годы своей юридической практики Броку еще ни разу не доводилось встречаться с таким несправедливым решением. Судья совершенно не хотел прислушиваться к доводам Брока. Подобную предвзятость по отношению к обитательницам ранчо можно было объяснить только тем, что Купер был другом Джекоба Моргана.

Брок постарался проявить все свое искусство адвоката, но его усилия оказались тщетными. Стараясь от него отвязаться, судья заявил, что не может больше его слушать, и, если Брок не хочет поставить свою подпись под предписанием, ему придется проявлять свое красноречие перед судом. Броку оставалось довольствоваться возможностью хоть в суде побороться за правое дело.

Садясь на лошадь, Брок подумал, что судья напрасно так ехидно улыбался на прощание – он еще не знал, насколько искусно Брок умел вести дела. Никаких законных оснований у судьи не было, и Брок сумеет это доказать.

Разбор этого дела был важен и для него самого – в случае выигрыша он получал известность и мог вернуться к своей адвокатской практике, снова открыть свою контору.

Брок уже решил для себя, что времена странствий закончились. Он слишком устал от бродячей жизни. Хотелось осесть, иметь крышу над головой – и в своем воображаемом доме он видел Рыжую, как бы нелепо это ни выглядело. Но она уже показала свое отношение к нему, так что надо еще подумать о том, где можно пустить крепкие корни.

Погруженный в свои мысли, он не заметил, как к нему приблизились три всадника.

– Стой, Питерс. Мы хотим с тобой потолковать.

Это был Дэйв Стюарт, и с ним те самые ковбои, которых Брок видел с Морганом два дня назад. «Отлично! Просто великолепно! И ни одного свидетеля вокруг», – подумал Брок.

Он натянул вожжи, останавливая Уилли. Выбора не было – на него смотрели дула трех пистолетов.

– Что тебе надо, Стюарт? Ты загораживаешь мне дорогу.

– Моему хозяину не нравится, что ты мешаешь ему избавиться от мисс Даниелс.

Брок поднял брови:

– Вот как? Морган послал вас сказать мне это?

– Нет, – ответил Стюарт. – Наш хозяин слишком мягок. Он не выносит, когда убивают. Мы решили поговорить с тобой сами.

– Чего с ним говорить? Может, его просто прикончить? – буркнул один из ковбоев.

Дэйв отрицательно покачал головой, и Брок выдохнул с облегчением.

– Нет, Патч, хозяину это не понравится. Нам надо только преподать мистеру адвокату небольшой урок. Слезай с лошади, Питерс.

Брок повиновался.

– Патч, возьми веревку и свяжи Питерсу руки. Скоро Рождество. Думаю, мисс Пруденс будет рада такому замечательно упакованному подарку. – Он повернулся к другому ковбою: – Ты знаешь, что делать, Мэйсон. – После этого распоряжения Стюарт хлестнул лошадь и ускакал прочь.

– Вы всегда делаете то, что говорит Стюарт? – спросил Брок, надеясь, что сможет их уговорить.

– Заткнись! – прикрикнул Мэйсон. – Слишком много болтаешь. Ты выставил нас вчера дураками перед хозяином. Мне и Патчу это не понравилось.

«Вот какие у них причины, – подумал Брок. – У этих двоих вместе мозгов не больше, чем у воробья. Убедить в чем-либо их будет невозможно».

• Предыдущая
• 42/59
• Следующая