Имею топор — готов путешествовать - Шепельский Евгений Александрович - Страница 7

Ну это я сказал ради красного словца, зная, что патент на пророка тоже изрядно стоит, а беспатентных мессий гоняют почем зря. К тому же после событий с патриархом Керваном на рынке религиозных афер наступил серьезный спад, и распоследний клоун в балагане имел сборы куда больше самых популярных культистов.

—Да-а-а... — Перспективы впечатлили напарника.

—Ну а ты думал! Научись летать или светиться в темноте, и народ к тебе потянется.

—Правда? Не, я с чудесами не очень-то...

Наша квартира была довольно далеко, мы затратили на дорогу больше получаса («хлоп-хлоп!», пешим порядком) и успели слегка проветриться, но зато не переругались, благодаря мне, разумеется.

У подъезда «Доходного дома Гримба» (три этажа, мансарда, чиненная нашими руками крыша) царила суета. Грузчики выносили чьи-то манатки, бесцеремонно бросали их в грязь. Рядом с кучей пожитков виднелись возки старьевщиков (целых три штуки), запряженные осликами. У возков переминались тролли-приставы в таких же, как у Шкерта, коричневых робах; руководил ими какой-то человек. Кроме того, присутствовала изрядная толпа зевак из хараштийских низов.

—Не свезло какому-то бедняге, — вздохнул я. — Глянь, не мы одни сегодня пострадали.

Олник что-то буркнул и внезапно замер на месте, будто его пришибло.

—Вешалка... — простонал он, вытянув дрожащую руку в направлении барахла. — Шкафчик с резьбой от папочки Джока... Мои парадные штанишки... Набор для бритья! Книжки-раскладушки про богатыря Фарумрета! — Он гулко сглотнул. — Они выносят наши вещи, Фатик! — Напарник оглянулся на меня, безумно вращая глазами, потом заурчал и вприпрыжку кинулся вперед. В глазах его была слепая жажда убийства.

Ей-богу, они выносили наши вещи. Я увидел связку своих конспектов по философии и истории. Недешево мне обошлись эти курсы в Научной Академии Харашты, конспекты были по-настоящему золотыми, а их бросали в грязь, как мусор!

Я заспотыкался следом, пытаясь прибавить ход в этот скользкий момент, и, разумеется, поскользнулся. Когда я приподнялся, гнома держали под микитки два тролля. Мой напарник болтал ногами и изрыгал площадную брань.

Великая Торба! Но я недаром посвятил массу времени тому, чтобы искоренить в себе варварские замашки. Там, где дикий собрат Кругель (или мой сводный брат, варвар Шатци) ринулся бы в бой с ревом, идиотским взглядом и прочими полагающимися дрючками, я, простой городской житель Фатик, ковыляя и потирая отбитую коленку, приблизился к человеку, который руководил троллями. Это был средних лет господин с узким лицом и взглядом сытой крысы. И мундир у него был серый, недоставало лишь хвостика.

Государственный адвокат при исполнении.

На сей раз документов, уткнувшихся мне под нос, было несколько. В глазах зарябило от красных печатей и строчек, которые начинались со слова «статья», а заканчивались «взыскать в пользу истца», причем вместо имени истца везде был проставлен таинственный «Имярек». Едрическая сила!Значит, векселя были не только у девчонки! Или она разделила затраты на суд и адвокатов с кем-то.

В общем, это не имело особого значения. Важен был результат: за долги суд отобрал не только контору, но и нашу квартиру со всем барахлом!

Воистину, изумительное утро!

В каком-то ступоре я глядел, как уволакивают наши вещи — на каждой стояла кровавая печать хараштийского суда. Олник что-то бубнил и дрыгался, пока троллям это не надоело — ему сунули кулак под дых, отчего цвет лица напарника приобрел оттенок спелой сливы, и бросили у стены.

Я задрал голову, с тоской рассматривая окна нашей мансарды. Две замечательные комнаты, крыша, правда, снова протекает, и половицы просели, но...

В приоткрытом окне мелькнула золотистая шевелюра.

Эльф!

У меня возникло чувство какой-то нереальности происходящего. Нет, совпадения, конечно, бывают, но чтобы два эльфа сразу...

Расталкивая зевак, я ринулся к крыльцу, но человек-крыса быстро заступил мне дорогу:

— Господин новый владелец апартаментов не хочет с вами встречаться!

Над головой засопели тролли.

Встречаться? Ах ты... Боги, немедленно верните мой топо-о-ор!

Но я взял себя в руки, поверьте, я это умею. За пять лет в Хараште я вытравил из себя варвара по капле, приобретя навыки умелого лавирования в потоке городской жизни. Бушевать и качать права сейчас неразумно. Вот придет ночь, тогда...

Однако ситуация выглядела паскудно. Они сплавили старьевщикам даже мою библиотечку, а там были такие редкие книги!

Я присел рядом с гномом и подождал, пока он очнется. Наконец взгляд Олника прояснился.

—Be... вещи! — простонал он. — Шкафчик папочки Джока! Кубышка!

—Забудь про кубышку, Ол. Есть дела посерьезнее. — Придерживая его рукой, я кратко описал ситуацию.

Он ухватил суть сразу:

—Выходит, кто-то копает под нас?

—Или просто два эльфа шутки ради придумали раздеть нас до исподнего. Ты часто встречал в Хараште эльфов, которые занимаются такими делами?

—Даже одного не встречал.

—Вот именно.

Гнома слегка затрясло от злобы.

—Пусти, я им сейчас устрою!

Я молча показал на троллей и человека-крысу, другой рукой упираясь напарнику в грудь.

—Ну-ка пройдемся и все обмозгуем. Однако даже этого нам сделать не дали.

Уже у самого края толпы мы были внезапно схвачены под руки и увлечены на поперечную улицу. Там нас грубо ударили об стенку (я потерял левый шлепанец, отчего совсем не расстроился).

—Молчааать. Слушшшать!

Я бросил быстрый взгляд на физиономии налетчиков и понял, что без топора пока лучше не рыпаться.

У обоих была красновато-бурая кожа с зачатками мелкой чешуи там и тут, лысые приплюснутые головы без ушей, широченные ряхи, рты с острыми зубами и выкаченные зенки желтушного цвета.

Братья Гхашш, парочка оргов [7], существ настолько редких, что говорили, будто они прибыли из другого мира. Или что их выперли из другого мира за мерзкий нрав, что, в общем, не важно. На них были кожаные плащи до пят, какие носят в борделях дамы, предоставляющие услуги определенного сорта. Под плащами, насколько я знал, скрывались разнообразные острые игрушки. Но орги обычно обходились безумной физической силой и страхом, который внушал их облик.

—Хозяин хочччет вассс вииидеть.

Подкатила черная карета с занавешенными окнами, дверцы распахнулись, и нас забросили внутрь, как чушки корабельного балласта. Плавно покачиваясь на хороших рессорах, карета тронулась в путь под цоканье копыт.

—Эркешш махандарр! — простонал мой напарник с пола.

Какое-то безумное выдалось утро, вы не находите?

Цок-цок, цок-цок. Подковы звонко стучали по мостовой, однако возница не слишком торопил коней.

Я знал, куда нас везут и зачем.

Нас везли для серьезного разговора.

Братья Гхашш работали на Митризена по прозвищу Моя Денежка, главного по долгамв Хараште. Нет, он не был ростовщиком, подлым заимодавцем. Он просто скупал чужие долги, расписки и векселя, и умел так воздействовать на должника, что тот продавал последнее, чтобы рассчитаться. И лишь в исключительных случаях горемыку везли для разговора с самим Митризеном. Но чтобы это случилось, не только сумма, но и строптивость должника просто обязаны были достичь неизмеримых с нашими величин. Говоря откровенно, я был слегка ошеломлен, и несколько более чем слегка—раздражен. Внутри меня постепенно закипал вулкан.

Дорога заняла с полчаса. Все это время братья пялились на нас с лавки напротив, подпирая головами потолок. Взгляд у них был один на двоих — желтый, пустой и немигающий, а пахли они как два бродячих кота, случайно упавших в корыто с помоями.

Я знал их по именам, вернее, по кличкам, которые они получили в преступном мире Харашты: Слепая Кишка и Мертвый Язык. Первого за глаза называли Милашка-Очаровашка, поскольку говорил он фальцетом (производственная травма, удар тролльей дубины по темечку), и постоянно нес такую ахинею, что уши вяли. Второй хрипел, сипел и присвистывал. По этим признакам их и различали, поскольку в остальном они были похожи, как две ладони. Мертвый Язык — за главного, но в драке оба равно опасны.