Закон счастья - Фенн Хелена - Страница 29

— Изменились. Я лучше узнал тебя и... полюбил еще больше.

— Странно, но я дочитала последнее письмо за несколько минут до твоего появления. Ты пишешь, что наша близость в Оксфорде была особенной для тебя. А как ты думаешь, какой она запомнилась мне? Ах, милый, трудно описать словами все то блаженство! Наверное, мои чувства были еще сильнее, чем твои, ведь я влюбилась в тебя уже в тринадцать лет...

Виктор с тихим стоном прижал Мейбл к груди.

— Не ожидай от меня ответного признания, солнышко, — сдавленно произнес он. — В то время я еще не пылал к тебе страстью. Нет, девочками-подростками я никогда не интересовался. А вот когда ты приехала на Корсику...

— Чем же я не понравилась тебе в тринадцатилетнем возрасте?

— Ну... ты показалась мне чересчур примерной школьницей. И еще эти косички...

Мейбл состроила обиженную рожицу. Виктор поначалу громко расхохотался, однако тут же замолчал и прижался к губам жены. Поцелуй был долгим и страстным и всецело поглотил обоих.

— Ты действительно любишь меня? — спросил Виктор спустя несколько минут.

— Больше жизни, — ответила Мейбл. Глаза ее сияли от счастья. — А ты любишь меня?

— Я с ума схожу! Если бы не любил, разве я женился бы на тебе!

Тут Мейбл не выдержала. Она порывисто обняла мужа и сама поцеловала его. Ей хотелось показать, что отныне она полностью подчиняется его желаниям. Виктор отвечал ей с не меньшей страстью. Забравшись рукой под ее футболку, он заскользил ладонью по обнаженному телу, и Мейбл затрепетала, тихонько постанывая от наслаждения.

— Все эти три бесконечные недели я так мечтала хоть на минутку оказаться в твоих объятиях, милый...

— А обо мне и говорить нечего. Если бы ты знала, что со мной творилось...

— Ах, дорогой... — Мейбл принялась лихорадочно снимать с мужа рубашку, сгорая от желания поскорее прижаться к его телу. — Возьми меня прямо сейчас, здесь... Ты нужен мне...

Виктор оглянулся на дверь, потом поднялся, нехотя отпустив жену, и закрыл задвижку.

— Больше я никогда не отпущу тебя, — сдавленно прошептал он, стягивая с Мейбл футболку. От нежного аромата ее кожи его ноздри расширились. За футболкой последовал белый кружевной бюстгальтер. Виктор опустил взгляд на открывшуюся упругую грудь, и его глаза засияли таким восторгом, словно ему не приходилось видеть ничего подобного. — Какая ты красивая!.. — зачарованно выдохнул он. — Мне даже кажется, что ты стала еще краше. Только немного похудела... — Он провел ладонью по талии жены.

— Ну вот, говоришь, что я красивая, а сам критикуешь мою внешность! — воскликнула Мейбл с напускным возмущением.

— Извини... Но ты действительно похудела, солнышко. Если так и дальше будет продолжаться, я начну волноваться. — Он прижался лицом к теплой груди, затем стал целовать соски, и Мейбл задохнулась от удовольствия.

Через минуту Виктор бережно уложил жену на кушетку, стянул брюки и, быстро раздевшись, устроился рядом. Мейбл скользнула восхищенным взглядом по стройному мускулистому телу мужа.

— Наверное, ты предпочитаешь более пышных женщин? — поинтересовалась она с лукавинкой в глазах.

— Я предпочитаю тебя, дорогая, — невозмутимо ответил Виктор, стягивая с жены трусики и принимаясь целовать нежный бархатистый живот.

Поначалу дыхание Мейбл участилось, но потом она вдруг застыла, словно к чему-то прислушиваясь. Виктор сразу поднял голову.

— Что случилось, солнышко? С тобой все в порядке?

— Да! — со смущенной улыбкой ответила Мейбл. — Ты не поверишь, но твой приезд подействовал на меня так сильно, что я забыла о самом главном...

— Дорогая, — с любопытством взглянул на жену Виктор, — что ты там от меня скрываешь? Рассказывай поскорее.

Мейбл нежно обняла мужа за плечи.

— Могу заверить, что тебе не стоит беспокоиться насчет моей худобы. Я очень скоро потолстею...

Виктор бросил на нее изумленный взгляд.

— Ты беременна?!

Она важно кивнула, исполненная горделивого чувства материнства.

— И ты забыла об этом?!

— Просто твое появление так взбудоражило меня, что...

— Глупышка, — усмехнулся Виктор и принялся целовать жену. — Я так счастлив, дорогая. А к врачу ты ходила?

— Разумеется! У меня все в порядке. Даже лучше, чем в первый раз.

— Гэри уже знает?

— Нет... думаю, мы вместе скажем ему об этом.

— Господи, как я рад, что у нас будет еще один ребенок. А ты? — Виктор нежно провел ладонью по плоскому пока еще животу жены.

— Ну конечно, милый. Ведь это наше с тобой дитя... — Мейбл прильнула к мужу всем телом. В ней снова проснулось желание.

Виктор ощутил охвативший ее трепет, и его дыхание стало тяжелым. Он властно раздвинул ее ноги бедром и вошел в нее. Она обняла мужа еще крепче. С губ Мейбл слетел первый стон удовольствия. Она блаженно закрыла глаза и всецело отдалась страстному ритму любви...

Насладившись долгожданной близостью, супруги какое-то время умиротворенно молчали. Первым тишину нарушил Виктор:

— Признайся честно, ты действительно собиралась сообщить мне о беременности? Меня мучает мысль, что если бы я не приехал, то так ничего и не узнал бы...

Мейбл сначала не поняла, о чем идет речь, а потом тихо рассмеялась.

— Дорогой, я просто не хотела говорить тебе об этом по телефону. Мне нужно было видеть твои глаза, понимаешь? И еще раз убедиться, что ты любишь меня не только потому, что я являюсь матерью твоих детей...

— Солнышко, ведь я...

— Ты мой муж, — прервала его Мейбл. — И отец Гэри. И снова станешь отцом братишки или сестренки нашего сына. Неужели ты мог всерьез подумать, что я повторю былую ошибку и не поделюсь с тобой такой важной новостью?

— Нет, но во мне еще свежа память прошлых лет, — глухо произнес Виктор.

— Понимаю. Ты не можешь забыть, но простить-то хотя бы сможешь?

— Да. Уже простил. И теперь я самый счастливый человек на свете! — Он ласково прижал жену к груди и новыми поцелуями выразил все, чем была переполнена его душа.

Эпилог

На очередные крестины в семействе Корте собрались многочисленные родственники чуть ли не со всей Франции. А уж с Корсики приехала целая делегация от тамошней родни. Не удержался в этот раз от поездки во Францию и Патрик Эггертон. Видно, самой судьбой ему было предписано смириться с необъяснимой тягой женщин его древнего рода к французам, в результате чего холодная английская кровь начала смешиваться с горячей французской. И последнюю точку в этой истории поставила Лорна. Год назад она вышла замуж за видного парижского адвоката Мишеля Дюрана и уже готовилась стать матерью.

Да-а, рассуждал про себя Патрик, видит Бог, что мысли и представления его сводной сестры и дочерей о семейной жизни и потомственных традициях необъяснимым образом отличаются от его собственных. Ну что же, се ля ви, как говорят французы. Такова жизнь. А самое главное — это то, что его девочки, кажется, счастливы.

Типично британская сдержанность Эггертона после смерти его второй жены превратилась просто в замкнутость, отпугивающую многих людей, но только не разговорчивых и ищущих приключений французов, особенно южан. Таких, например, как Шарль Корте.

Два патриарха породненных семейств сидели за столиком в тени платана во дворе виллы Виктора Корте. Семейный обед по случаю крестин дочери Виктора и Мейбл Симоны уже закончился. Хозяева и гости, разбившись на группки, лениво бродили по саду или, разомлев от жары, обильной еды и несметного количества выпитого вина, сидели в теньке и о чем-то неторопливо беседовали. Предвечернюю тишину нарушали лишь звонкие голоса детей.

Итак, Шарль Корте... Ну разве можно ему сопротивляться! Сколько бокалов прекрасного французского вина уже выпито, а немолодой уже корсиканец никак не уймется.

— За вашу красавицу и умницу дочь, сэр. — Корте подливает розовое божоле в бокал Патрика. Оба пьют до дна, и англичанину уже ничего не остается, как предложить тост за сына Шарля Виктора, растопившего неприступное сердце чопорной Мейбл.