Самый серьезный шаг - Детли Элис - Страница 7

Его ровные белые зубы сверкнули в темноте.

— На обратном пути я собирался поехать по старой дороге. Говорят, там прекрасные виды. — Он многозначительно ухмыльнулся. — Может быть, в другой раз. Долго он здесь пробудет?

— Целую вечность, — мгновенно солгала Мэгги, в то же время злясь на себя за огромное облегчение, испытываемое от того, что вмешательство Люка явно охладило воспаленное воображение ее поклонника.

Так ей, по крайней мере, показалось. Но Мэгги никак не могла предположить, что у Гика окажется такая короткая память и он совершенно забудет о том, что ему не рекомендовано пить, и о своем обязательстве вовремя доставить ее домой. Когда она сняла пальто и он увидел ее наряд, глаза Гика чуть не вылезли из орбит. Он немедленно подвел ее к своим друзьям, которых Мэгги никогда раньше не видела. Некоторые из них выглядели вообще подозрительно, и ей не понравилось, как они смотрели на нее: глаза их слишком часто останавливались на ее высокой груди и длинных, стройных ногах. Теперь Мэгги жалела о том, что надела это платье. Почему только она не послушала Люка?

С тревогой следила девушка, как Гик одну за другой проглотил три пинты пива. Когда он пригласил ее на танец, она немедленно согласилась: в конце концов, во время танца он хотя бы не сможет пить. Это оказалось довольно глупо с ее стороны. Если бы она подумала хорошенько, то могла бы догадаться о том, что, оказавшись на площадке, он поведет себя не лучше голодного осьминога.

Чем дольше длился танец, тем более росло беспокойство Мэгги. С той стороны, где сидели его друзья, раздался похабный хохоток, громкие свистки, и рука Гика, скользнув по ее спине, по-хозяйски легла на выпуклость ягодиц.

— Убери руки, — прошипела Мэгги.

Расправив пальцы, он ухватил ее покрепче.

— Да ладно, крошка, на самом деле тебе ведь это нравится.

Испытывая отвращение и не на шутку испуганная, Мэгги попыталась вывернуться из его рук. Но Гик работал на ферме, вздутые узлы мышц свидетельствовали о том, что ему ежедневно приходилось заниматься тяжелой физической работой, поэтому объятия его были слишком крепки, чтобы она могла освободиться без посторонней помощи.

— Просто замечательно. — Он ухмыльнулся. — Попробуй еще раз. Потрись об меня своим прекрасным телом, крошка.

Стараясь не поддаваться панике, Мэгги с омерзением почувствовала: эта борьба возбудила ее партнера, и он прекрасно понимает, что и она догадалась об этом.

— Отпусти меня сейчас же! — потребовала она с ледяной властностью в голосе.

— Слушай, перестань… — Его голос звучал невнятно. — Такая аппетитная штучка, как ты…

— Пожалуйста, — взмолилась она. — Или я закричу…

— Давай кричи, — пробормотал он, зарываясь лицом в ее волосы. — Небольшое сопротивление делает это гораздо приятнее. Позднее я все равно заставлю тебя кричать. Просить еще…

Мэгги изо всех сил наступила ему на ногу, но весила она не слишком много, да и туфли были без каблуков, поэтому это не привело к желаемому результату. Тогда она приблизила свои губы к самому его уху и очень медленно, с расстановкой произнесла:

— Если ты не отпустишь меня сию же минуту, я ударю коленом в такое место, что у тебя от боли глаза на лоб вылезут…

К крайнему удивлению Мэгги, Гик тут же отпустил ее. Лихорадочно пошарив вокруг себя взглядом, она схватила свои пальто, сумочку и не чуя под собой ног выскочила из зала на холод декабрьского вечера, инстинктивно стремясь убежать как можно дальше.

Сердце билось как сумасшедшее, прерывистое дыхание вырывалось короткими белыми клубами. С трудом ориентируясь в темноте и пытаясь уверить себя в том, что, должно быть, она повела себя неадекватно ситуации, что Гик просто немного перебрал, увлекся своим ухаживанием, и что, в конце концов, у него на уме не было ничего плохого.

Но в том, как он прижимал ее к себе, было, несомненно, что-то предосудительное, поэтому все эти рассуждения нисколько не успокаивали Мэгги. Впервые в жизни кто-то покусился на ее честь, и она почувствовала себя беззащитной, слабой, впервые столкнулась с грубой, превосходящей, жестокой, угрожающей ей мужской силой, и это девушке совсем не понравилось.

Торопливо двигаясь вдоль улицы, она с трудом удерживалась на покрытом тонким слоем льда тротуаре. Чуть было не столкнувшись с телефонной будкой, Мэгги начала лихорадочно рыться в сумочке в поисках мелочи. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем удалось отыскать нужную монету. Дрожащими пальцами Мэгги набрала номер, на мгновение ей показалось, что аппарат не работает, но тут же, к ее огромному облегчению, в трубке раздалось по-деловому короткое: «Да?»

— Люк… — Мэгги неожиданно разразилась слезами.

— Мэгги!

Она всхлипнула, ожидая от него чего-то вроде короткого допроса, но его не последовало. Вместо этого он только спросил напряженным, но спокойным голосом:

— Где ты?

— Я в… — Она снова всхлипнула.

— Мэгги, ради всего святого, возьми себя в руки и скажи мне, откуда ты звонишь.

— Из… телефонной будки у «Красного Льва».

— Иди в паб…

— Но…

— Немедленно, — приказал он. — И жди меня там.

Мэгги услышала звук положенной трубки и повесила свою, почему-то вдруг показавшуюся ей очень тяжелой. Она взглянула через дорогу, где светились огни украшенного к Рождеству паба «Красный Лев». Умом Мэгги осознавала здравый смысл предложения Люка — гораздо лучше ожидать в теплом помещении, полном людей, чем одной в стоящей на отшибе телефонной будке но в теперешнем состоянии ей меньше всего на свете хотелось встречаться с местными гуляками. Однако не успела она закрыть за собой дверь заведения, как жена хозяина выскочила из-за стойки и обняла ее за плечи пухлой, уютной рукой.

— Пойдемте со мной, дорогая, — решительно сказала она и, пропустив Мэгги за стойку бара, провела ее в дверь, ведущую в жилые помещения хозяев.

Плохо понимая происходящее, Мэгги позволила усадить себя на мягкую софу и послушно отхлебнула глоток до приторности сладкого чая из оказавшейся в руках чашки.

— С вами все в порядке, дорогая? — услышала девушка заботливый женский голос.

Мэгги, молча, кивнула.

— Только что звонил мистер Ричмонд. Сказал, что вы неудачно упали по пути сюда. И что вы должны подождать, пока он не приедет и не заберет вас. — Хозяйка вздохнула. — Вообще-то он говорил недолго. Должно быть, торопился. В нем есть что-то особенное, в мистере Ричмонде, не правда ли? — Что ж, можно сказать и так, подумала Мэгги. — И он дьявольски красив.

— Да, — машинально согласилась Мэгги.

— И всегда был красив. Помню его еще маленьким мальчиком. Как взглянет на вас своими огромными серыми глазами из-под упавшего на лоб чуба… Этот взгляд мог бы лед растопить. — Она взяла из безвольных пальцев девушки пустую чашку и поставила ее на полку буфета. — Ужасно жаль его жену, правда? Была настоящая красавица, верно?

— Да. — Мэгги отвечала как автомат.

— И оставила на его попечение бэби. Можно себе представить, каково ему сейчас. Вряд ли он долго проживет в одиночестве… Ага! — Она склонила голову набок и прислушалась. — Вот, кажется, и он.

Как в тумане, Мэгги услышала приближающийся рев мощного двигателя, без всякого сомнения работающего на пределе своих возможностей, потом снаружи раздался страшный скрип тормозов. Хлопнула входная дверь, раздался звук торопливых шагов, и наконец на пороге комнаты появился Люк — высокий, сильный, властный, с нахмуренными бровями — и оглядел ее с головы до ног, как полицейский — место преступления. Потом, присев перед ней на корточки, он взял ее ледяные ладони в свои теплые, успокаивающие руки.

— С тобой все в порядке? — спросил Люк тихим, но настойчивым голосом.

Мэгги кивнула.

— Точно?

Зубы Мэгги непроизвольно начали выбивать дробь. Тогда он взял ее пальто, накинул его ей на плечи и, застегнув на все пуговицы, помог подняться на ноги.

— Пойдем. — Сейчас голос его прозвучал почти нежно. — Я отвезу тебя домой.

Домой. Это прозвучало чудесно, как будто исполнилась ее давнишняя мечта. Домой с Люком. Мэгги почувствовала, его рука поддерживала ее за плечи, и испытала непреодолимое желание прижаться к нему еще теснее. Люк поблагодарил хозяйку. Запинаясь, Мэгги последовала его Примеру. Затем он вывел ее из паба с таким угрожающим выражением лица, что все встретившие их любопытными взглядами как по команде занялись изучением содержимого своих кружек. Очутившись снаружи, он запихнул ее в большой темно-зеленый «бентли» и сел рядом.