Извращение желаний - Круковер Владимир Исаевич - Страница 3

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая

Елена Ароновна отличалась кротким характером, избыточной полнотой и патологической привязанностью к ярким халатам. Кроме того, она была ведьмой.

Известно, что vеdimacus vulgaris (ведьмы обыкновенные) чаще всего гнездятся в лесных избушках. Ведьмы, избравшие местом обитания города, относятся к подвиду ведьм обыкновенных, который принято именовать: vеdimacus urbanicus (ведьмы урбанизированные). Функциональные особенности таких ведьм часто определяются их социальным статусом. Ведьмология выделяет среди них ведьм коммунальных (vеdimacus urbanicus kommunisticus), ведьм политических (vеdimacus urbanicus dеputaticus), ведьм торгово-коммерческих (vеdimacus urbanicus prodavhiza), ведьм канцелярских (vеdimacus urbanicus stеrvozikus-chinovnicus), ведьм сторожевых (vеdimacus urbanicus vahtеricus) и некоторых тещ (vеdimacus urbanicus tеcha-svеkrov). Последние широко расселились в самых разнообразных регионах и прекрасно себя чувствуют как в городах, так и в сельской местности.

Ведьмы обладают четко выраженной неприязнью к людям вообще и к соседям в частности. (Тещеобразные и свекровеобразные ведьмы являются исключением и прикармливаются только на родственниках со стороны сыновей или дочерей, так что мы их пока рассматривать не будем). Ведьмы почти не поддаются приручению, но при умелом уходе могут есть из рук знакомых или близких. Ведьмы осторожны, они никогда не подойдут к человеку, имеющему удостоверение МВД или ФСБ. Особенно опасны ведьмы сторожевые, так как у них имеется право впускать или не впускать. Коммунальные ведьмы вынуждены рассеивать свое внимание на множество объектов, поэтому вред от них неприятный, но не опасный для жизни. Политические ведьмы способны влиять на судьбы государства, обычно они занимаются вредительством под контролем опытных кураторов дьявольской породы. Торгово-коммерческие и канцелярские ведьмы имеют жестко заданный спектр вредности, их жертвы часто получают расстройство здоровье.

Существуют еще ведьмаки. Они, в отличии от ведьм, способных по женской прихоти и на добрые поступки, начинены злом. Многие ведьмы вынуждены подчиняться ведьмакам.

Елена Ароновна относилась к подвиду vеdimacus urbanicus kommunisticus, но ввиду того, что уже второй год была лишена возможности проживать в коммунальной квартире, перешла в ведомство ведьмака Зюгатофеля и баловалась вредоносными флюидами на митингах. Она не уважала лидера, так как он относился к низшей касте популяции нечистых и уже двенадцатый год как был выпровожен на пенсию. Нынешняя должность была для данного пенсионера синекурой, которая необходима для всех каст нечистого племени, так как иначе их собственные вредоносные флюиды могут вызвать необратимую интоксикацию организма носителя, распространив инфекцию на все племя. Именно поэтому многие низшие пенсионеры бывали командированы на общественные должности в мир людей. Во времена совдепии они подвивались в совнархозах, наркомах, и в партийных организациях. После победы капитализма в стране недоразвитого социализма они быстро сменили маски и блаженствовали в губернях, в монопольных комитетах и в думах. Самые ушлые получили направление в налоговую полицию, где вред, причиняемый ими людскому сообществу, был максимален.

Елена Ароновна пила чай, когда ее черный кот выгнул спину, прижал уши и взвыл. Коты для ведьм служат средствами связи в астрале, поэтому Елена Ароновна отставила блюдце с чаем, положила надкусанную конфету «Красная Шапочка» на бумажку, достала из шкафчика стетоскоп и шустро шмыгнула к стенке, отделявшей ее кухню от соседской.

Прослушивание соседской кухни особых плодов не принесло. Чей-то голос странного тембра произносил нечто невнятное, а знакомый голос соседа отвечал односложно: «Да. Конечно. Может быть. Да неужели? Кто бы мог подумать. Это надо обсудить…»

Елена Ароновна вернулась к коту и положила морщинистую ладошку на его выгнутую спину. То, что она восприняла в астрале, так потрясло кроткую носительницу вредности, что она мгновенно извлекла из кармана халата с пышными многокрасочными павлинами сотовый телефон и нажала кнопку «3» автоматического набора. Под этим номером был закодирован телефон Зюгатофеля. Номер один посылал вызов к Самому, а номер два соединял ведьму с визажисткой из СС ДУ – Сатанинского Салона Добрых Услуг.

Квартиру я до сих пор снимаю. За двести долларов. Хрущевку, в районе Ботанического сада. Столько лет прожил, а квартиру не нажил.

Зато свободен. Что хочу – то и делаю.

Впрочем, хочу – не хочу, а вкалывать приходится. За квартиру ежемесячно вынь да положь, кота и ребенка кормить надо, да и сам ем иногда, привык как-то есть.

Так что, хочу – не хочу, а свобода моя относительная. Часов по пять вынужден за компьютером находиться. А когда заказы есть – так и по десять часов сижу безотрывно. Вот, недавно сочинения писал: «270 лучших сочинений школьников Санкт-Петербурга» – может попадалась кому эта книга. Моя! Половину сочинений я из интернета скомунизил, только подправил первые абзацы чуть-чуть. А половину, естественно, сам написал. По семь – восемь сочинений в день строчил. До сих пор помню одухотворенный образ Коробочки и роль Демона в борьбе с крепостничеством.

Зато, когда есть деньги и перспективы их дальнейшего получения, я с удовольствием пишу романы. Эти романа выходят в сериях «Русский транзит» или «Двойная игра», хотя отношение к жанру детектива имеют весьма условное. Это, скорей, пародия на современный русский детектив, заполненный кровью, суперменами, сексом и домашними хозяйками-следовательницами, его зазеркальная сущность. Мой главный герой обычно или бомж, или аферист. Он слабый физически, морально неустойчивый, сильно пьющий. Но именно он всегда попадает в эпицентр происшествий и нейтрализует их в лучшую сторону.

В свою прозу я по примеру Чернышевского часто загружаю абстрактные сны героев. В этих снах они превращаются в волков, психов, инопланетян. В одном из снов мой герой работал фотографом и к нему пришел фотографироваться на загранпаспорт черт в зеленом плаще. Видно, где-то подсознательно меня тянет писать фантастику. (Прекрасное изобретение – «где-то»! Вы, сударь, где-то мерзавец…). Но так как пробиться в печать фантасту трудней, чем детективщику, я пока не решаюсь реализовать это подсознательное.

Но случилось так, что мне не пришлось ничего выдумывать. Женька достала из холодильника огромный помидор, я как раз утром купил «Бычье сердце» – грамм по 500 каждый, несла его на стол и уронила. И попала прямо Ваське по черепушке, он аж мордой в блюдце с молоком плюхнулся.

Посмеялись. Тут кот вернулся. Я был уверен, что он начнет нас шантажировать, просить что-нибудь вкусненькое из холодильника. Он всегда так делает, когда его Женька чем-то обижает. Но кот независимо прошел в середину кухни и сказал:

– Черт побери, голова-то болит! Вот же идиотизм!

Женька опять засмеялась. Она всегда была уверена, что Васька умеет разговаривать, только скрывает это уменье. А я немного обалдел. Немного…

Ыдыка Бе, как и все Ыдыки, особенно сидельные Ыдыки, всегда находился внутри любой информации, одновременно оставаясь снаружи ее. Приближение третийного возраста для сидельных Ыдыков часто чревато разтроением «Я», что приводило к тройственному созерцанию за этой информации. Четвертийный возрастной рубеж возвращал их к исходному состоянию.

Разтроеные Ыдыки были опасны лишь для Ыдыков, не достигших нравственной зрелости и смотрщиков Закрытых обиталищ. Барые дедеки не могли в их присутствии Дерить, а смотрщики Закрытых обиталищ не могли смотреть.

Как отражается контакт с разтроеными Ыдыков среди обитателей Закрытых обиталищ никто не знал.

• Предыдущая
• 3/67
• Следующая