Операция «Хаос» - Андерсон Пол Уильям - Страница 3

• Предыдущая
• 3/64
• Следующая

— А… — я сделал паузу, подыскивая слова. меня больше интересовало продвижение по службе, либо полное увольнение в запас. Но, возможно, последует и такое, тем не менее… речь идет не о моей голове, это возражение стратегического порядка. — Сэр, в этой области мои знания чертовски малы. В колледже я чуть не завалил демонологию.

— Эту часть работы выполняю я, — сказала Грейлок.

— Вы?! — я вернул на место отвисшую до самого пола челюсть, но что еще сказать, я не знал.

— до войны я была Главной ведьмой Колдовского агентства в Нью-Йорке.

Теперь я понял, откуда у нее такие повадки. Типичная девица, сделавшая карьеру в большом городе. Не в моих силах остановить ее и генерала.

— Я знаю, как справляться с демонами лучше, чем кто-либо на побережье. Ваша задача — в сохранности доставить меня на место и обратно.

— Да, — сказал я. — Да, не о чем говорить.

Ванбрух прочистил горло. Ему не нравилось посылать на такое дело женщин. Но, времени было слишком мало, слишком мало, чтобы искать другую возможность.

— Честно говоря, капитан Матучек — один из лучших наших оборотней, — польстил он.

«АВЕ, ЦЕЗАРЬ, МОРИТУРИ САЛЮТАНТ», — подумал я.

(«Здравствуй, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя» — обращение римских гладиаторов перед боем) Нет, подразумевал я иное, но не беда. Померев, смогу неспеша придумать что-нибудь получше. Я не был испуган, точно. Помимо того, что я был заколдован от страха, были веские причины полагать, что мои шансы не хуже, чем у идущего в огонь пехотинца. Ванбрух не стал бы приносить в жертву своих подчиненных, посчитай он задание безнадежным.

Но, насчет перспективы я был менее оптимистичен, чем он.

— Думаю, что два ловких человека, проберутся незамеченными их стражей, — продолжал генерал. — Затем вам придется симпровизировать. Если вам удастся нейтрализировать чудовище, мы атакуем завтра в полдень. — Затем мрачно добавил. — Если до рассвета я не получу известия, что это удалось, нам придется перегруппироваться и начать отступление. Спасать, что сможем. О'кей. Вот полученная путем геодезической съемки карта города и его окрестностей.

Он не стал тратить понапрасну времени, выясняя, действительно ли я согласился идти добровольно…

Я вел капитана Грейлок к палатке, которую делил с двумя братьями-офицерами Падающего дождя. По долгому склону падающего дождя, ползла темнота. Мы тащились по мерзости грязи. И пока не оказались под брезентовым покрытием молчали. Мои товарищи по палатке были в патруле, так что места для нас хватало. Я зажег огонь Святого Эльма и сел прямо на промокшие, положенные на пол, доски.

— Садитесь, — пригласил я, указывая на единственный, имевшийся в нашей палатке табурет. Он был одушевленный, а купили мы его в Сан-Франциско. Не особенно проворный, он все же мог тащить на себе наше снаряжение и подходить, когда его звали. Почувствовав на себе незнакомый вес, он беспокойно заерзал, а потом снова уснул.

Грейлок вытащила пачку «Крыльев» и подняла брови. Я кивнул в знак благодарности и во рту у меня оказалась сигарета. Лично я в походе курю «Счастливые», самовоспламеняющиеся — удобно, если спички окажутся отсыревшими. когда я был на гражданке и мог себе это позволить, моей маркой был «Филипп Моррис», потому что возникающий вместе с дымком сигареты, маленький, одетый в красное эльф, может заодно приготовить порцию виски.

Некоторое время мы молча попыхивали дымом и слушали дождь.

— Ну, — сказал я наконец, — полагаю, у вас есть какие-то средства транспорта?

— Моя личная метла, — сказала она. — Эти армейские Виллисы мне не нравятся. Мне нравится «кадиллак». Я выжму из него больше, чем это возможно.

— У вас есть грим, пудра, безделушки?

— Только немного мела. Любое материальное средство не слишком полезно, когда его используешь против могущественного демона.

— Да? А как насчет воска, которым была запечатана бутылка Соломона?

— Не воск удерживал ифрита в бутылке, а печать. Чары создаются символом. В сущности, надо полагать, что их воздействие чисто психосоматическое, — она достала сигарету, и на ее щеках образовались впадины.

И я понял, что капитан Грейлок, что называется, сахарная косточка…

— У нас будет возможность проверить эту теорию сегодня ночью, — сказала она.

— Ну, ладно. Надеюсь, вам захочется прихватить с собой световой пистолет, заряженный серебрянными пулями. У них, как вы знаете, тоже есть оборотни. Я возьму пистолет-пулемет сорок пятого калибра и несколько гранат.

— Как насчет спринцовки? Я нахмурился. Мысль об использовании святой воды в качестве оружия, всегда казалась мне богохульством (хотя капитан утверждал, что ее применение против порождений Нижнего мира, допустимо).

— Бессмысленно, — сказал я. У мусульман нет такого ритуала, и они, разумеется, не используется, не используют существ, которые ему подчиняются. С собой я возьму свою камеру «Поляроид».

Айк Абрамс просунул свой огромный нос в разрез палатки.

— Не хочется ли вам и леди капитану немного покушать, сэр? — спросил он.

— Что ж, конечно, хотим, — сказал я.

А сам подумал:

«Скверно, что свою последнюю ночь в Мидгарде я проведу, как жвачное…»

Он исчез и я объявил:

— Айк всего лишь рядовой, но в Голливуде мы были друзьями, он был реквизитором, я играл в «Зове дебрей» и «Серебрянной амиане». А здесь он с радостью назначил сам себя моим ординарцем.

Он принес нам поесть.

— Знаете, — заметила она, — хорошенькое, конечно, дело, в нашу технологическую эру: нам известно, что в этой стане был хорошо распространен антисемитизм. не только среди немногих свихнувшихся простолюдинов. Нет — среди обычных респектабельных граждан.

— Действительно?

— Действительно. Особенно верили в чушь, что все евреи — трусы, и на фронте их днем с огнем не сыщешь. Теперь, когда для большинства из них колдовство под запретом — по религиозным причинам (ортодоксы волшебством не занимаются) евреев в пехоте и в рейнджерах столько, что не заметить этого просто невозможно.

Я-то поустал от того, что герои комиксов и рассказов в дешевых журналах носят еврейские имена. разве англосаксы не принадлежат, как и евреи, к нашей культуре. Но то, что она сказала — правильно. И что показывает, что она была чуточку больше, чем обычная машина для делания денег. Самую крошечную чуточку.

— Кем вы были на гражданке? — спросил я, главным образом потому, чтобы заглушить непрекращающийся шум дождя.

— Я уже говорила вам, — огрызнулась она, вновь свирепея. — Служила в Колдовском агентстве. Реклама, объявления и так далее.

— О, а Голливуд весь фальшивый настолько, что и насмешки не заслуживает, — сказал я.

Помочь этому я, однако, не мог. Эти деятели с Мэдисон-авеню, от них в конечном итоге одна головная боль.

Искусство (подлинное!) используется для того, чтобы как пузыри выскакивали самодовольные ничтожества. Или чтобы продавать вещи, главное достоинство которых в том, что они точно такие же, как и все остальные того же сорта.

«Общество защиты животных от жестокого обращения» борется против того, чтобы русалок дрессировали для создания волшебных фонтанов с помощью заклинаний. Как борется и против запихивания молодых саламандр в стеклянные трубки для освещения Бродвея Я же по-прежнему полагаю, что есть лучшее применение для популярных изданий, чем трубные вопли о духах «Маашер», которые на самом деле ни что иное, как приворотное зелье.

— Вы не понимаете, — сказала она. — Это часть нашей экономики. Часть всей нашей общественной жизни. Думаете наш средний отечественный чародей способен починить, ну, скажем, машину для поливки газонов? Нет, черт возьми! Он скорее всего выпустит на волю духов воды. И, если не будет противодействующих чар, затопит половину города. И тогда нам, ведьмам, приходится убеждать гидр, что они обязаны подчиниться нашему волхованию. Я ведь уже говорила вам, что когда имеешь дело с этими существами, эффект чисто психологический. Чтобы добиться этого, я ныряла к ним с аквалангом.

• Предыдущая
• 3/64
• Следующая