Могущество и честь - Коваль Ярослав - Страница 26

• Предыдущая
• 26/75
• Следующая

Была ещё одна тревожная мысль, которую я всё время старался задвинуть поглубже. Моресна… Её судьба беспокоила меня неустанно. Однако следовало помнить, что госпожа Главнокомандующая как-то обмолвилась, вернее, почти пообещала — она отпустит меня на поиски жены, если мы благополучно доберёмся до Солор. Аше не раздавала обещания понапрасну. Можно надеяться на то, что я успею помочь жене. Что жена сумеет как-то продержаться.

С другой стороны, я ведь всё понимаю и не стану качать права, если отпустить меня Аштия не сможет — всё-таки в стране идёт война. Всякое может произойти. Поэтому я старался вообще держаться подальше от этой мысли, чтоб не растравлять себя надеждой, чтоб потом разочарование не стало невыносимым.

Море, игравшее бликами за бортами корабля, заполонило половину мирового пространства. Вторую половину оставило за собой небо, безупречно чистое, наливное, настолько идеальное, что словно бы даже неестественное, какое-то кафельное. Может быть, в этой пронзительно-синей кристальной пустоте за считаные часы мог сгуститься предгрозовой сумрак, за минуты налететь обещающий бурю ветер, в секунды наполнить вершнюю безупречность стальными клочьями облаков. Что я мог в этом понимать, я не моряк, опыт общения с морем у меня нулевой. Но пока…

Пока всё оставалось таким, каким и должен быть символ безмятежности. В окружении этой чудесной красоты мудрый станет уповать на дальнейшее благополучие, большинство просто не задумается о том, что может быть иначе, глупцы же примутся сетовать на чересчур яркое солнце, ослепляющее сияние и дикую скуку.

До Солор оставалось два дня пути.

Берем оказался сравнительно небольшим портовым городком, зато лепился к обширному порту и целому посёлку складов и пакгаузов. Собственно, сам город был лишь придатком к огромному перевалочному пункту, где интересы больших торговых цехов шли об руку с интересами правителей графства в области всех видов транспортировки грузов. И — помимо того — перемещения войск, поэтому при городе имелся также крупный военный городок, размещённый в скальной крепости, слишком приземистой по имперским меркам, зато вместительной. Именно здесь предстояло аккумулироваться отрядам, собираемым с окрестных областей.

Всё это мне рассказывал Ниршав, пока корабли, красиво выстроившись в ряд, скользили к воротам порта. Сигнальщики на носу центрального судна изо всех сил махали флажками. Их ткань била по воздуху упруго и зло, со звуком пощёчины.

— О, сейчас будем иметь удовольствие наблюдать изумительное зрелище.

— М-м?

— Сейчас на пристанях соберётся целый табун разряженного народа. Наместник Берема и все его приближённые будут приветствовать свою госпожу. Ну, и нам немного пафоса перепадёт.

— Откуда, скажи на милость, они вообще узнают, что Аштия на борту одного из этих кораблей?

— А как ты думаешь? Неужели считаешь, что в нынешние беспокойные времена какой-нибудь город впустит в порт корабль, не узнав обстоятельно, кто и что на борту? Сейчас сигнальщик доводит до сведения портовых наблюдателей, сколько корабли везут солдат и кому те подчиняются, сколько детей и больных, сколько оружия, припасов. И, конечно, в первую голову, сообщил о присутствии её светлости. В городе как раз начинается переполох, секретарь наместника — побьюсь об заклад — уже всё знает и подаёт наместнику парадную мантию.

— Эк оно у вас…

— Порядок прежде всего!

Ниршав улыбался в давно не тревожимую бритвой щетину.

— Потому суда и идут так медленно?

— Конечно. Цепи ещё не опущены… А, нет, вот, их опускают. И — видишь! — на башнях головной части мола и на маяке поднялись флаги? Скоро такие же поднимут и на других флагштоках города. Берем приветствует свою правительницу.

Аштия, стоявшая неподалёку, задорно улыбнулась Ниршаву. Она посвежела после отдыха, порозовела и выглядела намного лучше, чем накануне.

— Когда вздумаю побаловать себя одой, прославляющей меня со вкусом и изысканностью, обращусь к тебе, Ниш.

— А я за работу запрошу побольше какого-нибудь нищего поэта, так что подумай дважды.

— Ну-ну… Остряк.

Перед нами неторопливо разворачивался внутренний рейд акватории порта. Корабли были причалены вдоль пристаней молов, а те, что торчали в зонах рейда, по сторонам фарватера, спешили потесниться поближе к молам, даже притом, что они нисколько не мешали нашим трём кораблям. Флаги разворачивались не только на береговых флагштоках, но и на корабельных. Должно быть, всё это было частью той меры уважения, которое местные готовы были оказать её светлости. Её прибытие сюда — событие. Сразу видно.

До центрального причала мы добирались долго, или, может быть, мне так показалось, потому что земля была вот она, как на ладони, и на неё очень хотелось спуститься. Непривычное, хоть и короткое морское путешествие успело надоесть мне. А в городе нас явно ожидал пышный приём. Это значит — роскошный обед, уютные покои, да мало ли что ещё…

Едва установили сходни, мы с Ниршавом спустились на пристань. Аштия сошла только после того, как к нам на берегу присоединился десяток бойцов — тех, что повыше ростом и пошире плечами, и я угадал в этом часть традиции. Действительно, здесь её светлость ожидало несколько вельмож, разодетых хоть и наспех, но в достаточной мере пышно. Все они склонились перед Аштией в таком глубоком поклоне, что мне стало не по себе. Наместник же счёл необходимым опуститься на колено. Госпожа Солор протянула ему руку, позволила поцеловать себе пальцы.

— Я рад приветствовать мою госпожу в Береме, — возгласил наместник, глядя на Аше снизу вверх. — И готов слушать её приказы.

— Мне нужны три десятка человек сопровождения, — ответила женщина. — И самые лучшие лошади, которых может мне дать город. Прибывшие со мной войска необходимо разместить и подготовить к походу, и чтоб всё было сделано, как положено. Больных и детей устроить.

— Слушаю, госпожа, — только теперь наместник поднялся на ноги. — Мои люди немедленно займутся этим. Госпожа изволит посетить мой дом, чтоб пообедать и отдохнуть перед выступлением?

— Нет. Я тороплюсь. Три десятка бойцов сопровождения одвуконь и шесть коней мне и моим людям. Немедленно!

— Слушаю, госпожа.

— М-да, плакал наш праздничный обед, — пробормотал Ниршав, но так тихо, что его услышал, наверное, только я. — Вот, говорил же… Теперь её светлость будет нас гонять до кровавой пены…

Но он не походил на разочарованного или расстроенного человека. В действительности мой друг ничего другого и не ждал. Просто надо ж посетовать хоть для порядка, даже если ты и воспринимаешь происходящее как самое обычное дело.

Я тоже отнёсся к новости спокойно, с поверхностной досадой. В конце концов, три дня почти полного ничегонеделания позволили всем нам перевести дыхание, если и не отдохнуть настолько, насколько хотелось бы. Да и, если верить Ниршаву, Кольцо Солор, цитадель и, по сути, столица владений Аштии где-то недалеко. Очень интересно будет увидеть, что же собой представляет сердце земель, принадлежащих этой необычной женщине.

Мне почти не удалось рассмотреть город, хотя при всех своих скромных размерах и сугубой функциональности большинства зданий он стоил внимания. Коней подали так быстро, словно предвидели приказ госпожи и держали их где-то поблизости. Так же стремительно отыскались и три десятка солдат сопровождения. Я слегка удивился, что бойцы в нарядных мундирах, сопровождавшие наместника, не были переданы Аштии (сперва подумалось, что подобный жест был бы знаком особой вежливости, точно так же, как и преклонённое колено).

Но чуть позже, уже направляясь верхом к сухопутным воротам Берема, сообразил, что в Империи личная охрана — это как личный флаг. Аше никогда не согласилась бы воспользоваться чужой охраной в чужих цветах и опознавательных знаках, как с негодованием отказалась нарядиться в мужскую одежду. Даже ради спасения своей жизни, тем более что сейчас вопрос и не стоит так. В крайнем случае, наверное, сопровождению можно было бы скомандовать переодеться. Но зачем, если есть видные бойцы из городского гарнизона или охраны магистрата?

• Предыдущая
• 26/75
• Следующая