Солги мне - Крузи Дженнифер - Страница 15

• Предыдущая
• 15/93
• Следующая

— Женщина должна быть форменной дурой, чтобы предпочесть его тебе.

От изумления Кей Эл перестал жевать и чуть не подавился, проглотив кусок мяса целиком.

— Мне?

Генри бросил на него сердитый взгляд.

— Ты молодец, Кей Эл. Мы гордимся тобой.

Кей Эл почувствовал, как сжимается его горло, а на глаза навертываются слезы. Вздумай он пустить сопли, гневу дяди не было бы границ, поэтому он взял себя в руки, но все же несколько секунд не мог произнести ни слова.

— Ох… — пробормотал он наконец. — Спасибо, Генри.

— Не забывай про хлеб, — напомнила Анна и, взяв в руки корзинку с лепешками, положила две штуки ему на тарелку.

Кей Эл кивнул. Похвала, высказанная вслух дядей Генри, все еще кружила ему голову.

— Ты живешь в большом городе и плохо питаешься, — заявила тетка, протягивая ему масло. — Ты такой худой.

Кей Эл намазал лепешку маслом и отхватил огромный кусок.

— Если бы ты почаще к нам заглядывал, я бы откормила тебя на славу, — продолжала Анна. — Между прочим, во Фрог-Пойнте всего лишь один бухгалтер.

— Оставь парня в покое, — проворчал Генри.

— Что, уж и помечтать нельзя? — Анна придвинула к Кей Элу миску. — Было бы славно, если бы он возвратился домой. Бери фасоль, Кей Эл.

Кей Эл доел лепешку, взял миску в руки и заговорил о другом:

— А знаете, я ведь так и не нашел Брента. Быть может, он смылся из города прямо у меня под носом?

Генри наколол на вилку ломоть окорока.

— Нет. После обеда он торчал в больнице.

— Хочешь сказать, кроме меня, у него есть еще враги? — спросил Кей Эл, скрывая улыбку.

— Нет. — Генри выпрямился и начал кромсать окорок. — Его жена попала в аварию.

Лицо Кей Эла окаменело, а Анна негромко охнула.

— Милая Мэдди… как она?

— Сильно ударилась головой, — ответил Генри. — Ее дочь цела и невредима. Авария произошла по вине этого болвана, малолетнего Уэбстера. Он выскочил из-за угла и врезался в них сзади. Их машина стояла на середине проезжей части — говорят, Мэдди затормозила, чтобы не задавить щенка.

— Это так на нее похоже, — заметила Анна. — Славная женщина, она и мухи не обидит. Я испеку ей булочки.

— По-моему, она предпочитает шоколадные пирожные. — Кей Элу чудилось, что его собственные слова доносятся откуда-то со стороны. — Надо бы заехать к ней, угостить шоколадкой.

Генри бросил на него пронзительный взгляд.

— А мне казалось, ты ищешь Брента, — сказал он.

— Жест добрососедства, и ничего более, — ответил Кей Эл, мысленно закатывая себе оплеуху. — Должен же кто-то навестить бедняжку, спросить о самочувствии… Ты собираешься доедать эту картошку, Генри? Или намерен любоваться ею до скончания времен?

— Ох, прошу прощения. — Анна поднялась, чтобы передать ему блюдо. — Генри, мальчик изголодался.

— Этого я и боюсь, — сказал Генри.

Кей Эл пропустил его слова мимо ушей и приступил к еде. Он собирался чуть позже вернуться в город, но не имел ни малейшего желания сообщать об этом дяде.

— Осторожнее на дороге, когда будешь возвращаться в город, — сказал Генри.

— Так точно, сэр, — ответил Кей Эл.

— Мы покупаем собаку, — сообщила Эм, когда они с Мэл уединились на кушетке, запасшись хот-догами и солеными крендельками — именно эти продукты лучше всего отвечали представлениям Три о сбалансированной диете.

— Все-таки выпросила? — отозвалась Мэл, с удивлением выпучив глаза, и тут же добавила: — Молодец!

Эм кивнула.

— Я забыла спросить у папы, но мама согласна. — Вспомнив, какое лицо было у мамы, когда они уезжали, Эм почувствовала легкий укол совести. — Мама согласилась, но это было еще до аварии, — добавила она, сама удивляясь тому, как весело и жизнерадостно звучит ее голос.

— У нее все будет хорошо, так твой папа сказал, — ответила Мэл. — Лучше подумай о щенке.

— Мы поедем на живодерню, — продолжала Эм, — и спасем жизнь собачке. Так-то оно выйдет лучше.

«Щенок. У меня будет собственный щенок», — твердила она про себя, отгоняя неприятные мысли.

— Отлично. Возьмете меня с собой? — спросила Мэл.

— Конечно, — сказала Эм, кивнув в ответ.

«Мы поедем все вместе — я, Мэл, тетя Трева и мама», — подумала она и тут же вспомнила о маме, о том, какой у нее был страдальческий взгляд, о том, как они с папой стояли вплотную друг к другу, как смотрели друг на друга, как они ненавидели друг друга. «Щенок. Собственный щенок. Собственная собака».

— Как только мама поправится, так и поедем, — сказала Эм, проглотив застрявший в горле комок.

«Мама обязательно поправится. Так все говорят».

— Мама скоро выздоровеет. Сейчас она выпила таблетки и спит, но она обязательно поправится, — добавила Эм.

— Скоро все уладится, — оживленно затараторила Мэл. Порой ее оптимизм раздражал Эм, но сейчас она была благодарна подруге. — Теперь, когда твоя мама заболела, твой папа вспомнит, как он любил ее прежде, он начнет о ней заботиться, и все будет хорошо.

— Папа поехал играть в кегли, — сказала Эм и сунула в рот соленый кренделек, избегая встречаться с Мэл глазами.

— Ох… — выдохнула Мэл.

«Щенок. Щенок. Щенок…»

Мэдди проснулась в девять часов. К этому времени боль несколько улеглась и сосредоточилась в голове, оставив тело в покое. Мэдди, пошатываясь, спустилась вниз, но стоило ей предпринять попытку прочесть этикетки на лекарствах, как затарахтел телефон, и она поспешно схватила трубку, не давая ему зазвонить опять и расколоть ее мозг на куски.

— Мэдди, это мама. Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, мама.

«Зачем так кричать?»

— Мне позвонила Анна Хенли и спросила, здорова ли ты, и только тогда я узнала об аварии, — мать говорила таким тоном, что было ясно — она ничуть не удивлена случившимся. — Ты в порядке?

— Да, мама. — Голова Мэдди болела все сильней, а шея отказывалась шевелиться.

— Анна сказала, что ты крепко ударилась, — продолжала мать. — Она говорит, это была не твоя вина, а мальчишки Уэбстера, но ты же знаешь, какие они, эти Уэбстеры, все до единого. Хвала Всевышнему, что ты не виновата. Почему ты мне не позвонила? Ты хорошо себя чувствуешь? Может быть, мне приехать?

Мэдди поморщилась.

— Нет, не надо. У меня все нормально.

— Ты выздоровеешь к воскресенью, чтобы навестить бабушку? Ты же знаешь, какая она… Но если ты не сможешь поехать, я не буду настаивать.

— Смогу, — ответила Мэдди, лишь бы только отделаться от матери и побыстрее закончить разговор.

— Что-то не нравится мне твой голос. Я могла бы приехать сейчас же…

— Нет. Впрочем, на неделе мне потребуется твоя машина.

— В любое время. Еще светло, я могла бы сейчас подогнать машину к твоему дому…

— Спасибо, не надо. — Мэдди прижала ладонь ко лбу. Если мать все-таки заявится, она ее убьет. — Кстати, что это за слухи о разводе Глории Мейер? — спросила она, только чтобы уйти от опасной темы.

— Это чистая правда. — На слове «правда» мать сделала ударение, и Мэдди поняла, что сейчас услышит сногсшибательную историю. Впрочем, ее собственная история обещала быть ничуть не хуже. Когда дойдет до дела. «А вдруг Брент не изменяет мне? — подумала она. — Может быть, он прав, и все это — чья-то глупая шутка?»

— Муж Глории заявил, что она отказывается с ним спать, — голос матери звенел от негодования. — Представляешь?

Мэдди подумала о Барри Мейере. Как-то раз Трева назвала его мелким худосочным кабанчиком.

— Представляю, и без особого труда. К тому же он не ухаживает за своей лужайкой.

— Так она и сказала! Барри, мол, ничего не делает по дому. На мой взгляд, он совершенно никчемный человечиш-ко. Ходят слухи, будто Барри подозревает Глорию в том, что она встречается с посторонним мужчиной.

— Глория? — Мэдди задумалась, пытаясь представить Брента и Глорию вместе. Глория в трусиках с дыркой в промежности. — Ну, разве что со стригальщиком из «Хим-газона», — съязвила она.

• Предыдущая
• 15/93
• Следующая