Последний холостяк - Крэн Бетина - Страница 39
- Предыдущая
- 39/96
- Следующая
Из мира розовых грез его вывело прикосновение к локтю цепких пальцев Гертруды.
– К вам снова пришли, ваше сиятельство, – сказала она скрипучим старческим голосом.
– Что? Ко мне? Кто? – Граф положил нож на стол и стал вытирать салфеткой руки. – Кого еще вдруг черти принесли?
Он сорвал с себя фартук, надел сюртук и быстро пошел в холл, готовясь к очередной малоприятной встрече с назойливой Хиллари. Но лишь только он увидел ожидавшую его дородную даму в огненно-красном наряде и широкополой шляпе, как ноги у него словно приросли к полу, а нижняя челюсть отвисла. Такого пассажа он совершенно не ожидал.
– Ремми! Дорогой! – радостно вскричала посетительница и, вытянув вперед руки в модных перчатках, величественно поплыла к нему навстречу. – Так вот где ты пропадаешь целыми днями! Какой ты, оказывается, проказник! Ты знаешь, что о тебе пишут в газетах?
– Карлотта! Какого черта! – побагровев, прорычал он. Не замечая его закипающего гнева, толстуха заключила Ремми в объятия и с воодушевлением продолжала:
– Впрочем, я вовсе не удивилась всем этим поразительным известиям: ты всегда был строптивцем и выкидывал самые невероятные фортели! Ну, рассказывай же скорее, милый, чем ты здесь занимаешься? Признайся, шалунишка, ты стираешь ее трусики? – Она зашлась кудахтающим смехом.
Ремингтон схватил ее за руку и потащил в гостиную. Захлопнув за собой дверь, он обернулся, готовый разорвать Карлотту на куски, но она как ни в чем не бывало поправила шляпу и жеманно пропела:
– Боже правый, Ремми, какой бес в тебя вселился?
– Какого дьявола тебе здесь надо, Карлотта? – в свою очередь, спросил у нее он, подбоченившись.
– Как я могла остаться в стороне от происходящего! – Она обворожительно улыбнулась. – Нет, милый, я не смогла сидеть сложа руки, после того как прочитала в газетах о твоей новой затее!
– Значит, с некоторых пор ты стала выкраивать время для чтения? – язвительно спросил Ремингтон. – Это для меня новость!
– Кажется, ты на взводе, милый! – чувственным шепотом сказала Карлотта, скользнув по нему бесстыдным взглядом. – И буквально пышешь внутренним жаром. Черт бы подрал эту леди Антонию! Неужели ей не известно, что за породистыми жеребцами нужно ухаживать? – Она развратно хохотнула.
Он схватил ее за руку и воскликнул:
– Довольно! Как ты посмела сюда заявиться?
– Разве не понятно? Мне захотелось увидеть тебя» милый. Толстуха приложила руку, которую он сжимал, к своему пышному бюсту, и его пальцы почувствовали колышущуюся горячую плоть. Бесстыдница кокетливо взглянула на него из-под густо накрашенных ресниц и томно добавила:
– Клянусь своим несравненным задом, что мы с тобой не виделись уже больше месяца! Разве ты не понимаешь, что я жутко по тебе соскучилась?
Когда-то эта женщина была поразительно красива и могла помыкать мужчинами, терявшими разум от ее полных чувственных губ, дерзких глаз и рыжих волос. Но сейчас, располневшая и изрядно потасканная, она вызывала у Ремингтона отвращение. Он вырвал из ее цепких пальцев руку и прорычал:
– Не смей называть меня своим славным шалунишкой! И никакой я тебе не Ремми! Веди себя прилично в чужом доме!
– Не надо нервничать из-за мелочей, милый, – промяукала она, глядя на него с легким укором. – Ты навсегда останешься для меня милым Ремми. Не понимаю, почему ты так горячишься? Что я такого сделала? Можно подумать, что ты женат или боишься за свою репутацию. Но, признайся, разве ты не соскучился по моей розовой попке? Когда же мы с тобой наконец попроказничаем? Я сделаю все, что ты пожелаешь…
– Замолчи немедленно! – прошипел Ремингтон. – И сейчас же убирайся!
– Фу, Ремми! Где твои хорошие манеры? – Она капризно наморщила носик. – Хорошо, я уйду. Но не раньше, чем ты сделаешь мне маленькое одолжение.
Граф едва не заскрежетал зубами, пальцы рук его непроизвольно сжались в кулаки.
– Твой бухгалтер отказался оплачивать мои счета от мадам Перно и братьев Галтьер. А я не могу жить без шампанского! Пожалуйста, исправь это маленькое недоразумение, мой славный! Напиши своему поверенному, чтобы он оплатил эти счета.
– Даже не подумаю! – отрезал Ремингтон. – Я сам распорядился вернуть их тебе, и впредь я тоже не намерен поощрять твои непомерные запросы. Рекомендую побыстрее найти себе другого мецената. – Он грубо схватил ее за руку и поволок к выходу. – И не смей больше меня беспокоить, иначе я позабочусь, чтобы у тебя возникли серьезные неприятности!
– О Ремми! Не будь таким жестоким! – вскричала с неподдельным отчаянием увядающая красотка.
– Умолкни и убирайся вон! – рявкнул он и, вытолкнув ее за дверь, усадил в экипаж.
Вернувшись в дом, граф уединился в гостиной, на первом этаже и встал у окна, желая успокоиться и убедиться, что непрошеная гостья убралась восвояси. Карета, уносившая нахальную куртизанку прочь, вскоре исчезла из виду, и Ремингтон, издав облегченный вздох, припал горячим лбом к оконному стеклу, благодаря Всевышнего за то, что все обошлось.
Но радовался граф, как оказалось, преждевременно: повернувшись, чтобы уйти, он увидел в дверях гостиной Антонию. Облик ее был ужасен, она дрожала от негодования. У Ремингтона душа ушла в пятки от недоброго предчувствия.
– Позвольте напомнить вам, сэр, что хозяйка здесь я! – звенящим голосом произнесла она. – Так что позаботьтесь, чтобы впредь ваши знакомые выбирали для встреч с вами другие места!
Она старалась держаться спокойно, однако внутри у нее все кипело. Совершенно случайно, проходя мимо гостиной по коридору, она услышала часть разговора графа с любовницей и возмутилась до глубины души. Мало того, что в ее дом постоянно заезжали дамы сомнительного поведения, так еще и во время беседы с ними лорд Карр допускал резкий тон и грубые выражения! Значит, он вовсе не изменил своего отношения к женщинам под воздействием наставниц и остался прежним бессердечным грубияном! Как жестоко она ошибалась, полагая, что сумела смягчить его очерствевшее сердце! Какой же наивной и. доверчивой она была, пытаясь разглядеть положительные качества в его натуре! Выходит, он искусно обманывал ее в течение полутора недель, скрывая под джентльменским обхождением свою подлинную сущность – коварного и эгоистичного закоренелого холостяка. Антония была на грани отчаяния.
– Но она пожаловала сюда по собственной воле, а не по моему желанию, – нерешительно заметил Ремингтон.
– Это ничего не меняет, граф! – в сердцах воскликнула Антония. – Вам, очевидно, следует почаще навещать своих подружек, чтобы не вынуждать их разыскивать вас, изнывая от скуки. Либо более щедро оплачивать их амурные услуги. Признаться, я не думала, что вы так скупы и бессердечны с женщинами, сэр! Вы меня разочаровали!
– Не судите меня так строго, Антония! – в отчаянии воскликнул Ремингтон и шагнул к ней, не полностью осознавая, что он собирается сделать. – Я не готов все вам объяснить…
Она отшатнулась, испытывая к нему отвращение после той безобразной сцены, случайной свидетельницей которой стала, и начала пятиться, с неподдельным ужасом глядя на графа. До нее вдруг дошло, что те две дамы полусвета, которые побывали за столь короткое время в ее доме, очевидно, лишь крохотная часть огромного гарема этого завзятого гедониста, имеющего любовниц по всему Лондону! Сколько же еще сюрпризов он ей преподнесет? Не превратит ли он ее скромную обитель в дом свиданий? Боже, какой позор! Что подумают о ней ее знакомые?
Ремингтон ухватил ее за локоть и притянул к себе.
– Не смейте ко мне прикасаться! – взвизгнула она. – Не путайте меня со своими по… пассиями! – Антония чуть было не произнесла другое слово, но вовремя спохватилась. – И не давайте волю рукам! Я не привыкла к мужланскому обхождению…
– Что вы хотите этим сказать? – нахмурившись, спроСИЛ ОН.
– А то, ваше сиятельство, что я не чета той падшей женщине, которую вы столь бесцеремонно вытолкали за дверь! К слову сказать, как вообще вы посмели применить грубую силу к этому бедному слабому созданию? Да отпустите же меня наконец, граф!
- Предыдущая
- 39/96
- Следующая
