Школа обольщения - Крэнц Джудит - Страница 6

• Предыдущая
• 6/141
• Следующая

Прежде всего нужно было позаботиться о похоронах. Билли почти радовалась этому, ибо данная область сулила ограниченный выбор решений.

Эллис Айкхорн никогда не был ни религиозен, ни сентиментален, если только дело не касалось Билли. В его завещании не оказалось каких-то распоряжений насчет похорон, и он никогда при жизни не высказывал никаких пожеланий относительно способа своего захоронения. Подобные преждевременные указания относительно собственной смерти казались ему столь же мало привлекательными, сколь и любому другому смертному, будь он богат или беден.

Конечно, кремация, решила Билли. Да, кремация, а затем заупокойная служба в епископстве в Беверли-Хиллз. Какой бы ни была его религия, — а он всегда отказывался обсуждать эти вопросы, — сама Билли была воспитана в духе Бостонской епископальной церкви, и теперь она поступит соответственно. Слава богу, в этих местах живет достаточно служащих его корпорации, а также тех, с кем у него были деловые контакты. Таковых с лихвой хватит, чтобы заполнить церковь. Если бы для обеспечения достойной толпы Билли пришлось полагаться лишь на круг собственных друзей, то службу, пожалуй, можно было бы провести в костюмерной театра «Ла Скала» и при этом еще хватило бы места для церковного хора и инструментального трио.

Она позвонила своему юристу Джошу Хиллмэну и попросила сделать все необходимые приготовления, а потом переключила свое внимание на следующую проблему — выбор соответствующего платья для похорон. Траур! Однако она слишком долго прожила в Калифорнии, даже для женщины, много лет входившей в список прекрасно одетых дам. В ее огромном гардеробе не было ничего похожего на короткое узкое черное платье, приемлемое для траурной церемонии в сентябрьский день 1975 года, когда температура переваливает за тридцать, а с Санта-Ана дует сухой горячий ветер. Если бы «Магазин грез» был уже готов к тому моменту, можно было бы пойти туда, с тоской подумала она, но магазин еще только строился.

Выбрав в «Амелии Грей» несколько черных шелковых нарядов, она снова взглянула в зеркало. Такая бездна не находящей применения привлекательности терзала ее. Билли не страдала излишней скромностью насчет своей внешности. До восемнадцати лет она была отчаянно некрасивой, и теперь, став красивой, упивалась этим. Она никогда не носила бюстгальтера. Грудь ее, высокая и пышная, в любом бюстгальтере становилась еще выше и казалась слишком большой, что убивало элегантность. Она благодарила небеса, что ее зад остается плоским на добрую пядь вниз от талии и бедра не расширяются, там, где не надо, нарушая линию платья. И все же, обнаженная, она поражала неожиданным богатством плоти. Эта плоть, подумала Билли с сухой горечью разочарования, уже много месяцев не ощущала прикосновения мужской руки. После Рождества, когда состояние Эллиса начало с каждым днем ухудшаться, она, то ли из жалости к нему, то ли ощущая, что это непозволительно, намеренно отказалась от тайной сексуальной жизни, которую вела до того уже почти четыре года.

Снова надев свое платье и ожидая, пока упакуют новые вещи, она перестала размышлять о себе и задумалась над следующей проблемой: что делать с прахом? Она знала, что что-то надо делать. Эллис, каким она впервые узнала его, скорее всего, пожелал бы, чтобы его прахом посыпали микрофоны телефонных трубок, — чем больше, тем лучше, — подумала она, слегка улыбнувшись воспоминаниям. Тогда ему еще не было шестидесяти, могучему властителю всемирной империи богачей, добрых тридцать лет назад сделавшему свой первый миллион на финансовых операциях. А может быть, он предпочел бы, чтобы его прах щепотку за щепоткой втерли в подкладку портфелей батальона его администраторов. Он развлекался тем, что выводил их из равновесия.

Продавщица с удивлением посмотрела на нее, и до Билли дошло, что она тихонько хихикает. Нельзя с этого начинать. Не пройдет и дня, как весь город узнает, что в то утро, когда умер муж, Билли Айкхорн смеялась. Хотя до того, как Эллис заболел, существовало ли что-нибудь такое, за исключением их совместной жизни, в отношении чего он разводил бы сантименты? Он частенько говаривал, что стакан хорошего вина и свежие номера журналов «Форчун» и «Форбс» — это лучший способ провести мирный вечерок, но, разумеется, вино должно быть с его виноградников в Силверадо. Наверное, она все же волнуется больше, чем следует, сообразила Билли: в нормальном состоянии она тотчас вспомнила бы о его спокойной разумности.

Воспользоваться самолетом «Лир» нельзя. Так ей объяснил Хэнк Сэндерс, первый пилот. Для задачи, которую она перед ним поставила, нужна машина, способная лететь медленно, с открытым иллюминатором. Молодой пилот работал у Айкхорнов чуть больше пяти лет. Это он доставил их на самолете из Нью-Йорка в Калифорнию, и он же, после того как с Эллисом случился первый удар, во время каждого полета всегда подсаживался к ним в салоне слева, когда больной старик и столь непохожая на него молодая жена совершали поездки на свои виноградники в Санта-Хелена, Палм-Спрингс или Сан-Диего. Хэнк передавал управление второму пилоту и выходил на несколько минут к хозяевам, чтобы сообщить мистеру Айкхорну, сидевшему в инвалидной коляске у окна, о погодных условиях. То была простая формальность, так как он не обращал внимания на настроение хозяев, да ведь и они не держали его в голове. Но миссис Айкхорн неизменно вежливо благодарила его, оторвавшись от чтения книги или журнала, чтобы задать несколько вопросов о том, нравится ли ему его новая жизнь в Калифорнии, или сообщить, сколько дней они пробудут в долине Напа, а то и предложить зайти на глоток вина лучшего урожая, пока они будут наслаждаться жизнью среди виноградников. Хэнк безмерно восхищался ее чувством собственного достоинства и трепетал, когда она во время их мимолетных бесед смотрела ему в глаза. К тому же он считал ее фантастически знойной женщиной, правда, стараясь не задерживаться на этой мысли.

Но сейчас, четыре дня спустя после кремации, когда они в арендованном самолете «Бичкрафт Бонанза» вылетели из аэропорта Ван-Ниса и миссис Айкхорн сидела так близко от него, он чувствовал себя весьма неуютно. Неловкость была продиктована отнюдь не его поверхностным знакомством с самолетами этого типа. Хэнк Сэндерс и сам владел подержанным «Бич Сьерра», используя его для воскресных вылетов в Тахо и Рено. Но тут вдруг оказалось, что сегодняшний полет не имеет ничего общего с прогулкой, на которую отправляешься с девочкой куда-нибудь подальше на уик-энд, чтобы как следует поразвлечься. Нет, сидеть рядом с миссис Айкхорн, такой серьезной, такой озабоченной, такой непостижимо сексуальной, находиться слишком близко от нее для сегодняшних обстоятельств — это совсем другое дело. Он старался не смотреть на Билли. Если бы с ней были хоть какие-то родственники, сестра или еще кто-нибудь!..

Он заполнил план-карту полета до Санта-Хелены и обратно — около тысячи сорока километров по воздуху, — «Бонанза» совершит такой полет часа за четыре с половиной, а может, и меньше, в зависимости от ветра. Когда они подлетали к Напа, Билли наконец нарушила молчание.

— Хэнк, мы не будем здесь приземляться. Я хочу, чтобы вы летели прямо вдоль шоссе номер двадцать девять, постепенно снижаясь, пока не достигнете Санта-Хелены. Затем возьмете правее. У границы наших владений в Силверадо снизьте скорость. И летите настолько низко, насколько это возможно, — сто пятьдесят метров ведь разрешено, правда? — и облетите виноградники.

Долина Напа невелика, но полна очарования, особенно залитая сентябрьским солнцем, — многие километры буйно зеленеющей низины, а вокруг с четырех сторон покрытые лесами холмы с крутыми склонами.

Здесь, на девяти тысячах трехстах тридцати восьми гектарах сплошных виноградников, где винокурни теснились, словно на склонах холмов в Бордо, а каждая из них во много раз крупнее французской, и производилось лучшее вино в Соединенных Штатах, способное, по мнению экспертов, конкурировать с лучшими сортами Франции или даже превосходящее их.

• Предыдущая
• 6/141
• Следующая