Большая книга ужасов (сборник) - Гордиенко Галина Анатольевна - Страница 4
- Предыдущая
- 4/52
- Следующая
Она терпеть не могла неясностей. И всяких философских разговоров. Искренне считала их глупостью. Просто тратой драгоценного времени. А ведь жить так интересно!
Остальные семиклассники напряженно смотрели на женщину. Даже Дина перестала всхлипывать. Вытерла покрасневшие глаза и замерла в ожидании.
Ее бабушка виновато улыбнулась.
– Устала я, деточки, время мое пришло. Всему свой срок, понимаете?
– Не понимаю, – возмущенно заявила Лена. – Как можно не хотеть жить?!
Светлана робко кивнула, соглашаясь, а Дина снова беззвучно заплакала. Гришка Лапшин опустил лохматую голову, но почему-то не сказал ни слова. Сергей, жалея Дину, смотрел сердито.
– И хорошо, что не понимаешь.
Лена гневно фыркнула. Динина бабушка отошла к двери и сказала:
– Подождите немножко, сейчас я вам кое-что принесу. Одну очень любопытную вещицу… на память! – И, уже выходя из комнаты, обернулась к ребятам. – Не хотела отдавать, да, видать, отдам. Вы справитесь с чем угодно, уверена – если будете держаться вместе.
И подумала вдруг, что совсем не представляет последствий. Легенды легендами, сказки сказками… но понять, есть ли в них хоть капля правды, невозможно. И если все-таки сказка не врет… ничего, ребятки крепкие, сдюжат. А окажется эта история пустой выдумкой, то… сказки будят фантазию, тоже неплохо…
Друзья заинтересованно переглянулись. Дина шмыгнула носом и по-детски вытерла кулаком слезы.
Ее бабушка помолчала, потом бросила на подростков пронзительный взгляд.
– Ведайте: многое есть на этой Земле: хорошее и плохое, ценное и не очень. От всего устаешь, все преходяще… Одно держит крепче всего – дружба.
Глаза ее ярко вспыхнули.
– Только не верьте, что прочнее ее нет – блазнь [4]это! Дружба – хрупкая игрушка, очень хрупкая, многих жертв стоит. Но если удастся сохранить, не пожалеете, зарок даю…
Ребята смотрели озадаченно. Динина бабушка глухо закончила:
– Она одна даст силу жить, даже если остальной мир рухнет – не забывайте об этом. И еще: принимайте товарища таким, каков есть, не ломайте друг друга, незачем…
– А любовь? – пискнула вдруг Дина и жарко вспыхнула.
– Любы [5]? – ласково улыбнулась ей бабушка. – Любовь, дроля моя, это та же дружба, тогда она на всю жизнь. А без дружбы и любовь проходит. Как сон, разумеешь?
И женщина стремительно вышла из комнаты.
– Ишь, любовь! – громко фыркнула Лена. И ехидно покосилась на покрасневшую подругу. – Какие вдруг вопросики тебя заволновали, а? Какие материи! С чего бы?
– Да ладно тебе, – Светлана обвела друзей загоревшимися глазами. – Лучше подумай, что нам собираются подарить на память? С чем мы должны справиться?
– Точно, – вскочил на ноги Гришка. – Давайте на спор! Каждый выдаст свое, а потом посмотрим, кто ближе!
– А выигравшему? – невольно заинтересовалась Лена.
Лапшин пожал плечами.
– Ну-у… Не знаю. А что ты предлагаешь?
Лена коротко хохотнула.
– Я? Предлагаю: пусть остальные по разу уступят ему. Победителю, то есть. В споре. Или когда мнения разделятся. Например… – девочка сделала многозначительную паузу и насмешливо посмотрела на мальчишек. – Например, если выиграю я, а вы как-нибудь вечером предложите вылазку на природу или на очередную идиотскую выставку какого-нибудь замшелого художничка, пойдем туда, куда приспичит именно мне! Усекли, нет? Без всякого кретинского голосования!
– К-куда это? – с тревогой поинтересовалась Дина.
– Да какая разница?! – возмутилась Лена. – Куда угодно. Хотя бы на местный чемпионат по карате-до! Или на мою тренировку.
В комнате повисла напряженная тишина. Лена Парамонова вызывающе смотрела на мальчишек. Сергей с Гришкой озадаченно переглядывались, пытаясь сообразить, где же ловушка.
Наконец, Сергей недоверчиво протянул:
– Хочешь сказать, что в случае проигрыша безропотно потащишься с нами на эскизы? Без обычного вяканья и насмешек? Без скандала?
– Честное слово! – торжественно пообещала Лена.
– Согласны, – дружно кивнули мальчики и посмотрели на Светлану с Диной. – А вы как?
– Хорошо, – кротко согласилась Светлана. Обошла вокруг слегка покрасневшей Лены и улыбнулась. – Страшно любопытно увидеть, как Парамонова пытается держать язык за зубами. Хоть раз в жизни!
– Не гони волну, – огрызнулась Лена. – Будто я вечно с вами спорю!
– А то нет? – хмыкнул Гришка.
Светлана подошла к Дине.
– А ты?
Девочка усмехнулась.
– К-кто я такая, чтобы со всеми с-спорить?
– Значит, согласна?
– Да.
Семиклассники вновь расселись по местам, и в комнате стало тихо. Все усиленно думали. И характер каждого вырисовывался сейчас особенно ясно.
Лена Парамонова, словно и мысленно продолжая со всеми спорить, воинственно выпятила вперед подбородок с забавной ямочкой. Она предвкушала победу. И уже представляла себе, как отыграется на мальчишках. Особенно на вреднючем Лапшине!
У Сергея Ильина мягко светились глаза: он смотрел на Дину. Невольно отмечал чистую, нежную, будто прозрачную кожу девочки; густые длинные ресницы, полумесяцем лежащие на разрумянившихся от волнения щеках; легкие каштановые кудряшки, как всегда выбившиеся из косы…
Светлана Лукьяненко положила голову на стол, на скрещенные кисти рук, и едва заметно улыбалась. Очень мечтательно, кстати.
Гришка Лапшин машинально ерошил и без того вечно растрепанные рыжие волосы и лукаво ухмылялся: он уже проиграл в уме с десяток вариантов и выбрал самый забавный.
Гришка ничуть не сомневался в собственной победе!
Дина Зимина незаметно для друзей рассматривала в темном стекле окна собственное отражение. И немного смущенно признавала, насколько хороша та темноволосая, чуть бледная девочка в зазеркалье.
Почти… красавица!
О пари Дина совсем не волновалась. Ей было абсолютно все равно, кто выиграет. Но ужасно интересно: что же подарит бабушка?
Она такая странная! Бывшая сельская учительница, а говорит… Дина порой с трудом ее понимала. Бабушка то и дело вставляла в свою речь давно забытые слова (мама сказала – старорусские) и забавно сердилась на Дину – мол, потому и мельчает, вырождается людское племя, что о главном – о корнях своих не помнит, порой основные понятия с ног на голову поставлены…
Дина невольно улыбнулась, вспоминая бабушкины пояснения. Почему-то больше всего удивило, что слово «нужный» в старину обозначало – плохой, принудительный. Мол, настоящий человек свободен от всего материального, главное – его руки, его мастерство, его семья и род, тогда все будет – и дом, и оружие, и еда на столе, и счастье, что важнее. Мол, «нужные» вещи как паутина, а слова-перевертыши калечат души, утеряв вложенный в них предками сакральный смысл…
Дина первой прервала тишину. Звонко засмеялась и воскликнула:
– Я представления не имею, что это за сувенир на память! Может, старинное что-нибудь?
Семиклассники радостно оживились: время размышлений кончилось. Сергей громко, торжественно объявил:
– Итак, Дина говорит – нечто старинное!
– Э, нет! – запротестовал Гришка. – Поконкретнее, пожалуйста! Я тоже не считаю, что нам притащат новинку из соседнего магазина!
Дина задумалась. Привычно накрутила на палец кончик косы, потом нерешительно предположила:
– Может, сувенир какой? Пусть – шкатулка.
– Вариант первый! – Гришка ободряюще подмигнул девочке. – Шкатулка! Старинная! Кто следующий?
– Думаю – что-то из древних тряпок. Ну, одежда, – брезгливо поморщилась Лена. – Платок, например. Что еще может долго храниться?
Гришка звонко хлопнул ладонью по столу и крикнул:
– Принято! Следующий!
Сергей рассеянно протянул:
- Предыдущая
- 4/52
- Следующая
