На пути к свадьбе - Куин Джулия - Страница 60

• Предыдущая
• 60/67
• Следующая

– Ты привязываешь меня к трубе? В ватерклозете?

– Прости, – извинился Грегори. Он мастерски связывал в узел два конца шарфа, и Люси заподозрила, что он делает это не в первый раз. – Я же не мог оставить тебя в твоей комнате. Там тебя стали бы искать в первую очередь. – Он потуже затянул узел и, подергав, проверил его на прочность. – Ведь и я заглянул туда первым делом.

– А в ватерклозете?

– Это же третий этаж, – пояснил он. – Пройдут часы, прежде чем тебя найдут здесь.

Люси стиснула зубы, тщетно пытаясь унять бушевавший в ней гнев.

Он связал ей руки. За спиной.

Она и не представляла, что на кого-то можно так рассердиться.

Ее гнев был не просто проявлением чувств – он сочился буквально из каждой поры. Все тело горело, то и дело где-то покалывало. Понимая, что к добру это не приведет, она все же время от времени пыталась оторвать руки от трубы, скрежетала зубами и что-то сердито бормотала, когда это не удавалось.

– Пожалуйста, не старайся освободиться, – предупредил Грегори, целуя ее в макушку. – Все равно не получится, а руки раздерешь. – Подняв голову, он внимательно оглядел трубы. – Или вырвешь трубу – сомневаюсь, что последствия будут приятными.

– Грегори, ты должен отпустить меня.

Он наклонился так, чтобы их лица оказались на одном уровне.

– Не могу, – сказал он. – До тех пор, пока у нас еще есть шанс быть вместе.

– Пожалуйста, – взмолилась Люси. – Это же полное сумасшествие. Ты должен вернуть меня. Ты меня погубишь.

– Я женюсь на тебе, – заявил он.

– Я уже замужем.

– Не совсем, – с ехидной усмешкой напомнил он.

– Я дала клятву.

– Но брак еще не осуществился. Ты еще можешь аннулировать его.

– Дело не в этом! – закричала Люси, тщетно пытаясь высвободиться. Грегори выпрямился и направился к двери. – Ты не знаешь ситуации, ты эгоист, который ставит собственные нужды и собственное счастье выше нужд и счастья других!

Эти слова заставили его остановиться. Он уже успел взяться за дверную ручку, но повернулся и посмотрел Люси в глаза.

– Значит, ты счастлива? – спросил он. Тихо и с такой нежностью, что Люси захотелось плакать.

– Нет, – прошептала она, – но...

– В жизни не видел такой грустной невесты.

Люси в изнеможении прикрыла глаза. Он сказал то же самое, что и Гермиона, и это действительно было правдой. Даже сейчас при взгляде на него у нее начинает учащенно биться сердце.

Потому что она любит его.

И будет любить всегда.

А еще она ненавидит его за то, что он заставил ее желать то, что ей не суждено иметь. Она ненавидит его за любовь к ней, настолько сильную, что он готов рисковать всем ради нее. И больше всего она ненавидит его за то, что он превратил ее в орудие разрушения ее семьи.

До знакомства с Грегори Ричард и Гермиона были единственными на свете, кем она действительно дорожила. А теперь этих людей ждет гибель, им уготована более страшная мука, чем та, что принесла бы ей жизнь с Хейзелби.

Грегори думает, что здесь ее найдут только через несколько часов. Но он ошибается. Ее не найдут и через несколько дней. Ей уже и не вспомнить, когда кто-либо в последний раз поднимался сюда. Раньше здесь располагалась ванная для няни, но в Феннсуорт-Хаусе уже целую вечность не было постоянно проживающей няни.

Когда ее отсутствие будет замечено, сначала проверят ее спальню. Потом примут вполне разумное решение и станут искать в библиотеке, гостиной, ванных, которыми пользовались гораздо чаще, чем раз в десятилетие...

А потом, когда ее не найдут, все начнут думать, что она сбежала, но затем вспомнят, что случилось в церкви, и придут к единодушному мнению, что она исчезла не по собственной воле.

И вот тогда наступит ее гибель. И гибель всех остальных.

– Это не вопрос моего счастья, – наконец тихим, дрожащим голосом проговорила Люси. – Грегори, умоляю тебя, пожалуйста, не делай этого. Это нечестно по отношению ко мне. Моя семья... Это погубит нас.

Грегори вернулся к ней и сел рядом. И попросил:

– Так расскажи мне.

И Люси все рассказала. Потому что поняла, что иначе он не отступится.

Она рассказала ему все. И об отце, и о письменных свидетельствах его предательства. Она рассказала ему о шантаже. Она рассказала, что является окончательной выплатой и единственным средством, которое поможет брату сохранить титул.

Рассказывая все это, Люси смотрела прямо вперед, и Грегори был благодарен ей за это. Потому что все рассказанное ею потрясло его до глубины души.

Весь день он пытался понять, что за ужасная тайна вынудила Люси выйти за Хейзелби. Он дважды пересек центр Лондона, сначала, когда бежал в церковь, а потом, когда шел сюда. У него было достаточно времени на размышления и на предположения. Но ни разу – ни разу! – ему в голову не могло прийти нечто подобное.

– Теперь ты видишь, – добавила Люси, – что дело не во внебрачном ребенке, не в связи на стороне. Если бы все оказалось именно в этом, было бы значительно проще. Мой отец – граф королевства – совершил предательство. Пре-да-тель-ство.

И тут Люси рассмеялась. Именно рассмеялась.

Так, как смеются люди, когда им хочется плакать.

Она повернулась к Грегори в ожидании реакции, но никакой реакции не последовало.

Предательство. Господи, он даже подумать не мог, что все так плохо. Есть много – великое множество – поступков, за которые человека изгоняют из общества, но ни один из них не считается столь же вопиющим преступлением, как предательство. В Британии не осталось семей, которые не потеряли бы близких в войне с Наполеоном. Раны еще свежи, а даже если бы они и зажили...

Все равно предательство остается предательством.

Если правда об отце Люси станет известна, графство Феннсуорт прекратит свое существование. Брат Люси будет лишен титула, и им с Гермионой скорее всего придется эмигрировать.

А Люси придется...

Люси, вероятно, переживет скандал, даже если станет Бриджертон, но она никогда не простит себя. В этом Грегори не сомневался.

Наконец-то он понял ее.

Он посмотрел на нее. Она была бледна, кулаки судорожно стиснуты.

– Моя семья всегда была добропорядочной и правильной, – сказала она. – Абернети всегда, с первого графа, которому пожаловали титул в пятнадцатом веке, хранили верность короне. А отец опозорил нас всех. Я не могу допустить, чтобы все открылось. Не могу. – Помолчав, она грустно добавила: – Ты бы видел свое лицо. Теперь я и тебе противна.

– Нет, – возразил Грегори. – Нет. Это неправда. Такое никогда не случится.

Он взял ее руки в свои и сжал их.

– Прости меня, – проговорил он. – Мне потребовалось слишком много времени, чтобы прийти в себя. Я и помыслить не мог о предательстве.

Люси покачала головой.

– Конечно, не мог.

– Но это не изменило моих чувств. – Он сжал ее лицо ладонями. Ему ужасно хотелось поцеловать ее, но он не мог преодолеть себя.

Пока.

– То, что совершил твой отец... Это предосудительно... Но ты – ты, Люси, – ты-то невиновна. Ты не сделала ничего плохого и не должна расплачиваться за его грехи.

– И мой брат тоже не должен, – напомнила ему Люси. – Но если я не осуществлю брак с Хейзелби, Ричард...

– Ш-ш-ш... – Грегори приложил палец к ее губам. – Выслушай меня. Я люблю тебя.

Ее глаза наполнились слезами.

– Я люблю тебя, – повторил он. – Ничто в этой жизни или в последующей не заставит меня разлюбить тебя.

По ее щекам потекли слезы.

Грегори вытер их большими пальцами.

– Я в жизни не встречал более прекрасного человека, чем ты, – сказал он. – Более достойного. Ты заставляешь меня смеяться. И думать. И я... – Он сделал глубокий вдох. – Я люблю тебя. – И снова: – Я люблю тебя.

Он в полном отчаянии пожал плечами.

Люси вывернулась из его ладоней и отвернулась. Грегори опустил руки. Он не видел ее лица, но слышал, как тихо и прерывисто она дышит, то и дело всхлипывая.

– Я люблю тебя, – не глядя на него, наконец проговорила она. – Ты знаешь, что люблю. Я не хочу унижать нас обоих ложью. Если бы дело касалось только меня, я сделала бы все – абсолютно все – ради нашей любви. Я не побоялась бы бедности, позора. Я переехала бы в Америку или даже в дикую Африку, если бы это потребовалось для того, чтобы быть рядом с тобой. – Она тяжело вздохнула. – Но я не могу стать эгоисткой и разрушить жизнь двум людям, которые всегда искренне любили меня.

• Предыдущая
• 60/67
• Следующая