Любовь слепа - Сэндс Линси - Страница 37
- Предыдущая
- 37/65
- Следующая
– Я объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.
Эти слова едва ли проникли в мозг прежде, чем Эйдриан заключил ее в объятия и поцеловал. Смущенная и растерянная, Кларисса оставалась напряженной в его руках. Всего восемь часов назад она была в восторге от мысли выйти за него замуж. Теперь единственное, о чем она могла думать и что видела, когда закрывала глаза, – это жезл, протыкающий пирог.
Эйдриан, должно быть, заметил ее холодность, потому что отстранился после поцелуя и озабоченно заглянул ей в лицо. Кларисса выдавила из себя улыбку, пытаясь успокоить его; потом все вокруг вдруг пришло в движение. Нужно было подписать бумаги, потом посыпались поздравления, а потом она оказалась в карете, везущей ее домой. В дом ее отца, поправилась она. Больше это не ее дом. С этого момента ее дом там, где Эйдриан.
– Идем?
Кларисса резко подняла глаза от бокала, который сжимала в руке. Она знала, что ее зрачки расширены от тревоги. Настал момент, которого она страшилась с самого приезда в дом отца для свадебного бала.
Прикусив губу, Кларисса повернулась и окинула взглядом переполненный зал. Довольно удивительно, при том, что с момента приезда в Лондон ее избегали почти все, свадебный бал оказался очень многолюдным. Тут были, конечно же, леди Моубри и кузены Эйдриана, Мэри и Реджиналд, так же как и ее собственный отец и мачеха, но были также лорд и леди Хейвард, лорд и леди Ачард, лорд Прадомм и его матушка и несколько других людей, голоса которых она узнала, но не узнала бы на улице, если бы увидела, потому что никогда не видела их достаточно близко, чтобы разглядеть лица.
Осознав, что она так и не ответила на вопрос Эйдриана, Кларисса сглотнула, попыталась радостно улыбнуться... и не смогла. Ее голос превратился в писк, когда она спросила:
– Так скоро?
Ей показалось, что она увидела, как поднялись брови Эйдриана, но его голос был спокоен, когда он сказал:
– Уже довольно поздно, Кларисса. Почти полночь.
Она знала, что это совсем не поздно для бала, но это ведь был не обычный бал. Это была их свадьба. И все же она сделала отчаянную попытку:
– Да, но все еще здесь. Разве мы не должны остаться, пока все гости разъедутся? В конце концов, этот бал для нас.
– Кларисса, – терпеливо произнес Эйдриан, – существует традиция, что жених и невеста уходят первыми. Все ждут, когда мы уйдем.
– О, понимаю. – Не в силах придумать ничего другого, чтобы оттянуть их уход, Кларисса неохотно поставила свой бокал. – Мне нужно собрать вещи.
– Слуги уже забрали их во время церемонии, – мягко сказал он.
– О... Ну, Джоан...
– Джоан тоже там, – сказал Эйдриан. – Идемте, нам нужно попрощаться.
– О... – Вздыхая, Кларисса позволила ему подвести ее сначала к отцу и Лидии, потом к леди Моубри. Казалось, что все происходит ужасающе быстро. В следующий момент Кларисса осознала, что ее уже сажают в карету. Она села, напряженная и встревоженная, в уголок, поглощенная тем, что должно произойти.
Эйдриан в противоположном углу был так же молчалив, но она чувствовала на себе его взгляд. Кларисса знала, что ее поведение беспокоит его, и лихорадочно искала, что бы такое сказать, чтобы разрядить обстановку. Хоть что?нибудь. Но перед глазами стоял жезл, вонзающийся в пирог, и брызжущий во все стороны красный сок.
Слуги Эйдриана – теперь и ее тоже, напомнил ей внутренний голос, – выстроились в ряд, чтобы встретить их, когда они приехали домой. Все улыбались и радостно кивали в знак приветствия, и Эйдриан официально представил ее каждому. Кларисса выслушала все имена, но забыла их все в ту минуту, когда он повел ее к лестнице.
Когда он начал подниматься, ведя ее, она чувствовала себя так, будто ее ведут на эшафот. Каждый нерв ее тела трепетал от страха и напряжения, и она пыталась смириться с тем, что должно случиться. Она едва не застонала, когда Эйдриан открыл дверь, ведущую в спальню.
Когда она замешкалась на пороге, он нежно подтолкнул ее внутрь. Дверь тихо закрылась позади нее, и Кларисса удивленно обернулась. Ее муж не вошел вслед за ней. Она почувствовала, как ее плечи опустились от облегчения. Значит, будет короткая отсрочка.
– Вот и вы!
Кларисса напряглась от радостного голоса Джоан и обернулась, чтобы увидеть смутный силуэт бегущей к ней служанки. Кларисса хотела спросить, чему она улыбается, но сдержалась.
– Свадьба была красивая? А бал после нее? Вы танцевали? Еда была вкусная? Кухарка и все слуги так старались, чтобы все было сделано идеально, – тараторила Джоан, начиная снимать с Клариссы одежду.
Кларисса, должно быть, что?то отвечала, но вряд ли потом смогла бы вспомнить, что это были за ответы. Ее голова кружилась, пока горничная занималась своим делом, и паника нарастала в ней с каждым снятым предметом одежды.
Вскоре, раздетая и вымытая, она лежала в кружевной очной сорочке под одеялом.
– Вот и все. Вы выглядите очаровательно, – заверила ее Джоан, как будто думала, что Клариссе это интересно. После этого горничная пожелала ей спокойной ночи и вышла из комнаты.
Кларисса неподвижно лежала в центре кровати, ее взгляд тупо скользил по темным теням вокруг. Она практически не видела дальше свечи, стоящей на прикроватном столике. Немного помедлив, она потянулась к маленькому мешочку, который достала, когда Джоан раздевала ее. Горничная положила его на прикроватный столик, и, открыв его, Кларисса нашла свои очки и водрузила их себе на нос. Она окинула взглядом то, что теперь было ее спальней.
Она уже видела ее вчера, когда Эйдриан показывал ей дом, но тогда был день. Тогда комната, выдержанная в красных и золотых тонах, показалась ей очень красивой. В свете свечи она выглядела совсем другой. Темной и мрачной – красный цвет, выглядевший таким радостным днем, теперь казался ей цветом густой крови.
Вздохнув, она вернулась взглядом к кровати, на которой сидела. Она была огромной, гораздо больше, чем кровать в ее доме. В доме ее отца, снова поправила она себя. Теперь она замужняя женщина, со своим собственным домом, штатом слуг и мужем. Последняя мысль заставила ее поморщиться, и Кларисса, сняв очки, снова спрятала их в мешочек. Потом она легла в постель, размышляя, не притвориться ли ей спящей, чтобы Эйдриан отложил осуществление брака до завтра.
Но это показалось ей трусостью, и, кроме того, если она так поступит, весь следующий день ей придется трястись от страха в ожидании неизбежного. За свою короткую жизнь она хорошо усвоила, что всегда лучше как можно скорее покончить с неприятными делами и забыть о них. К тому же не мешало бы знать, с чем теперь ей придется сталкиваться каждую ночь своей жизни – если ей придется сталкиваться с этим каждую ночь. Как часто мужья хотят вступать в брачные отношения? Если им не больно и они испытывают только удовольствие, какое она испытала той ночью, то Эйдриан может пожелать делать это часто.
Ома нахмурилась от этой мысли: его жезл в ее пироге каждую ночь до конца ее дней?..
Так не может быть, вдруг решила Кларисса. Леди Хейвард и леди Ачард не стремились бы так к отношениям с лордом Прадоммом, если бы каждый раз это было так. Возможно, боль причиняет только то, что связано с жезлом. Она уже знала, что существуют вещи, которые мужчина и женщина делают вместе и которые могут быть весьма приятны. Поэтому казалось разумным, что только финальная часть, «ключ в замке», причиняет боль.
Кларисса скорчила гримаску. Как глупо оканчивать такое наслаждение такой неприятностью! И она подумала, так ли уж необходимо терпеть боль ради удовольствия. И все же леди Хейвард и леди Ачард, похоже, с радостью предавались этому. Размышляя над этим, она поняла, что в стонах леди Хейвард в ту ночь не было ни намека на тревожное ожидание боли. Конечно, теперь Кларисса понимала, что лорд Прадомм делал под юбками дамы и почему она вздыхала и стонала...
Кларисса заморгала, когда ей пришло в голову, не издавала ли и она такие же звуки, когда Эйдриан делал с ней эти вещи. Она не помнила никакого шума, но все же, учитывая пожар и те ощущения, которые вызывал в ней Эйдриан, она была немного рассеянна. В следующий раз следует быть внимательнее, решила Кларисса и поморщилась при мысли о следующем разе. Он, несомненно, закончится не так приятно.
- Предыдущая
- 37/65
- Следующая
