Человек для особых поручений (Серый экспресс) - Демченко Антон - Страница 4

• Предыдущая
• 4/73
• Следующая

— Чугунка? — Я невольно улыбнулся архаичному словцу. — Отчего же, имеется. Но выглядит совершенно иначе. Менее претенциозно, что ли…

Тут я вспомнил убожество наших вагонов и передернулся.

— Ну уж, скажете. — Покачал головой профессор. — Где вы увидели эту самую претенциозность, друг мой? Обычный поезд класса «стандарт». Вот в «империале», да, согласен — роскошь и блеск. А это… Нет, не могу сказать ничего дурного, кухня, например, в этом экспрессе, лучшая на всем Южном направлении, но в остальном, ничего примечательного.

— То есть, вы хотите сказать, что у вас здесь, все поезда такие?

— Нет, что вы?! — Замахал руками профессор, чудом не сбив свою чашку на пол. — Я говорю об экспрессах, ординарные поезда проще, ресторанов в них нет, только буфеты, горячие блюда готовятся на станциях, а это, как вы понимаете не тот уровень, да и купе рассчитаны на двоих пассажиров.

— И два туалета на вагон? — Усмехнулся я. Тут профессор аж глаза вытаращил.

— Как можно?! На восемнадцать пассажиров-то! При каждом купе, непременно имеется небольшая уборная. Правда, там приходится обходиться душем. Ванна не помещается. — Тут Грац запнулся. — Виталий Родионович, извините за нескромный вопрос… Из какого ада, вы сбежали?

— Знаете, профессор, — я покрутил головой, — если честно, в тот момент я считал, что именно в ад и отправляюсь, а оказывается…

Не договорив, я обвел глазами вагон-ресторан и, не найдя подходящих слов, пожал плечами.

— Только не нужно делать скоропалительных выводов, Виталий Родионович. — Заметил Грац, и коротко глянул в сторону небольшой стойки, за которой расположился стюард. Через мгновение, тот был уже у нашего стола. — Вот что, милейший, откройте-ка нам салон и принесите туда кофейник, да не забудьте табак.

— Сию минуту. — Стюард кивнул и, уже собрался было уйти, но задержался. — Не желаете уточнить обеденное меню?

— А что, сегодня есть что-то особое? — Оживился профессор.

— На ночной станции доставили великолепных осетров… — Чуть растянул губы в улыбке, стюард.

— Замечательно. — Грац аж зажмурился от удовольствия. — запеченный осетр с лимонным соусом и зеленью, думаю отлично впишется в наш обед… И вино. Белое. Сухое. Хорошее.

На последних словах, стюард даже чуть укоризненно взглянул на профессора, и предложил следовать за ним. Кряхтя после сытного завтрака, мы с профессором выбрались из-за стола, и двинулись за «белой курткой». Миновав небольшой тамбур, мы оказались в салоне. Просторное помещение в полвагона размером, уставленное глубокими кожаными креслами, такими же диванами и небольшими журнальными столиками. Нижнюю половину стен закрывают деревянные панели, верхняя обита темно-зеленой тканью. На ней, зеркала, картины и изящные светильники. А вот люстр нет. Верхнее освещение прячется за забранным в латунную решетку, матовым стеклом, утопленным в потолок. Лепота. Вот интересно… А в «ординарных» поездах, вместо фортепиано, в салоне аккордеон держат, или гитару?

Ничуть не скрывая собственного интереса, я обошел помещение, полюбовался на картины и гравюры, настучал на «пианине» корявыми пальцами «собачий вальс», а если бы не вернувшийся с кофейником стюард, я бы и ковры, укрывающие пол, полез осматривать…

— Присоединяйтесь, Виталий Родионович. — Позвал меня профессор. Я отвлекся от изучения интересного орнамента ковра и двинулся в его сторону. Грац удобно устроился в кресле, а рядом с ним, на небольшом столике, примостился поднос с кофейником, сахарницей и парой изящных чашек. Втянув носом аромат кофе, я уселся в кресло напротив моего собеседника, и рядом со мной тут же возник стюард с небольшим деревянным ящиком, в котором обнаружился большой выбор папирос, сигарет, сигарилл и сигар. Немного подумав, я выбрал обычные сигареты, и уж хотел было задать Грацу пару вопросов, но тут профессор, остановив меня жестом, обратился к стюарду.

— Любезнейший, а нейтрализатор у вас найдется?

— Разумеется. — Кивнул стюард, протягивая профессору невзрачную бусину бурого цвета.

— Благодарю. — Грац выбрал себе небольшую сигару и, дождавшись, пока стюард исчезнет в дверях, отдал бусину мне. — Положите в жилетный карман. Пока не научитесь самостоятельное нейтрализовывать вред от курения, этим будет заниматься он.

— Однако. Лекарство? — Я покрутил в руках матовую горошину, внимательно ее рассматривая. Ничего необычного, тяжеловата, правда, для таких размеров, но на вид, обычный каменный шарик.

— Не совсем. — Покачал головой профессор. — Он нейтрализует только тот вред, что вы наносите себе в данный момент. От ранее принятых токсинов, нейтрализатор не избавит… Да, у вас же был ко мне какой-то вопрос, а я его так невежливо перебил.

Не спорю, тема безопасного курения мне была интересна, но у меня и кроме этого было полно вопросов, причем куда более животрепещущих, нежели особенности местных амулетов.

— Меклен Францевич… — Я замялся. В голове крутились сотни вопросов, и какой из них задавать в первую очередь, я просто не представлял. В конце-концов, разведя руками, я сообщил об этом профессору.

— Понимаю. Признаться, окажись я на вашем месте, тоже не знал бы с чего начинать допрос аборигена. — Грац чуть улыбнулся. — Но, давайте попробуем так. Допустим, что вы просто-напросто оказались в неизвестной вам дотоле стране…

— Хороша заграница. — Фыркнул я. — И рад бы согласиться с этим допущением, но наличие магии… Знаете, на моей родине бытует устоявшееся, общепризнанное мнение, что магии не существует.

— Странно… — Покачал головой профессор. — Ну что же, тогда с нее и начнем. Попробую вас просветить, в меру своих скромных способностей, но только в самых общих чертах… Что бы вы, хотя бы могли знать, чего можно ожидать от людей. Во-первых, начнем с того, что термин «магия» мы почти не применяем, если вы и встретитесь с ним, то разве что на страницах учебников по истории философии и естествознания… ну и, может быть в некоторых соседних государствах. Мы же предпочитаем говорить о проявлениях подобного типа, как о прямой работе с энергиями и полями.

— Прямой? То есть управляете энергией силой мысли?

— Можно сказать и так… — Грац покрутил сигару в руках. — Ведь что такое мысль, как не энергия? Сравнение, конечно, крайне неточное, но для первого приближения сойдет. Представьте каплю вина упавшую в бокал с водой. Каков будет эффект?

— Ну, думаю, первым эффектом станут круги на воде. — Я усмехнулся.

— Верно. Все в том же первом приближении. Во втором же, мы увидим, что изменился, пусть и незначительно, цвет. А в третьем, можно наблюдать изменение химического состава, а затем можно увидеть изменения структуры, а если присмотреться к моменту соприкосновения жидкостей? И дальше, дальше, дальше.

— Но, тем не менее, эффекты эти достаточно незначительны. — Заметил я.

— А представьте, что в воду попала не капля вина, а, например, крайне активное вещество в жидком состоянии. — Улыбнулся Грац. — И эффект будет уже не так незначителен, правда? А ведь свойства мысли, задаете вы. К тому же, не стоит забывать и об объекте воздействия. Скажем, а что будет, если бокал окажется неполон, и воды там будет на самом донышке?

— Возможно. — Я кивнул. — Но тогда мы имеем лишь ограниченное влияние «капли». Ведь как бы то ни было, но она одна не сможет «наполнить бокал».

— Вы правы. И слава богам, что это так. Иначе, мы просто уничтожили бы мир, в котором живем, одними лишь противоречиями в своих желаниях, облеченных в такую всемогущую мысль. Но даже в нынешнем своем состоянии, мы можем многое, и как мне кажется, только начинаем подбираться к истинным пределам чистого управления мыслью. А ведь есть еще и инструменты, которые расширяют спектр возможных воздействий на окружающий мир и нас самих. Например, работа с помощью полей позволяет опосредовано влиять на энергию и материю, подчас намного эффективнее, нежели прямое мысленное воздействие. И опять-таки, мы только-только начинаем понимать простейшие принципы этой работы, хотя некоторыми приемами, человечество пользуется уже тысячелетиями.

• Предыдущая
• 4/73
• Следующая