Не спешите с помолвкой - Лэм Шарлотта - Страница 2

Он помнил, что сразу же направился в бар и приступил к дегустации всех имевшихся там спиртных напитков. Дальнейшее постепенно затуманилось в памяти, пока не наступил полный провал.

Сэм взял расческу и тщательно причесал стоящие дыбом волосы. Он осмотрел себя в зеркало, и что-то странное бросилось ему в глаза. Чего-то не хватало. Он посмотрел внимательнее. Вот оно что! Большое золотое фамильное кольцо-печатка, которое он практически никогда не снимал с пальца уже многие годы, исчезло.

Сэм быстро проверил все возможные места в квартире, куда он мог положить его. Кольца нигде не было. В растерянности Сэм опустился на краешек стула и задумался.

Род Эрскинов был едва ли не одним из самых древних в Шотландии. Их фамилия на древнем кельтском языке означает «зеленый холм». На кольце — герб рода: прямоугольник, разделенный на четыре части, в которых крест-накрест изображены два холма и два сломанных меча. Предки Сэма вели постоянные войны, но, почему мечи сломаны, Сэм не имел ни малейшего понятия.

Это кольцо передается в роду из поколения в поколение по мужской линии начиная с пятнадцатого века. Его всегда вручает отец старшему сыну в день его двадцатилетия. Но так как отец Сэма погиб задолго до его двадцатилетия, кольцо хранилось в сейфе. И лишь когда Сэму исполнилось двадцать, мама надела кольцо ему на палец. Сэм помнит, как он почувствовал его вес на своей руке, словно теперь был связан с многочисленными поколениями предков, носивших это кольцо.

Отец Сэма, Джек Эрскин, погиб в Гималаях в результате несчастного случая во время одной из экспедиций. Джек был здоровяком огромного роста с непоседливым характером. Сэм очень любил отца и, конечно же, тяжело переживал его смерть. Кольцо служило ему памятью об отце, а его вес символизировал ответственность, которая легла на юные плечи Сэма. Он оставался в семье единственным мужчиной и должен был заботиться о стареющей матери и о двух своих сестрах: десятилетней Дженни и восьмилетней Мари.

Сэм вновь бросил взгляд на палец, где привык видеть кольцо и где его сейчас не было. Ему показалось, что комната полна духами его умерших предков, они осуждающе смотрят на него и неодобрительно покачивают призрачными головами.

Где, где я мог обронить кольцо? — мучительно размышлял Сэм. Наверняка у Джонни, и, может быть, Джонни уже нашел его. Сэм подбежал к телефону и выслушал записанное на автоответчике. Первое, на что он наткнулся, был истошный вопль Эллен, орущей о своей ненависти к Сэму и о том, что она его никогда не простит. Сэм перемотал пленку вперед. Снова вопли Эллен. На этот раз еще более истеричные. Сэм выключил автоответчик и набрал номер Джонни, однако ответа не последовало. Тот, вероятно, еще спал. Сэм решил перезвонить ему из офиса.

Быстро закончив свой туалет, Сэм спустился в подземный гараж, сел в машину и поспешил на работу. Он был уверен, что Натали уже в офисе и пытается завуалировать его отсутствие. Сейчас она приготовит ему чашечку кофе, и он сможет здраво обдумать сложившуюся ситуацию.

— Натали, — произнес он имя секретарши и почувствовал то же беспокойство, какое испытал утром, вспоминая происшедшее у Джонни.

Утреннее солнце ослепило его. Сэм поспешно надел темные очки и включил радиоприемник. До студии пять минут езды, и обычно Сэм покрывал это расстояние пешком, но сегодня он и так сильно задерживался. Припарковав машину, он вбежал в проходную, проталкиваясь сквозь толпу поклонников Джонни.

— Доброе утро, мистер Эрскин! Как вы себя чувствуете? — некстати поинтересовалась Сюзи, стараясь улыбаться как можно шире, чтобы понравиться владельцу студии.

— Доброе утро. Спасибо. Хорошо, — бросил Сэм в ответ и поспешил дальше.

— Когда вы… — начала Сюзи, но Сэм был уже далеко.

— Здравствуйте, мистер Эрскин, — раздавалось слева и справа, пока он шел по коридорам и через рабочие помещения студии. Ему казалось, что все с необычным интересом поглядывают на него и перешептываются за спиной. Что-то явно не так.

Сэм был рад, что наконец оказался в своем кабинете. Натали раскладывала у него на столе рассортированные письма.

Секретарша обернулась. Она была, как всегда, в прекрасной форме — свежая, элегантная, энергичная. Словно и не было вчерашнего вечера. Она никогда не пила, даже на презентациях лишь держала в руках бокал шампанского. Иногда это раздражало Сэма. Неужели у нее нет никаких человеческих слабостей? За свою человеческую слабость Сэм расплачивался сейчас жуткой головной болью.

— Я приготовлю вам кофе, — сказала Натали.

— Покрепче, — уточнил Сэм. — Пожалуйста, — добавил он, видя, что Натали чего-то ждет. Она требовала соблюдения этикета.

Они работали вместе уже достаточно долго, и она знала Сэма хорошо, слишком хорошо.

Натали направилась к двери. Сэм посмотрел ей вслед. У нее была стройная фигурка, одевалась она всегда одинаково: в белую блузку с маленькими перламутровыми пуговичками, заправленную в прямую короткую юбку черного либо темно-синего цвета. Роста она небольшого, сантиметров на двадцать ниже Сэма. У нее красивые ноги, и Сэм с удовольствием отметил это, глядя ей вслед. Она вообще была весьма приятной девушкой, но, увы, недотрогой. Сэм пытался несколько раз назначить ей свидание, но всякий раз получал ледяной отказ. Ему даже не удавалось подойти к ней ближе чем на полметра, не говоря уж о чем-либо более интимном. Но так даже лучше для дела. Они были просто и только коллегами.

Сэм углубился в изучение накопившихся факсов и телефонных звонков. Ко времени, когда Натали вернулась с кофе, он уже успел во всем разобраться.

Но едва секретарша вошла, дверь с грохотом распахнулась и на пороге возникла собственной персоной разъяренная Эллен Вест. Рыжие волосы нимбом окружали ее голову, зеленые глаза метали молнии.

— Я так и знала, что она лжет! — заорала Эллен, свирепо глядя на Натали. — Я сразу поняла, что она лжет, меня не проведешь! Недотрога! Скромняжка в серенькой юбочке! Я давно подозревала, чем вы тут занимаетесь! Идеальная секретарша! Да любому ясно, что это за секретарша.

Натали не обращала на нее внимания. Она протянула руку, чтобы поставить кофе на стол перед Сэмом, но Эллен метнулась ей наперерез и выбила чашку из рук.

Брызги кофе разлетелись по всей комнате. Часть из них попала на Сэма, часть на Натали, часть на Эллен, что взбесило ту еще больше.

— Что ты наделала! — заорала Эллен на Натали.

— Успокойся, Эллен, — вмешался Сэм, глядя на свою покрытую кофейными пятнами рубашку. — Ты сама нас всех перепачкала. Что с тобой сегодня? Почему ты бросаешься на Натали? Что она тебе сделала?

— А, защитничек невинных девушек, — прошипела Эллен. Ее зеленые глаза метнули в Сэма очередную порцию злобы.

— Да что с тобой стряслось? — искренне недоумевал Сэм. Она всегда была на взводе, но такой ее Сэм еще никогда не видел. Что произошло вчера вечером у Джонни?

— А ты будто бы не знаешь? Я ненавижу тебя после того, что ты сделал. И не желаю больше видеть! — Ее голос достиг такого «форте», что Сэм решил: она могла бы выступать на стадионе без микрофона.

Сотрудники студии, которые, мирно сидя в рабочих креслах, досматривали ночные сны, проснулись. Но, пробудившись ото сна, сохраняли молчание, напряженно прислушиваясь к происходящему в кабинете шефа.

— Ради Бога, Эллен! Возьми себя в руки. Давай обсудим все спокойно, — заговорил Сэм ласково, однако это лишь подлило масла в огонь.

— Перестань разговаривать со мной как с идиоткой! Прошлой ночью ты унизил меня! Ты растоптал мое достоинство! Ты выставил меня на посмешище! Тебе это так легко с рук не сойдет! — взвизгнула Эллен и влепила Сэму звонкую пощечину. Выкрикнув еще что-то нечленораздельное, она театрально зарыдала и выбежала из кабинета, изо всех сил хлопнув дверью.

Бормоча проклятия, Сэм осторожно потрогал ушибленное место.

— Да она чуть не выбила мне зубы, — недовольно пробормотал он. — Напомни мне, Натали, чтобы я впредь никогда не связывался с певицами. Музыканты — народ темпераментный, но Эллен просто вулкан.