Не спешите с помолвкой - Лэм Шарлотта - Страница 21

Пускай ее сочтут трусихой, но у Натали не было ни сил, ни смелости объясняться в открытую.

Да. Решено. Она напишет им письма…

Спустя неделю отец Натали подбросил ее на своей машине к дому, и теперь она грустно стояла у окна, глядя на изумительный вид, открывающийся перед ней. Спокойное голубое море величаво поблескивало, убегая к горизонту. Стаи чаек белели на синем небе. Вдоль берега тянулись постройки, казавшиеся из окна игрушечными. На просторных зеленых лужайках там и тут были разбросаны маленькие округлые белые коттеджи, словно бильярдные шары на зеленом сукне.

Натали часто писала этот пейзаж. Она любила эту часть города. Ей нравилось жить здесь, и она с ужасом думала о предстоящей разлуке. Утром ее будили крики чаек, свежий морской воздух из открытого окна, казалось, заряжал ее энергией на целый день. Натали всегда мечтала жить близко к морю. Она с отвращением вспомнила шумный, грязный, суетный Лондон. Каждый раз после поездки туда она прямо-таки заболевала. Там чересчур много народу, слишком много транспорта, слишком много улиц, паутина которых казалась ей бесконечной.

Но у нее не было выбора. Сэм загнал ее в угол. Он знает о ее чувствах к нему и теперь может вертеть ею как хочет. Единственный выход — скрыться, убежать, исчезнуть.

Нет никакой надежды, что Сэм оставит ее в покое. Он использует ее, а потом бросит. Натали меньше всего хотела стать очередной победой в его длинном донжуанском списке. Тем более наблюдать, как он флиртует со следующей избранницей своего любвеобильного сердца.

Вздохнув, она отошла от окна. Сейчас ей надо упаковать вещи и побыстрее бежать отсюда, бежать от своей любви. Да, так она решила.

Натали положила на кровать чемоданы и стала переносить вещи из гардероба и складывать их на кровать и стул. Минуты через две раздался звонок в дверь.

Сэм! — молнией промелькнуло в ее сознании. От неожиданности она почему-то метнулась к кровати и опрокинула стул с вещами. Он упал с неимоверным, как ей показалось, грохотом.

После секундной паузы в дверь снова позвонили. Притворяться, что никого нет, было бессмысленно. Кто бы там ни был, он наверняка слышал грохот упавшего стула. И Натали обреченно подошла к двери.

Но это был не Сэм. В дверях стоял улыбающийся Джонни в узких белых джинсах и короткой черной майке, выставляющей на всеобщее обозрение его загорелый плоский живот.

— Привет! — Джонни улыбнулся одной из своих обезоруживающих улыбок. — Рад снова видеть тебя! Как жизнь? Я тут проезжал мимо час назад. Вдруг вижу: ты выходишь из машины! Не поверил своим глазам! Хотел остановиться поболтать, да спешил к одной из моих почитательниц. Восьмидесятилетняя старушка, прикованная к постели. К тому же слепая. Постоянная участница моих радио-шоу. Все время что-нибудь выигрывает. Сегодня как раз вез ей очередной приз.

— Очень трогательно, что ты так заботишься о старых людях! — воскликнула Натали. У Джонни нежное, любящее сердце. И весьма мудро с его стороны было не демонстрировать эту черту своего характера. Нашлись бы люди, не преминувшие воспользоваться ею в своих корыстных интересах.

— Да так, ничего особенного, — отмахнулся от комплимента Джонни. — Скорее, она заботится обо мне. Моя квартира буквально завалена дисками из разных компаний, от авторов и исполнителей. И я просто рад, что раз в два месяца могу отвезти ей пару коробок с записями. У ее соседки есть ключ, они готовят чай, и я провожу с ними минут тридцать за приятной беседой. Они мне нравятся, эти старушки. Такие умные и милые! Когда-нибудь и мы состаримся, — произнес он задумчиво. — Ну, ты впустишь меня или у тебя кто-то есть? Я видел парня, что привез тебя. Это твой отец — или ты переключилась на другую возрастную категорию?

— Как тебе не стыдно, Джонни! — укоризненно протянула Натали. — Это был мой папа.

— Слава Богу! А то я было уже решил… — проговорил он со вздохом облегчения. — Ну что ж, выглядишь хорошо. Сыпь почти прошла, хотя ты бледновата и не слишком весела. Я считаю, тебе необходимо немного НЛВ.

— Что это такое?

— Нежность, любовь и внимание. И я здесь, чтобы дать тебе все это. Ну так как? Ты впустишь меня или нет?

Натали вздохнула и пропустила его. Закрывая за ним дверь, она думала, почему так случилось, что Джонни проезжал мимо именно сейчас.

— Что происходит? — спросил Джонни, увидав чемоданы и разбросанные повсюду вещи. — Ты распаковываешь чемоданы или совсем наоборот? Сдается мне, что наоборот. Ты снова куда-то собираешься?

— Только никому не говори. Умоляю тебя. Я обо всем напишу ему сама.

— Он — это, по всей видимости, Сэм? — спросил Джонни озадаченно. — Ты бросаешь его?

— Нет… я… так все сложилось… — Она готова была разрыдаться. — Ты не поймешь… Только умоляю, не говори о моем отъезде никому. Обещай. — Она посмотрела на него с укоризной. — Я знаю, это ты рассказал всем, что у Сэма есть ключ от моей квартиры и, значит, мы вместе живем. Даже не пытайся отрицать, потому что больше некому было распустить такой слух. Ты представить не можешь, что творилось с его матерью…

— Да я никогда не говорил с его матерью! — возразил Джонни, заметно покраснев.

— Значит, ты сболтнул об этом Эллен Вест.

Джонни тяжело вздохнул, полный искреннего раскаяния.

— Что за мерзкая баба! — воскликнул он. — Извини, Натали, но я не говорил с ней об этом. Только с двумя-тремя приятелями вскользь…

— Двумя-тремя сотнями приятелей, — уточнила Натали. — Конечно, ты диск-жокей и это твоя профессия — трепать языком, но есть вещи, о которых не следует распространяться. Надеюсь, ты понимаешь? — спросила она строго. — Если ты и на сей раз не сдержишь слова, я всем расскажу, сколько тебе лет! — пообещала она открыть самый страшный секрет Джонни.

Услышав угрозу, он изменился в лице.

— Нет нужды прибегать к таким жестокостям! Мы же друзья! И если я обещал, то все, железно! Могила! Кстати, ты знаешь, зачем я приехал? — весело спросил он, снова став тем беззаботным Джонни, которого все знали. — Я хочу пригласить тебя на ленч! И не просто куда-нибудь! Я заказал столик в новом модном ресторанчике «Ле Туртерель». Французская кухня, шикарная обстановка. Он находится на вершине утеса. Можешь представить себе, какой умопомрачительный вид оттуда. Открыт всего два месяца, а попасть уже невозможно. Я заказал столик за неделю, — заговорщически сообщил Джонни, хотя было неясно, как он мог знать неделю назад, что Натали вернется именно сегодня.

Тем не менее Натали обрадовалась. После болезни и вынужденного домашнего заточения это именно то, что ей надо. Ленч в ресторане, о котором она слышала самые лестные отзывы, определенно пойдет ей на пользу. Во всяком случае, отвлечет от грустных мыслей.

— Ну что ж! Я согласна. Дай мне немного времени, чтобы переодеться, — весело сказала Натали, глядя на радостное лицо Джонни.

— Великолепно! Я буду ждать тебя внизу в машине. Надо сделать еще несколько звонков.

Когда дверь закрылась, Натали решила, что он, по-видимому, отправился звонить кому-то, с кем собирался пойти в этот ресторан. Потом она стала обдумывать, что бы ей такое надеть, и остановила свой выбор на любимом летнем платье из тонкой хлопчатобумажной ткани с глубоким вырезом, без рукавов и достаточно длинном. Ей нравилось, как оно льнет к ногам при ходьбе, а также рисунок на ткани. Это были крупные розы. На случай, если погода вдруг изменится и похолодает, она прихватила шерстяную кофту.

Джонни сидел в своей спортивной машине без верха. Он надел черные зеркальные очки, и его светлые волосы блестели в лучах летнего солнца. Небрежным движением он распахнул дверцу, и Натали села рядом с ним.

— Выглядишь сногсшибательно, — восхитился Джонни. Мотор взревел, и машина рванула с места, словно собиралась взлететь.

— Ты тоже выглядишь сногсшибательно, но лучше вести машину потише, — попыталась сострить Натали.

Ресторан оказался небольшим. Их столик находился во внутреннем дворике, откуда открывался изумительный вид на море и скалы. Натали заказала фирменное блюдо. Это были моллюски в вине, приправленные мелкими вареными грибами. Джонни взял салат из крабов. Потом они ели утиную грудку со спаржей и молодым картофелем. На десерт подали клубнику. Завершился ленч черным кофе.