Таинственный цилиндр - Куин (Квин) Эллери - Страница 26

• Предыдущая
• 26/71
• Следующая

Эллери, который в это время смотрел в окно, не смог сдержать улыбку. Инспектор мягко взял женщину за руку.

– Моя дорогая миссис Рассо, – проникновенно сказал он. – Поверьте мне, у нас и в самом деле есть веские причины, по которым мы обязательно должны знать, что вы делали здесь прошлой ночью. Давайте, рассказывайте, не тяните.

– Я и рта не открою до тех пор, пока не узнаю, что вы сделали с Монти! – вскричала она и вырвала руку. – Если вы упекли его, то зачем мучаете еще и меня? Я ничего не знаю.

– Все! Терпение мое лопнуло. Только и слышно – «мистер Фильд, мистер Фильд!» – решительно сказал инспектор. – Мистер Фильд мертв.

– Монти… Фильд.., мертв?

Женщина произнесла эти слова будто во сне. Потом прижала ладонь ко рту и стала неотрывно смотреть на Квина. Наконец, засмеялась.

– Валяйте дальше. Можете брать меня на пушку сколько угодно, – проговорила она.

– Я никогда не шучу, когда говорю о смерти, – ответил инспектор. – Можете мне верить, Монти Фильд мертв. Она подняла глаза. Губы ее что-то беззвучно шептали.

– Скажу больше, миссис Рассо. Его убили. Возможно, теперь вы будете отвечать на мои вопросы. Где вы были вчера вечером без четверти десять?

Эти последние слова инспектор прошептал ей прямо в ухо.

В огромных глазах женщины отразился ужас. Она поглядела на инспектора, но не нашла утешения в его взоре, а потому уткнулась в подушку и бурно зарыдала. Квин отошел и что-то тихо сказал Пигготу, который незадолго до этого появился в комнате. Рыдания на кровати внезапно прекратились. Женщина села и промокнула слезы кружевным платочком. Глаза ее блестели и были необыкновенно светлы.

– Теперь я понимаю вас, – спокойно сказала она. – Вчера вечером без четверти десять я была здесь, в этой квартире.

– Вы можете это доказать, миссис Рассо? – спросил Квин, шаря в кармане в поисках табакерки.

– Я вообще могу ничего не доказывать. Я не нуждаюсь в этом, – упрямо повторила она. – Но если вы имеете в виду алиби, то портье внизу, должно быть, видел, как я примерно в половине десятого вошла в дом.

– Это легко можно установить, – кивнул Квин. – Проверим. Скажите, а почему вы вообще пришли сюда вчера вечером?

– Мы договорились здесь встретиться с Монти, – ответила она бесцветным голосом. – Вчера вечером он позвонил мне домой, и мы договорились увидеться. Он сказал, что будет занят по своим делам примерно до десяти и хочет, чтобы я дождалась его. Вот я и пришла сюда…

Она запнулась было, но набралась храбрости и продолжала:

– Да, я вообще приходила сюда запросто. Мы тут частенько уютно устраивались и проводили вечера вместе. Вы же знаете, как оно бывает, когда люди обручены.

– Хм. Знаю… – Инспектор смущенно кашлянул.

– А потом, когда он не пришел в назначенный час, я подумала, что он, видимо, задержится дольше, чем предполагал. Словом.., я устала и задремала.

– Очень хорошо, – сказал Квин, – а он вам рассказал, куда именно пошел по делам? И что это за дела?

– Нет.

– Я был бы очень обязан вам, миссис Рассо, – осторожно проговорил инспектор, – если бы вы сказали мне, как мистер Фильд относился к театру.

Женщина с любопытством посмотрела на него. Она постепенно приходила в себя.

– Нельзя сказать, чтобы он часто ходил туда. А почему вы спросили?

Инспектор улыбнулся.

– Так, просто спросил, и все, – сказал инспектор, подавая знак Хагстрему. Тот вынул из кармана записную книжку.

– Вы не могли бы назвать нам имена личных друзей мистера Фильда? – продолжал свои расспросы Квин. – Может, вам что-то известно о его деловых связях? Хотя бы немного?

Миссис Рассо кокетливо закинула руки за голову.

– Говоря откровенно, – прощебетала она, – я не знаю ни единой фамилии. Мы познакомились с Монти примерно шесть месяцев назад на маскараде в Гринвич Вилидж. Нашу помолвку мы до некоторой степени держали в секрете, словом, вы понимаете. Я и в самом деле никогда не встречалась ни с одним из его друзей… Я, впрочем, и не думаю, – она доверительно наклонилась к Квину, – что у Монти было много друзей. И, разумеется, я и понятия не имею о его деловых связях.

– А как у мистера Фильда обстояли дела с финансами, миссис Рассо?

– И вы думаете, что можно верить хотя бы одной женщине, если она скажет, что знает об этом? – с вызовом ответила она, полностью вернувшись в обычное состояние духа. – Монти всегда был очень щедрым. И никогда не мелочился. Иногда наутро он оставлял мне пятьсот долларов. Таков уж был Монти – чертовски порядочный тип. Жаль его. Бедняга.

Она вытерла слезы и несколько раз всхлипнула.

– Но.., по крайней мере, каков его счет в банке? – продолжал свои настойчивые расспросы инспектор.

Миссис Рассо улыбнулась. Казалось, у нее был совершенно неисчерпаемый запас самых разнообразных чувств, которые то и дело сменяли друг друга.

– Я никогда не была любопытной, – сказала она. – Пока он обходился со мной как порядочный человек, меня это ни чуточки не трогало. Кроме того, он все равно бы не сказал, даже если бы я и спросила.

– А где вы были вчера до половины десятого, миссис Рассо? – безразличным тоном задал вопрос Эллери.

Женщина удивленно обернулась на его голос. Они оценивающе поглядели друг на друга, и в глазах у них появилось нечто вроде интереса.

– Я не знаю, кто вы, мистер, но если уж так хотите знать, можете расспросить тех влюбленных, которые обычно сидят в Центральном парке. Я немножечко погуляла там в полном одиночестве, примерно с половины восьмого, а потом пришла сюда.

– Надо же, какая удача! – пробормотал Эллери. Инспектор решительно направился к двери и поманил за собой остальных мужчин.

– Миссис Рассо, мы оставляем вас в одиночестве, чтобы вы могли одеться. Пока у нас все.

Выйдя в гостиную, все четверо тут же приступили к быстрому и основательному обыску. По распоряжению инспектора Хагстрем и Пиготт перерыли ящики украшенного резьбой письменного стола в углу комнаты. Эллери с интересом перелистал страницы книги, посвященной определению черт характера по почерку. Квин с головой углубился в изучение довольно вместительной гардеробной, которая находилась прямо у входа в гостиную из прихожей. Там висели всевозможные пальто, накидки, плащи и тому подобное. Инспектор извлек из карманов все их содержимое. На свет божий явились самые разнообразные предметы – носовые платки, старые письма, ключи, бумажники. На верхней полке в гардеробной лежало несколько шляп.

– Эллери! – позвал инспектор.

Эллери поспешил к нему через всю комнату, на ходу засовывая в карман книжицу, которую перед этим листал. Отец его многозначительно указал на полку со шляпами. Оба принялись ее обследовать.

Шляп было всего четыре: выцветшая панама, две мягкие фетровые – одна серая, другая коричневая, – и твердый котелок. Внутри всех шляп был фирменный знак – «Братья Браун».

Квины по очереди оглядели все шляпы самым внимательным образом. Они сразу же отметили, что панама и обе фетровые шляпы вообще без подкладки. Котелок инспектор подверг особо тщательному обследованию. Он ощупал все за подкладкой, отогнул внутреннюю кожаную ленточку-ободок и покачал головой.

– Если быть совсем уж откровенным, Эллери, – сказал он медленно, – я и сам точно не знаю, почему я ожидал чего-то от этих шляп. Мы знаем, что Фильд был вечером в цилиндре и, безусловно, совершенно исключено, чтобы этот цилиндр каким-то образом оказался здесь, в комнате. Как мы установили, убийца был еще в театре, когда мы прибыли туда. Риттер появился здесь в одиннадцать. Поэтому цилиндр вообще сюда никто принести не мог. И к тому же какая причина могла подвигнуть убийцу на такой поступок? Он ведь мог предполагать, что мы будем обыскивать квартиру Фильда. Кажется, мне просто не везет, и я делаю глупости, Эллери. Эти шляпы ровным счетом ничего нам не дадут.

Инспектор сердито бросил котелок на полку. Эллери стоял и о чем-то размышлял с серьезным видом.

– Ты совершенно прав, папа, – сказал он. – Эти шляпы никакого значения не имеют. Но у меня все же есть какое-то неопределенное чувство… Впрочем, вот что…

• Предыдущая
• 26/71
• Следующая