Провалившийся в прошлое - Абердин Александр М. - Страница 38

• Предыдущая
• 38/72
• Следующая

После лодки, которую они построили всего за месяц, Митяй вместе с Таней навалился на П-образный составной понтон, недоумевая, как это раньше ему не пришла в голову такая простая мысль. Два боковых понтона он изготовил полностью из липы и пихты длиной в семь метров, шириной в полтора и высотой в шестьдесят сантиметров. Третий, носовой, с треугольным носом, получился хотя и широким, но довольно лёгким. Два боковых понтона были прикреплены к переднему понтону и задней широкой и массивной рейке намертво, образовав жесткую конструкцию. Собранный воедино, понтон опускался вниз под своим весом на стальные, откидывающиеся вниз мощные кронштейны и прикреплялся к ним болтами, а поднимался вверх по четырём направляющим с помощью лебёдки и установленной на машине мачты, проходящей сквозь крышу в будку, после чего опирался на выдвигающиеся дубовые брусья. Бедная Шишига из-за этого превратилась в какое-то чудовище, но тем не менее продолжала бойко ездить, хотя и обзавелась ещё и длинным хвостом, то есть гребным колесом сзади, вращающимся запасным мотором Ижика. Делать деревянный гребной винт Митяй побоялся, будет слишком уж ненадёжным.

Поэтому, сняв заднюю дверь будки, Митяй собрал на болтах из стальных поковок поворотную конструкцию с вилкой на конце и установил на ней запасной ижевский двигатель и звёздочки с цепью. Ведомая звёздочка приводила в движение специальное колесо-шкив, соединённое со сдвоенным гребным колесом со стальными плицами хорошо просмоленным приводным ремнём, свитым из верёвок, кожаных ремешков и тонкой стальной проволоки, почти текстропным. В воду металлическое гребное колесо, обладавшее свойствами руля, опускалось под своим весом, и Митяю предстояло теперь выполнять роль противовеса и одновременно рулевого. При съезде в реку колесо спокойно катилось по берегу, потом Митяй быстро перебегал по понтону в будку, заводил двигатель, и водоплавающая Шишига уверенно плыла вперёд. Чтобы видеть, куда он плывёт, Митяй, пожертвовав на святое дело один из последних пяти листов стекла, сделал в передней части будки ещё одно окно и мог теперь видеть через лобовое и заднее стекло кабины хоть что-то. При желании он мог спокойно переплыть любую реку, был бы с собой запас бензина и соляры. Во всяком случае, Марию он форсировал на Шишиге без особых хлопот, а эта река несла свои воды с довольно большой скоростью, но тем не менее, спустившись вниз по течению всего на три километра, Митяй вскоре направил машину к пологому берегу и даже выехал на него правым передним колесом, после чего перебежал по понтону в кабину и весьма удачно, не повредив ни понтона, ни гребного колеса, выехал на берег.

В принципе, подняв гребное колесо, он мог бы смело ехать по лесостепи и так, не поднимая понтона, ведь и в этом случае клиренс составлял двадцать пять сантиметров, но с поднятым понтоном скорость всё же была больше, а манёвренность лучше. В конечном итоге вес Шишиги увеличился всего на тонну с четвертью, а потому он мог привезти с Солёного озера все четыре тонны соли, что для автомобиля с усиленной подвеской было плёвым делом.

Промуздыкавшись полтора месяца, Митяй был готов отправиться в экспедицию за солью и намеревался обернуться максимум за три недели. Ехать-то было всего ничего, каких-то двести пятьдесят километров, хотя и по бездорожью, но для Шишиги холмистая степь, поросшая травой, как раз бездорожьем и не являлась. Таня, судя по целому ряду примет, никак не могла дождаться того дня, когда он, наконец, свалит на свою соляную охоту, но Митяй, собравшись в дорогу, ещё три дня давал ей подробный инструктаж относительно того, как правильно пользоваться четырьмя большими чугунными сковородками, пятью котлами на сорок литров каждый, как варить кашу и так далее и тому подобное вплоть до того, что меха нужно держать в моче месяц, потом промывать их неделю в проточной воде, придавив камнями, высушить и мять на самом обычном колышке, вбитом в землю, затем ровно обрезать по лекалу и сшивать нитками, чтобы получить в итоге меховые штаны и куртки.

Помимо копий, больших ножей и топоров, Митяй наделал сотни две стальных крючков из проволоки квадратного сечения полуторамиллиметровой толщины, очень прочных и острых, правда, лески к ним не давал, но зато изготовил кучу цыганских иголок, а вот к ним дал три десятка бобин просмоленных прочных ниток, скрученных из льняной пряжи, и добрую сотню металлических скребков для мездрения шкур. Рассказал он девушке и о том, как сгонять со шкур волос с помощью известкового теста. Таня слушала его очень внимательно, стараясь не пропустить ни слова, и Митяй чуть было не расхохотался, когда она сказала:

– Нет, Митяй, охотники сюда не придут. Они боятся злого духа Огненной реки. Ты можешь смело ехать с Шишигой на соляную охоту. Когда ты вернёшься, я буду ждать тебя здесь. – Немного помолчав, она добавила: – Если увидишь там низкорослых толстых охотников с большими дубинами и длинными копьями, сразу убегай. Это дарги. Они враги. Таких ведлов, как ты, Митяй, они сразу же убивают. Некоторые дарги знают язык аларов. Иногда они убивают наших охотников, а если с ними идёт на охоту ведла, то уводят её с собой. От некоторых даргов у нас рождаются дети, но это бывает редко. Бойся даргов, Митяй.

Ведар кивком поблагодарил свою ученицу за предупреждение и задумался. Он давно уже догадывался, что между людьми и неандертальцами нет особой дружбы, а сейчас получил тому подтверждение.

Свою последнюю ночь с юной охотницей он провёл почти без сна, хотя они и легли очень рано. Поэтому на следующее утро они проснулись только в девять утра, вместе приняли душ, позавтракали, и Таня, сказав, что свиньи и козы подождут, проводила его до парома на Нефтяной. Там они попрощались, Митяй въехал на плот и стал переправляться через реку. Крафт не очень-то расстроился, что ему приходится покидать свою подругу, и с гордым видом сидел на пассажирском сиденье, на которое перебрался тотчас, как только хозяйка Мунги покинула кабину. Пока он не помахал девушке рукой и не сел в машину, та стояла на берегу, но, как только машина отъехала, тотчас бросилась со всех ног не к скотному двору, а кратчайшим путём к дому, стоящему на холме, заставив его усмехнуться.

Честно говоря, в глубине души он уже не надеялся снова встретиться с Таней. Не за тем Шашемба посылала ведлу Таншу к злому духу Огненной реки, чтобы та с ним спала на чистых простынях и жила в тепле и уюте. Дай бог, чтобы охотники, в благодарность за оружие и полную лодку припасов, не разорили его жилище.

Первая соляная охота началась. Однако, проехав километра полтора, Митяй заехал за небольшой лесок, быстро выбежал из Шишиги, велев Крафту оставаться в ней, – его пёс должен был вскоре стать папашей, что очень радовало его хозяина, – и пулей метнулся к высокому раскидистому дубу. На дерево он вскарабкался, как петух на курицу, и вскоре, спрятавшись в густой листве, стал осматривать в бинокль вершину холма со стоящим на нём большим белым домом, но он даже и предположить не мог того, что увидит. Буквально через каких-то пять минут на смотровой башне появилась ведла Танша, державшая в руках большой горшок с горящими в нём углями и охапку травы. Ещё через пару минут к небу стал подниматься столбик дыма. Охотница накрыла горшок шкурой и принялась подавать дымовые сигналы, как заправский индеец. Митяй перевёл взгляд на вершину куда более высокого холма за Марией и вскоре увидел, что его подруге ответили. Он улыбнулся, слез с дуба и, вполне удовлетворённый увиденным, пошёл к машине, сел в кабину, завёл двигатель и поехал на северо-восток, чтобы не пугать охотников. Именно они оставались его последней надеждой на то, что он снова увидит Таню, так как полагал, что великая мать великой матерью, а десять пар сапог сорок шестого размера тоже чего-то да значат, и эти отважные древние парни, по достоинству оценив его луки, копья, топоры и большие охотничьи кинжалы, смахивающие на мечи, просто заставят свою сестру работать Матой Хари и дальше.

• Предыдущая
• 38/72
• Следующая