Последнее чудовище - Андерсон Пол Уильям - Страница 5

• Предыдущая
• 5/5

Эта работа действовала на него умиротворяюще. Он чувствовал, как сердце и дыхание приходят в норму; удовлетворение и покой незаметно овладели им. Вот так же он часто ходил за ягодами с матерью; то время было для него более отчетливым, чем все последующие, стершиеся в памяти годы. И сейчас мать будто шла рядом с ним, показывала ему, где искать, и улыбалась, когда он переворачивал куст и находил голубые шарики. Он собирал их для друга, и это было замечательно.

Через некоторое время Руго заметил, что двое детей, маленькие мальчик и девочка, отбились от основной группы и молча крадутся за ним на почтительном расстоянии. Он повернулся и пристально посмотрел на них, пытаясь понять, собираются ли они все-таки напасть на него, и те стыдливо отвели глаза.

— Как много вы набрали мистер Тролль, — наконец промолвил мальчик застенчиво.

— Они тут растут, — проворчал Руго, конфузясь.

— Очень жаль, что они так скверно обошлись с вами, — сказала девочка.

— Меня и Томми там не было, а то бы мы им не позволили.

Руго не помнил, были они в компании утром или нет. Это не имело значения. Он подумал, что дети проявляли дружелюбие только в надежде на то, что он покажет им ягодные места.

Бывало, он нравился некоторым детенышам Чужаков — в меру взрослым, чтобы не вопить в исступлении от страха, и в меру маленьким, не отягощенным предубеждениями. Руго отвечал им взаимностью. Эти двое, какова бы не была причина, тоже говорили по-доброму.

— Мой папа на днях сказал, что у него, нашлась бы для тебя какая-нибудь работа, — сказал мальчик. — Он хорошо заплатит.

— А кто твой отец? — спросил Руго неуверенно.

— Мистер Джим Стакмен.

Да, мистер Джим Стакмен всегда был добр к нему, правда в несколько натянутой и неуклюжей манере, свойственной всем людям. Они чувствовали себя виноватыми за то, что сделали их деды, как будто это чувство что-то могло изменить. Но все же… Большинство людей были весьма порядочными. Их главная вина заключалась лишь в том, что они стояли в стороне, когда другие их сородичи творили зло. Стояли в стороне, молчали и смущались.

— Мистер Вэйтли не пропустит меня, — огорчился Руго.

— А, этот! — заметил мальчик с явным презрением. — Мой отец позаботится об этом старом ворчуне Вэйтли.

— Я и Сэма Вэйтли не люблю, — сказала девочка. — Он такой же скверный, как его папаша.

— Тогда почему вы его слушаете? — спросил Руго.

Мальчик выглядел смущенным.

— Сэм самый большой из нас, — пробормотал он.

«Да, обычное дело для людей, — подумал Руго. — Действительно не их вина, что таких, как Мануэль Джонс, среди них единицы. И они сами страдают от этого больше, чем кто-либо».

— Вот отличный ягодный куст, — показал Руго. — Можете обобрать его, если хотите.

Он присел на мшистую кочку и стал смотреть, как они едят, размышляя, что, возможно, сегодня все в его жизни изменилось. Может, ему даже не нужно будет уходить отсюда.

Девочка подошла и села рядом с ним.

— Расскажите какую-нибудь историю, мистер Тролль, — попросила она.

— Гм-м!..

Она вывела его из задумчивости.

— Мой папа говорит, что такой старина, как ты, должен знать очень много всего.

«Ну конечно», — подумал Руго. Знал он немало, но все это были не те истории, что можно рассказывать детям. Они не знали голода, одиночества и дрожи зимних холодов, слабости, боли и ощущения рухнувшей надежды. И Руго не хотелось, чтобы они когда-либо это узнали.

Но, впрочем, он мог припомнить и еще кое-что. Его отец рассказывал ему о том, что было раньше и…

«Твой народ будет всегда незримо присутствовать в нас. Сколько бы человек здесь не жил, что-то ваше проникает в него… Чья-то тень у костра, чьи-то голоса в шуме ветра и рек, что-то в почве, проникающее в хлеб, который человек ест, и в воду, которую он пьет… И это — твой исчезнувший народ.»

— Ну что же, — сказал он неторопливо. — Думаю, так оно и есть.

Мальчик подошел и сел рядом с девочкой, и они смотрели на него большими глазами. Он откинулся назад и погрузился в прошлое.

— Давным-давно, — начал он, — задолго до того, как люди пришли на Нью-Терру, здесь жили тролли, такие же, как я. Мы строили дома и фермы; как и у вас, у нас были свои песни и легенды. И я вам кое-что об этом расскажу. И, может быть, однажды, когда вы вырастете, и у вас будут свои дети, вы расскажете это им.

— Конечно, — сказал мальчик.

— Ну вот, — начал Руго, — жил-был король троллей по имени Уторри. И жил он в Западных Долинах, неподалеку от моря в большом замке, башни которого были так высоки, что почти касались звезд, и ветер все время гулял среди башен и звонил в колокола. Даже во сне слышали тролли колокольный звон. Это был богатый замок: двери его всегда были открыты для путников. И каждую ночь там бывал пир, куда сходились знатные тролли; звучала музыка, герои рассказывали о своих странствиях…

— Эй, глядите!

Дети повернули головы, и Руго с беспокойством проследил за их взглядом. Солнце уже стояло низко, и его длинные косые лучи заливали огнем волосы Сэма Вэйтли. Он взобрался на самую высокую скалу над водопадом и балансировал, покачиваясь, на узком выступе. Негромкий внятный смех доносился сквозь шум воды.

— Ой, зря это он, — сказала маленькая девочка.

— Я король гор! — кричал Сэм.

— Дурачок, — проворчал Руго.

— Я король гор!

— Сэм, спускайся! — детский голос почти утонул в грохоте.

Он вновь засмеялся и, присев, стал шарить руками по шершавому камню, нащупывая обратный путь. Руго оцепенел, зная, как скользки эти скалы и как опасна река.

Мальчик начал спускаться и, потеряв опору, сорвался. Среди пенящейся зелени реки мелькнула его рыжая голова и вновь исчезла, затянутая рекой, будто погасший фонарь.

Руго с криком вскочил на ноги, вспомнив, что даже сейчас в нем была сила, равная силе многих людей, и то, что человек назвал его смелым. Где-то в глубине мелькнула мысль — подождать, остановиться, подумать… Но он кинулся к берегу, осознавая в отчаянии, что стоит ему только поддаться благоразумию, и он никогда этого не сделает.

Вода была холодной; она вонзила в него ледяные клыки, и Руго закричал от боли.

Голова Сэма Вэйтли, увлекаемая вниз по течению, на мгновение появилась у подножия водопада. Ноги Руго потеряли дно, и он рванулся, чувствуя, как течение подхватило его и потащило от берега. Руго плыл по течению, барахтаясь, задыхаясь и дико озираясь вокруг.

Но вот чуть выше по течению показался Сэм. Он пытался удержаться на воде, рефлекторно размахивая руками.

Худенькое детское тело ударилось о его плечо, и тут же река понесла их дальше. Руго схватил Сэма и отчаянно заработал ногами, хвостом и свободной рукой.

Поток нес их, кружа; Руго ничего не слышал, силы вытекали из него, как кровь из открытой раны.

Впереди была скала. Он смутно различал в жестком свете солнца широкий плоский камень, возвышающийся над пенящей водой. Стремясь к нему, он замолотил по воде, втягивая воздух в пустые легкие, и они оба ударились о камень с невероятной силой. Руго отчаянно цеплялся за гладкую поверхность, пытаясь найти опору. Одной рукой он поднял слабо шевелящееся тело Сэм Вэйтли, аккуратно забросил на камень, и река потащила его дальше.

«Мальчик не сильно наглотался, — подумал Руго, теряя сознание. — Он полежит там, пока летающая штука из деревни не заберет его. Только… почему я его спас? Почему я его спас? Он кидал в меня камнями, а я теперь никогда не смогу угостить Мануэля ягодами. Я никогда не окончу рассказ о короле Уторри и его героях…»

Он тонул в холодной, зеленой воде. «Придет ли за мной мама?» — подумал он.

Несколькими милями ниже река растекается широко и спокойно между отлогими берегами. Там растут деревья, и последние лучи солнца, пробиваясь сквозь листву, искрятся на поверхности воды. Но это ниже, в долине, где стоят дома человека…

• Предыдущая
• 5/5