Заказ - Кульчицкий Константин - Страница 56
- Предыдущая
- 56/117
- Следующая
Панама был бы плохим следователем, если бы не заметил досаду и разочарование молодого жокея. Но реагировать на эмоции не стал. Он молча слушал, не торопясь жевал бутерброды – и безжалостно останавливал Серёжу, если находил нужным что-нибудь уточнить или потребовать разъяснений.
Пока очевидно было одно. За своего Кузю, то бишь Заказа, молодой жокей полезет на какой угодно рожон. Если не прямиком в петлю.
Панама решил дать парню время собраться с мыслями и остыть:
– Может, ещё по чашечке? Кофе у вас тут действительно мировой, давно такого не пил. У нас в Мухо… в Сайске… Да что я говорю, сами знаете.
Серёжа с некоторым трудом вернулся к реальности:
– Ой, да… Конечно… – и вскочил со стула.
– Ты лучше рассказывай. – Аня придержала его за руку и встала сама. – Я принесу. Антон…– она запнулась, – Григорьевич, вам ещё бутербродик?
– Спасибо, Анечка, хватит мне. – Антон улыбнулся и подумал, что с подругой жокею определённо повезло. – Только чашечку кофе. И мы ведь договорились – просто Антон.
Серёжа тем временем слегка перевёл дух, вспомнил кое-какие подробности и снова начал рассказывать. Об отсутствии у Заказа клейма, о хлыстике с кожаной шишечкой на рукояти, о лёгких скаковых подковах, самодельных, а стало быть, уникальных…
Аня вернулась к их столику с тремя чашечками кофе.
– Так, – услышала она голос Панамы. – Теперь давай подведём результат. Что мы имеем?.. Ты абсолютно уверен, что это – ваш конь?
– Голову на…
– Твою голову в протокол не запишешь. – Антон положил руки на стол, как припечатал. – Скажем так – серьёзное подозрение?
– Как в газетах пишут, «человек, похожий на…», – хмыкнул Сергей, вспомнив «банные» разоблачения, недавно отгремевшие в прессе. Он понимал, о чём говорит следователь. – «Конь, похожий на Заказа»… ну, процентов на восемьдесят пять…
– Очень хорошо. Но надо, – Панама вздохнул, – все сто, и притом железно доказанные. Что мы, грубо говоря, в суде предъявлять будем?.. У тебя, извини, в основном эмоции, а у шведа – документы с печатями…
– Липовыми, – заявил Сергей мрачно. Ему снова вспомнился благородный индеец Нико, именно в таких случаях и вступавший на тропу войны: ну вот же он, вот он, злодей, и всем вроде всё про него ясно… а хвост стервецу прищемить нечем. Окромя железного кулака…
– Хлыстик в зубах – доказательство косвенное. – Панама объяснял юридические азы, пожалуй, терпеливее, чем Сергей – конные. – А возраст, из-за которого ты тут так бился, вообще, кстати, не доказательство. Да, привёз трёхлетнего коня… Что, права не имеет?
– Ни в коем случае! – убеждённо мотнул головой Сергей. – На эти соревнования – не имеет. Тут только старшего возраста…
– А кто тебе сказал, что он его привёз именно для участия в соревнованиях? Если он не совсем дурак, именно так он и будет утверждать. Соревнования – повод, а цель может быть совершенно другая. Коммерческая, например. Продажа, обмен, мало ли ещё что…
– Но ведь это точно Заказ! – повторил Сергей с отчаянием. – Я знаю.
Панама откинулся в пластмассовом кресле:
– Меня-то ты что за Советскую власть агитируешь?.. Я тебе верю… Но, если мы хотим, чтобы он остался в России, это надо доказывать. Причем очень жёстко, с вещественными доказательствами. Иначе нас не поймут… А вещдок у нас, как я понял, пока один – скаковые подковы. Для прыжков такие точно не употребляются?..
– Никогда…
– Уже хорошо. Зато всё остальное, пардон, – в пользу бедных. Похож, говоришь?.. Как две капли воды?.. И свидетели подтвердить могут?.. А тебе ответят – зрительный обман. Да и правильно сделают. Видел я разок, на всю жизнь запомнил… Купил я давно когда-то фотообои с берёзовой рощей…
Аня, давно уже мысленно примерявшая к своей квартире то один, то другой фотопейзаж, заинтересованно слушала.
– Дурное дело нехитрое: принёс и наклеил, – продолжал следователь. – Рядом столик поставил на берёзовых ножках, табуретки такие же… Идиллию развёл, аж противно. И дверь в комнату закрыл – от кошки, а то, не дай Бог, мокрые окарябает… День да ночь – высохли. Прихожу домой… а кошка моя мне мячик всегда приносила, чтобы сразу играть. Я его у неё забираю, дверь настежь – и без всякой задней мысли бросаю мячик об стену. Кошка за ним… И вдруг слышу грохот! Мячик-то отскочил, а кошка нет – дальше в лес побежала… Это я к тому, чтобы и нам с тобой, Серёжа, шишек случаем не набить…
Сергей расстроенно смотрел в стену. Его очень тянуло спросить Антона Григорьевича: «Ну что? Можно смеяться?..»
– Кстати, о фотообоях! – Аня вновь переключилась на «вещдоки» и «косвенные доказательства». – Между прочим, у нас фотографии Заказа есть. Как раз в день Дерби прямо на ипподроме снимали! Правда, на одной он там скачет, а на другой – только голова и рядом Серёжка…
– Уже кое-что! – Панама сам был не слишком в этом уверен, но не желал упускать ни малейшего пустяка. – А такой нет, чтобы конь во весь рост? Просто стоял, как в программках?
И он кивнул на объёмистую пачку печатной продукции, которой его не преминули снабдить в оргкомитете.
– Такой… – задумалась Аня. – Такой нет.
– Погоди, – неожиданно воспрянул духом Сергей. – Он ведь нас всяко-разно снимал… И без седла – точно помню! И наверняка во весь рост, зря, что ли, всё пятился, подальше отходил… А мне подарил только те, где я есть. – Сергей вдруг умолк и озадаченно посмотрел на Антона. – Правда, он тоже швед…
– Всюду шведы, – насторожился Панама. – У них что, заговор?.. И «он», кстати, – это вообще кто?..
– Фотокорреспондент, – улыбнулся Сергей. – Из конного журнала. Как его… Ульрикссон. Мужик первый сорт! С королевским конюшим меня познакомил… Тут, на этих соревнованиях. Надо у него поинтересоваться, может, фотку какую надо найдёт…
– А соотечественнику не заложит? – недоверчиво спросил Панаморев. – Вдруг они с ним знакомы…
– Конный мир тесный вообще-то, – нахмурился Серёжа.
– И шведов всего миллионов, кажется, восемь, – добавила Аня. – Небось все знают друг друга!
– Значит, решено. – Антон отхлебнул кофе из чашечки. – Ты, Серёжа, попробуешь раздобыть у фотографа снимок, причем хорошо бы не акцентировать наш повышенный интерес. Мол, на память… Так классно снимаете, на доску почёта повесим… Да что я тебе объясняю, сам лучше придумаешь. Ну, чтобы правдоподобно звучало, по-вашему, по-конному…
– А то! – Получив конкретное задание, Сергей опять рвался в бой. – Я прямо сегодня… Он наверняка тут, где-нибудь в зале…
– Вот и славненько. Времени-то у нас с гулькин нос: на всё про всё день да ещё чуть-чуть. Спешить надо… – Панама помешал ложечкой в чашке. – Только, прямо вам скажу, пока шансов не густо. Я, конечно, всё следствие запущу с космической скоростью… Завтра с утра должны подогнать материалы из Сайска и Михайловской. Там тоже работают… – Он снова подумал о ночном звонке прокурора, бросившем его из Сайска в Санкт-Петербург, о громадной следственной машине, как по мановению волшебной палочки раскрутившей свои тяжёлые маховики… О погибшем пенсионере, ради которого не предпринималось и половины подобных усилий… И проговорил с очень нехарактерной для себя откровенностью: – Надо же, целый сыр-бор из-за какой-то лошади… Пусть хорошей, но всё-таки… На полстраны страсти-мордасти устроили…
– Что значит – из-за какой-то? – неожиданно взвился Сергей. – Да вы знаете хоть, что это за конь?!! Ни черта вы не знаете!..
Панаме показалось, что парень готов был наброситься на него с кулаками. И в какое-то мгновение он был недалёк от истины. Но мгновение миновало. Сергей покрылся жаркими пятнами и сказал только:
– Мы-то надеялись… Аня, пошли!
Взгляд девушки был не таким откровенно враждебным, но по выражению её лица Антон понял, что сморозил страшную ересь. Он перегнулся через стол и крепко взял Сергея за руку:
– Сядь! Остынь!.. На эмоциях далеко не уедешь!.. – Жокей руку выдернул, но всё-таки подчинился, и следователь продолжал: – Ты подумай лучше о том, что дело получается международное. Они там эмоций не понимают, им всё обоснуй… Вот ты сам как, например, думаешь? Почему швед именно к вашему коню прицепился? Что, других мало? Их ведь за рубеж пачками продают, я же справки навёл. Прямо здесь, в Питере, покупают. А его – почти через всю Россию тащили… Что он, бриллиантовый?.. Из чистого золота?..
- Предыдущая
- 56/117
- Следующая
