100 великих тайн России XX века - Веденеев Василий Владимирович - Страница 41
- Предыдущая
- 41/116
- Следующая
6 марта 1906 года бывший лейтенант флота Пётр Шмидт был казнён. Его расстреляли. Как бывшего офицера и военного преступника. После октября 1917 года, когда срочно понадобились «красные святые», имя Шмидта подошло как нельзя лучше во всех отношениях. Вот только психика немного подкачала. Большевики решили вопрос просто: о психическом заболевании умолчали, а потом это стало тайной на долгие десятилетия…
Три мистических кольца великого танцовщика
Со времени тех давних событий прошло более сотни лет, многое успело превратиться в легенды. Говорят, в тот день, когда родился будущий великий артист Вацлав Нижинский, кто-то из великих князей устроил в Мариинском театре маленький праздник для балетной труппы. В качестве одного из призов для солистов разыгрывалась изящная серебряная чашечка. Отец Вацлава — польский танцовщик Томаш Нижинский — сумел прыгнуть выше всех и поймал брошенный высочайшей рукой заветный приз.
— Она станет талисманом моего сына! — вскричал он.
Но ошибся. Удивительную роль в жизни Вацлава сыграли мистические перстни, а талисманом стала жена…
Многое в жизни непревзойдённого танцовщика Вацлава Нижинского окутано странными мистическими тайнами, так и оставшимися неразгаданными. К примеру, его поистине фантастический прыжок на сцене — казалось, Нижинский летел диковинной птицей, подброшенный неведомой силой, позволявшей ему играючи преодолеть земное притяжение. Такое не мог и не может сделать больше никто, ни до ни после него. В Лондоне нанятые издателями крупных газет люди, специализировавшиеся на охоте за сенсациями, облазили всю сцену, на которой выступал Вацлав: они искали скрытые пружины, позволявшие русскому танцовщику совершать фантастические прыжки при его небольшом росте. Однако ничего не нашли. Не раз тщательно прощупывали и даже распарывали балетные туфли Нижинского: в них искали секретные приспособления для прыжков. Но… опять ничего!
Танец Нижинского производил на публику и даже на его коллег по Мариинскому императорскому театру завораживающее, почти колдовское впечатление. По воспоминаниям современников, Вацлав пользовался большой популярностью среди балерин. Даже пресыщенная и жутко богатая Матильда Кшесинская обратила на него благосклонное внимание.
— Я собираюсь на гастроли в Париж, — бросила она в великосветском кругу. — Думаю взять туда Нижинского: пусть покажет заносчивым французам, как нужно танцевать!
Доброхоты немедленно донесли слова бессменной примы Маро до её постоянного партнёра — Николая Легата, давно привыкшего к сытой и безбедной жизни в тени славы всемогущей Матильды. Легат запаниковал: Нижинский легко мог завоевать расположение Кшесинской, и тогда прощай всё, к чему Николай стремился.
— Нижинский гомосексуалист! — заявил Легат в кулуарах театра. — Его любовник известный князь Львов!
Князь Павел Львов давно заприметил молодого Нижинского и стал ненавязчиво заниматься художественным воспитанием юного артиста: нанял самого дорогого учителя, маэстро Чекетти, который давал Нижинскому персональные уроки, обставил квартиру Вацлава модной мебелью, купил дорогой рояль и подарил юноше удивительной красоты золотой перстень с бриллиантами. По воспоминаниям современников, этот подарок просто мистически заворожил артиста.
— Господа, слухи о моих сексуальных пристрастиях просто грязные наветы, — пытался оправдываться Нижинский.
— Хорошо, сударь! — не унимался Легат. — Извольте тогда отправиться с нами в публичный дом, к проституткам!
Нижинский пошёл. Доказал свою мужественность и… заразился в борделе гонореей. Есть серьёзные основания предположить, что всё это было ловко подстроено ненавидевшим его Легатом. И даже специально подставлена танцовщику-конкуренту больная гонореей проститутка, хотя по существовавшим тогда правилам и законам Российской империи барышни домов терпимости постоянно проходили контроль врача. Даже юнкеров из офицерских училищ строем водили в публичные дома «для удовлетворения естественных потребностей». Конечно, под врачебным контролем и не каждый день.
Легат достиг своей цели — на гастроли в Париж Нижинский не поехал. А вскоре разошлись его пути с князем Павлом Львовым.
На горизонте беспокойной, полной бурных страстей и бесконечных творческих поисков жизни Нижинского появился ставший знаменитым Сергей Павлович Дягилев — импозантный, порочный, талантливый, сумевший прославить русское искусство, и в частности балет, во всём мире. Дягилев был известным в артистическом и художественном мире гомосексуалистом и, как безнравственный, но умный человек, осознававший собственную ущербность и растленность, постоянно пытался представить их как определённый вызов обществу.
— Настоящий художник всегда должен отличаться от простых смертных! — высокомерно и высокопарно заявлял Дягилев.
В 1908–1909 годах Дягилев буквально потерял разум от любви к Нижинскому и стал настойчиво требовать, чтобы князь Павел Львов уступил ему танцовщика. Требовал отдать Вацлава как вещь, как крепостного, которым страстно желал обладать, но, по своему обычаю, ловко прикрывал сексуальные вожделения высокопарными фразами.
— Отдайте мне Нижинского, если вы действительно желаете ему добра, а русскому балету процветания!
Так не раз говорил Дягилев Львову. И тот наконец уступил. Человек мягкий, он искренне желал добра Вацлаву и даже согласился на собственные средства организовать за границей «Русский сезон» 1909 года. Современники, хорошо знавшие Дягилева, отмечали потрясающее, какое-то колдовское воздействие его личности на разных людей. Не исключено, что он являлся сильным экстрасенсом и под его влияние попал Нижинский, которого Дягилев фамильярно-ласково называл Ваца. Сергей Павлович ревниво относился к тому, что «его Ваца» носил на пальце золотой перстень с бриллиантами, подаренный князем Львовым, — видимо, Дягилев усматривал в этом некий мистический знак вечной привязанности, прикованности к определённому человеку.
Не таил ли в себе мистического подтекста дорогой подарок Львова? И Дягилев, прозванный в артистических кругах Шиншиллой, вскоре заставил Вацу снять золотое кольцо князя, а взамен подарил ему удивительной красоты платиновый перстень с сапфиром работы знаменитого ювелира Картье. Он словно стремился навсегда приковать к себе Нижинского незримыми узами. Несмотря на все усилия Дягилева, отношения между ним и Нижинским всё больше портились, и к 1913 году стали натянутыми. Сергей Павлович с ужасом узнал: Ваца сожительствует с… женщинами! Он с удовольствием ходил к парижским проституткам! Мало того, он осмелился обнажённым позировать Родену, которого даже развратный Дягилев считал жутким скопищем пороков. Говорят, ревнивый любовник даже лично следил за Вацей и однажды поздно вечером тайно проник в студию прославленного скульптора. Изрядно подвыпивший Нижинский спал на кушетке, а у него в ногах мирно дремал пожилой Роден…
В это время в труппе появилась дочь известной венгерской драматической актрисы Ромола Карловна де Пульски: молодая, красивая, талантливая и очень неглупая. Словно предчувствуя нечто ужасное, связанное с этой прелестной женщиной, Сергей Павлович ни за что не хотел братьев в труппу. Но она сумела уговорить его. Они пришли к соглашению: Ромола будет работать только в период гастролей в Южной Америке.
Нижинский сразу привлёк внимание молодой актрисы. Впоследствии об этом она написала в автобиографической книге, которую с полным правом можно считать книгой о легендарном танцовщике. К немалому огорчению красавицы Ромолы, её кумир не обращал на неё никакого внимания.
Позднее Ромола Карловна признавалась: приятной неожиданностью стало известие, что сам Дягилев с ними не едет. В её распоряжении оказалось две недели на пароходе, и Ромола решила: она вырвет «малыша» из страшных лап месье Сержа! И ещё у неё был древний золотой перстень, полученный в подарок от отца, собиравшего восточные редкости.
- Предыдущая
- 41/116
- Следующая
